Алеша – путь к мечте (СИ) - "Ка Lip" - Страница 19

Вторя лошадь, которую дал Петрович Алексею, была кобыла по кличке Вена. Она была красивая и высокая, гнедой масти, а на солнце на ее крутых боках можно было увидеть проступающие яблоки. Вена, как истинная женщина, была себе на уме и со своими заскоками. Возможно, именно из-за ее нестабильного поведения ее и продали частницам, двум богатым девчушкам, мечтающим стать великими конкуристками. Их лошадь действительно хорошо прыгала, но было в ней одно но. То она прыгала, а то напрочь отказывалась идти на препятствие, при этом проявляя агрессию по отношению к всаднику, который на ней сидел. Вена могла вставать на дыбы, пятиться, или, подпрыгнув, выбивать поясницей сидящего на ней из седла. Даже Леша не смог усидеть на ней и смачно приземлился на уже мерзлый грунт плаца.

Петрович видел, как Алексей быстро поднялся и несмотря на то, что немного прихрамывал, поймал отбежавшую от него лошадь, сам залез в седло. Тогда Петрович решил, что они договорятся. Так все и произошло. Постепенно Вена прониклась к Леше уважение и начала прыгать под ним, а вот когда приезжали ее хозяйки на конкурную тренировку к Петровичу, Вену как подменяли, она становилась опять такой же стервой. Но ее хозяйки любили свою лошадь и настойчиво продолжали на ней тренироваться, хотя и ездили в неделю два-три раза, не более.

Алексей был счастлив, что теперь у него есть уже две прыгающие лошади, и он может регулярно на них заниматься под контролем Петровича.

Петровича тоже все устраивало, так как деньги за работу двух частных лошадей владельцы коней платили ему, он немного из них платил Алеше, а остальное брал на содержание конюшни, ну и немного на себя, жить-то нужно было на что-то. Вот так они и жили.

ГЛАВА 6

Конюшенная жизнь всегда насыщена и разнообразна, вот и сегодня под вечер, когда Алексей уже хотел идти переодеваться, чтобы ехать домой, он услышал, что кто-то из лошадей копает. Это был самый первый признак коликов у лошади, когда при спазмах в животе от несварения пищи лошадь начинает копать подстилку под собой, пытаясь облегчить себе тем самым боль. Колики были регулярным явлением на любой конюшне. Случиться они могли от плохого с гнильцой сена, подплесневевшего овса, а у старых возрастных лошадей просто, как реакция организма на перемену погоды.

Что делать, если это случалось, Алексей знал. За время, проведенное им на конюшне, он таких колик достаточно насмотрелся и даже со смертельными исходами, так как не всегда удается спасти лошадь от непроходимости в кишечнике.

Алексей, быстро зайдя в денник к Амперу и увидев, что тот взмок по бокам, надел на него недоуздок и вывел в проход шагать. Дойдя с конем до каптерки, позвал Петровича, который, увидев коня, крикнул Маху и дал ей поручение нестись в лазарет за дежурным врачом.

Леша продолжил шагать коня по проходу конюшни, при шаге кишечник у коня чуть расслаблялся, и это уменьшало боль и спазмы, Постепенно такой шаг мог вообще нормализовать работу кишечника у лошади, но это не всегда помогало, все зависело от конкретного случая.

После двух часов, в течение которых они все: ветврач, Петрович, Леша и Маша спасали коня, делая ему клизмы, заливая в рот слабый раствор с водкой и шагая, а потом, ставя катетер с раствором и опять шагая его по проходу, они пришли к более или менее стабильному результату.

Ветврач оставила физрастворы и сказала, что через два часа прокапать коню еще три литра, потом пошагать и к утру, в зависимости от его состояния, еще прокапать физраствор. Она строго предупредила, чтобы без присмотра коня не оставляли, а проверяли постоянно, так как повторные симптомы коликов могут повториться в любой момент. Сказав все это, Мария Сергеевна ушла.

Петрович рассеянно посмотрел по сторонам, понимая, что сам он не готов вот этим всем заниматься всю ночь.

— Леш, сможешь остаться помочь? — спросил он.

— Я сейчас сбегаю в основной корпус, домой позвоню. Если с бабушкой все нормально, то останусь.

