Гнев дракона. - Локхард Джордж "(Георгий Эгриселашвили)" - Страница 140

–Сколько времени может продолжаться ураган? – тихо спросила Китана.

–Тайфун такой силы не должен держаться долго, – бодро ответил Дарк. – Три… максимум пять дней.

–Дней?! – драконесса в ужасе отшатнулась.

–Так бывает редко… Тяжело вздохнув, Китана обратила внимание на птенцов. Грифонята уже не пищали, видимо почувствовав, что гости не желают им вреда.

Драконесса покрепче укутала их крылом.

–Что едят грифоны?

–Хищники, – мрачно ответил Дарк. – Между прочим, наши с тобой естественные враги.

–Ррррр… Прекрати.

–Давай спать. Китана потёрлась головой о мощное плечо своего дракона.

–Теперь я знаю, как назвать нашего сына. – шепнула она.

–Мммм?…

–Если родится мальчик, дадим ему имя Тайфун. Дарк улыбнулся.

–Хороший выбор. А сейчас попытайся заснуть, любимая. Тебе надо отдохнуть. Драконесса со вздохом положила голову на спину дракона. Крылатые притихли. За стенами пещеры ревел ураган.

К утру тайфун ничуть не ослабел, однако, продолжая мчаться на северо-восток с той же скоростью, что и раньше, основной центр урагана миновал остров грифонов. По небу летели свинцовые тучи, сильный ветер гнал волны, однако кошмарные воронки скрылись за горизонтом. На опустошённое побережье осторожно выходили уцелевшие обитатели. Фаэт, отфыркиваясь от холодной воды, вынырнул и в три взмаха добрался до берега. Девятнадцать потерпевших кораблекрушение молча смотрели на эльфа.

–Ничего, – покачал головой Фаэт. – Никаких следов корабля. Фаэнор устало присел на камень. Ночью, когда тонущий парусник выбросило на пологий песчаный берег, он был уверен – спаслись все.

Однако проснувшись утром, измученные эльфы недосчитались сразу четверых товарищей, а главное – бесследно пропали обломки корабля.

–Нам ещё повезло, – попытался утешить капитана один из спасённых. – На моей памяти никто не переживал подобный тайфун.

–Ты самый молодой из нас, Фэастар, – отозвался Фаэнор. – За свою жизнь я дважды попадал в ураган… Не столь сильный, правда. И оба раза на берегу. Эльфы невесело рассмеялись. Тем временем Фаэт перевёл разговор для Стана и Казада.

–На этом острове есть ваши? – устало спросил гном. Он был так измучен морской болезнью, что даже не замечал большого краба, забравшегося на мокрое лезвие топора.

–Нет, – вздохнул Фаэт. – Увы.

–Почему ты так уверен?

–Потому что… – эльф вздрогнул. – Смотрите! Отмель, куда выбросило потерпевших крушение, простиралась метров на сто к северу, резко обрываясь скалистым утёсом. С другой стороны она круто заворачивала на юго-восток, однако сейчас взоры всех эльфов были обращены на север. Там, у подножия утёса, волны выбросили на берег чьё-то тело. Не сказав ни слова, все бросились вперёд. Уже подбегая к погибшему, Стан внезапно понял, что принятая им за тёмный плащ масса – на самом деле изломанное крыло, покрытое перьями. Эльфы молча окружили тело мёртвой птицы.

–Вот это да… – не удержался подоспевший Казад. Недолго думая, гном ухватил находку за задние лапы и втащил на берег. Эльфы с изумлением оглядели низкорослого силача.

–Что за зверь? – тихо спросил Стан. Вместо ответа Фаэт осторожно отвёл в сторону сломанное крыло и молча отошёл. Человек и эльфы притихли. Перед ними лежало прекрасное и грозное существо. Почти с лошадь размером, оно удивительно напоминало рисунки геральдических зверей. Мускулистое львиное тело с очень мощными, когтистыми ногами, было до половины покрыто тёмными перьями с отчётливым металлическим отливом. На нижней стороне туловища перьевой покров доходил до паха, судя по которому, погибший зверь был самцом. Крылья, достигавшие шести метров в размахе, росли из плечевого сустава, точно как у драконов. Однако на этом сходство кончалось; и структура, и форма, и рисунок перьевого покрова до мелочей повторяли крылья орлов. Приглядевшись, Стан заметил расслабленные сейчас канаты мышц, обвивавшие весь скелет крыла. Передние конечности существа – мускулистые, мощные, очень сильно развитые – куда больше походили на руки, чем на львиные лапы. Вдоль задней стороны и передних, и задних конечностей, шла длинная бахрома шерсти, напоминавшая тонко подстриженную полоску гривы. Хвост – очень похожий на львиный – заканчивался пушистой кисточкой. Однако самой интересной деталью находки была, несомненно, голова.

Очень мощная, увитая заметными даже из-под перьев мускулами шея, была увенчана крупной, необычайно похожей на орлиную головой.

Внимательный взгляд заметил бы некоторые несоответствия в пропорциях – например, глаза были гораздо больше, как и затылочный отдел; форма черепа значительно отличалась от птичьей, хотя перья и скрывали неточности… Однако главным несоответствием были высокие, типично кошачьи треугольные уши с длинными кисточками на концах.

Они придавали зверю необъяснимо симпатичный облик котёнка, моментально располагающего к себе пушистика. Мощный, загнутый крючком клюв также был необычен. Верхняя, роговая часть клюва напоминала загнутую вниз толстую стрелу с широким треугольным наконечником. Весь остальной клюв представлял собой прочную, почти ороговевшую кожу, настолько сливавшуюся с роговой половиной, что заметить разницу можно было только подойдя вплотную и наклонившись. Зверь лежал, слегка приоткрыв клюв. Можно было видеть мелкие зубчики, придававшие мёртвой птице видимость жуткой усмешки. Все тело погибшего покрывали раны и следы жестоких ударов, оба крыла были сломаны в нескольких местах.

–Досталось бедняге, – посочувствовал Казад. – Кто ж летает в такую погоду? Эльфы молча переглядывались. Их тревогу не могла скрыть даже привычная маска высокомерия, которой так славились бессмертные.

–Что случилось? – поинтересовался человек. – Я всегда слышал о грифонах как о зверях эльфов… Фаэнор с трудом усмехнулся.

–Тот, кто назовёт грифона зверем, проживёт слишком мало времени для осознания своей ошибки. Стан с интересом обернулся к советнику.

–Так они разумны?

–Тридцать лет назад я бы ответил – нет. Эльф помолчал.

–Эльфы много веков использовали грифонов вместо проклятых в Эрраноре драконов. Птицы своенравны и часто злобны, однако если похитить птенца и вырастить правильным образом, грифон становится верным другом на всю жизнь. Язык грифонов казался настолько примитивным, что даже знатоки этих зверей не считали их разумными.