Боевой робот Дуся (СИ) - Вед Георгий - Страница 32

– Для меня было честью служить с тобой солдат! – раздался в наушниках голос Дуси.

Связь оборвалась, до боли родная точка на моём радаре моргнула и погасла. Ударная волна пришла как всегда с запозданием. Липкая земля под ногами вздрогнула и рванула в сторону, сбивая меня с ног. Всё вокруг застонало и задышало, приходя в движение на доли секунды. Колени мои подогнулись, но не от ударной волны. Слёзы хлынули из глаз, стесняться было больше некого. Сжав кулаки и запрокинув голову назад, я заорал что было сил:

– Дуся-я-я!!!

Своды подземелья выдержали силу взрыва термоядерного реактора. Мир и покой тем, кто оказался в непосредственной близости от эпицентра взрыва. Надеюсь, их было не мало.

Как удалось боевому роботу переписать первоочередную директиву своей основной программы? Моя зрительная память крутила по кругу один и тот же видео ролик. Дуся отталкивает меня в сторону, принимая на свою спину удар летящей ракеты. Целью был я, задание было выполнено, и основной прерогативой на защиту я уже не обладал. То есть, свободно мог уйти в расход, ведь ценность боевого робота на тот момент была куда выше. Люди иногда думают и делают – роботы всегда, только выполняют!

Боюсь, что этот вопрос так и останется для меня навсегда тайной. Может ли робот стать немного человеком? Либо его создателю, чокнутому гению, всё-таки удалось невозможное, и он наделил искусственный интеллект чувствами!

Я не спеша встал с колен и расправил плечи. Осознание невосполнимой потери всегда приходит несколько позже. Ночное видение выхватывало в полной темноте узкий тоннель с поворотом в конце и склизкие стены. Разум работал холодно и чётко: возможный склад с оружием в сотне метров от меня, три-четыре дня пути до своих, и как минимум, несколько десятков, врагов на моём пути к заветной цели. Злобная гримаса усмешки исказила моё юное лицо:

– Что вы знаете о боли, твари?!

Пальцы руки задрожали от перенапряжения и, занемев, начали разжиматься. Небольшая коробочка стального цвета оставила на ладони глубокие вмятины от своих острых краёв. Надпись, на железной коробочке сделанная гравёром в прошлом веке многозначительно гласила: «Это всё».

Я положил коробочку обратно на полку. Рука всё ещё тряслась мелкой дрожью. Размытые картинки, залитые моей и чужой кровью, боль стоны и слепая ярость, всё это не спеша покидало мой рассудок.

Эхо былой и давно забытой войны, вот так легко и просто нахлынувшее из моей памяти, полностью заполнило моё сознание. Сколько раз я обещал себе и даже клялся, что никогда больше не прикоснусь к этому блоку памяти боевого робота, с таким нынче не модным позывным – «Дуся». Не сдержался!

Говорят, о таких вещах нужно помнить всегда! Говорят, что человек слаб и очень быстро привыкает ко всему хорошему, переставая ценить то, что имеет. Я не верю во всё это! Пока ты жив, это всегда будет в тебе, до последнего твоего вздоха. Малый краешек этой безбрежной боли потерь и отчаяния, всегда будет виден в твоих глазах. Это уже не скрыть! Это крепче татуировки!

Глаза вновь резануло, совсем как тогда. Слёзы попросились наружу. Хотел ли я их сдерживать? Нет, не хотел!

Ванная комната была совсем рядом, туда я и направился. Мягкий свет комнаты плавно включился сам, распознав моё приближение и цель визита. Эти чёртовы датчики всегда работали точно и безошибочно. Стоило мне приблизиться к умывальнику, как струя тёплой воды полилась сама из причудливо выгнутого крана без ручек.

Я погрузил руки, в мягкую струю воды наслаждаясь её течением. Затем сложил ладони вместе и подождал, пока они наполнятся до краёв. Наклонив лицо к раковине, я окунул его в ладони с водой. Именно так как и научили меня в далёком детстве. Потёр немного пальцами глаза, затем нос.

Стало немного легче, в голове чуточку прояснилось. Я разогнулся и посмотрел в большое зеркало перед собой. Струя воды тут же стихла, а освещение стало немного ярче, давая мне возможность рассмотреть своё отражение во всей красе и неповторимости.