— Давай, беги.

И Алеша побежал через уже темный в ночи скаковой круг ипподрома к основному зданию, зная, что там, у дежурного, есть городской телефон, и он разрешит ему позвонить.

Бодрый голос бабушки его порадовал, значит, сегодня она себя нормально чувствует, и он сможет быть всю ночь с больным конем. Это был уже не первый случай, когда он так дежурил. Бабушка, конечно, пожурила его, но разрешила остаться на конюшне.

Лешка пулей помчался обратно.

Маша и остальные девчонки, пожелав ему удачи, стали разъезжаться по домам. Конечно, они могли тоже остаться, но ведь Ампер был его конем, он за него отвечал и это значило, что и лечить его должен он. Таковы негласные правила на любой конюшне.

Ампер стоял в деннике, привязанный за чомбур, который крепился к недоуздку и затем к решетке, все это не давало ему возможность лечь. При коликах нельзя было разрешать коню ложиться, чтобы избегать заворота кишок. Леша все это знал и поэтому еще раз проверил узел на чомбуре, чтобы он не развязался. Но Ампер смирился со своей участью и спокойно стоял с прикрытыми глазами, дремал, пока в его шейную вену по трубочке вливался физраствор. Алексей стоял рядом с ним и контролировал весь этот процесс.

Время уже приближалось к полночи, когда он услышал шум подъезжающей машины, а потом хлопки дверей. Он обошел коня и встал так, чтобы его не было видно. По конюшне, неся сумки в двух руках, прошел Назар, его чуть штормило, явно он был уже нетрезв.

Леша присел в деннике, ожидая и других братков, но больше никто не проходил. Он удивился тому, что сегодня Назар приехал один.

Через пять минут из каптерки вышел Петрович и загляну в денник с Ампером и Алексеем.

— Назар приехал… у него что-то произошло… ты сиди здесь тихо, по конюшне особо не шастай, он все равно в каптерке пить будет.

Видя, что Алексей кивнул, Петрович удалился в комнату.

Не то, что Леша испугался приезда Назара, просто вот сейчас, когда жизнь коня была под угрозой, он не хотел, чтобы его опять начали пинать. Он должен быть с конем. Это сейчас важно. Если бы не конь, он вообще бы гордо вышел в проход, сняв шапку с головы и показывая свою прическу, которая не понравилась этим отморозкам. Но только не сейчас…

К своей Наташке Назар попал нескоро. Было много дел с архиповскими и отжатье у них бизнеса Сарычева. За это время они еще несколько раз ввязывались в разборки с перестрелками, было даже несколько эффектных погонь по МКАДу со стрельбой и скидыванием машины архиповских с дороги. За всеми этими событиями он не успевал до нее доехать, но как только образовалось небольшое затишье, Назар, купив огромный букет розовых роз, два пакета еды и выпивки и дорогое обручальное кольцо с брильянтом, помчался к ней.

Наташа встретила его странно холодно и, приняв букет, сказала, что им нужно поговорить. Назар напрягся, но прошел на кухню, где сев на табуретку закурил. Наташа так и осталась стоять в проеме двери кухни, положив цветы на стол, а пакеты оставив на полу не разобранными.

— У тебя что-то случилось? — Назар решил, что у человека всякое могло произойти за это время, а он даже не интересовался ее жизнью.

— У меня все в порядке…

— Тогда давай сначала я скажу… Вот.

Назар открыл коробочку с кольцом и поставил ее на стол. — Давай поженимся.

Наташа взяла коробочку с кольцом, глаза ее вспыхнули от восторга, какого размера этот брильянт и какое красивое кольцо, золото с белым золотом, перевитое с россыпью мелких брильянтиков, и этот камень в центре. Очень крупный брильянт завораживающе сверкал, волшебными огоньками в своей глубине. Но потом она заставила себя поставить коробочку обратно на стол.

— Я не выйду за тебя.

— Что-то не так? — Назара больно задел ее ответ, но он и виду не показал.

— Да все не так, — Наташку уже начинал раздражать этот разговор, тем более, через полчаса к ней должен был приехать Андрей. — Не люблю я тебя. Не лю-б-лю. Этого достаточно?