На меня смотрело усталое мокрое лицо седого старика в преклонном возрасте. Время. Безжалостное время состарило мой организм до неузнаваемости. Хвала современным технологиям, старые боевые раны, коих на моём теле бесчисленное множество, только сейчас понемногу начинают о себе напоминать.

Мои внуки не знают о последней войне ровным счётом ничего. О, да! Таковы реалии нашей жизни. Мне повезло! Я выжил и стал свидетелем возрождения новой эры, становления передовой цивилизации.

Восстановить старое и разрушенное не представлялось возможным, как в прочем, и повторять прошлые ошибки никто из выживших в этой войне, уже не желал. Поэтому мы стали строить всё новое, прогрессивное. Мы научились жить в гармонии с природой.

Все кто желал войны и поддерживал раскол общества, были безжалостно уничтожены. Это стало единственно верным условием для завершения первой стадии перехода в светлое и мирное будущее всей планеты. Мы уничтожили зло там, где оно когда-то и зародилось, много веков тому назад. И лишь благодаря этому, бесчеловечному и безжалостному факту, мои внуки имеют возможность ничего не знать о минувшей войне и не находиться каждый день на пороге войны новой.

Моё поколение последнее кто знает всю правду о забытой войне и видел всё это безумие собственными глазами. Нас осталось немного и мне уже сто четыре года. Это наш грех и больше ничей. Все счета оплачены, задолженности погашены!

Ты была права, Дуся! Всё можно исправить! Всё кроме смерти! Ты принесла себя в жертву, дав мне тем самым возможность всё исправить. Это та самая безмерная цена, которая позволила мне на протяжении всей моей дальнейшей жизни поступать верно, и не сворачивать с выбранного тобой пути, как бы порой не было трудно.

Я выполнил твой приказ, старший сержант, я выжил несмотря ни на что! Но и боль утраты не покинет меня до последнего вздоха. Всё имеет свою цену! Миру нужны жертвы, как бы кощунственно это не звучало, но это так! Боль даётся для того что бы помнить о ней и не сворачивать с единственно верного пути не смотря на все соблазны и возможности мнимого выбора.

– Дед, ты опять там философией своей занялся! – раздался зычный с хрипотцой голос жены за дверью в ванную комнату, – Опоздаем на презентацию!

– Всё под контролем! – отозвался я и немного закашлялся, – Не суетись!

– Это которая у тебя уже по счёту книга вышла? – поинтересовалась супруга.

– Не помню! Я их не считаю! – буркнул я в ответ, вытирая лицо полотенцем.

– А помнишь, ты мне когда-то сказал… – лицо Киры показалось в проёме не прикрытой в ванную комнату двери, – «Всё в этом безумном мире взаимосвязано и не случайно»

– Помню, – уверенно ответил я и, сделав задумчивую паузу, добавил, – Словно это было вчера…

– Странно…

– Что именно?

– Ты ведь так и остался в душе тем мальчишкой, – Кира прикоснулась ладонью к моей щеке и провела по морщинистой коже.

Я повесил одной рукой полотенце и, обняв супругу за талию рукой, притянул к себе:

– Люди не меняются. Я же много раз тебе уже об этом говорил.

– А я изменилась?

– Нет, – я отрицательно помотал головой и улыбнулся, – Нисколечко…

– Опять Дусю вспомнил?

– Не удержался…

– А Марусю не вспоминаешь?

– Гораздо реже.… Это как первая любовь.… Только к роботу…

– Повезло тебе, что я не ревную к роботам.

– Я везунчик. Ты знаешь.

– Знаю… – глаза Киры вдруг стали влажными, – Пережить всё это могут только отъявленные везунчики.

– Такие как мы с тобой что ли?

– Пойдём уже! – спохватилась супруга, – Опять ведь опоздаем!

– Невозможно опоздать на собственные похороны!

– Шутник, хренов!

– Подождут если надо! – резко ответил я, – Я этого дня можно сказать, что сто лет ждал! И ничего! Дождался!

– Что-то я волнуюсь сегодня, – посетовала Кира и, осмотрев меня с головы до пят, добавила, – Как они отреагируют на новую книгу?

– А что с ней не так?