Страна Арманьяк. Фаворит - Башибузук Александр - Страница 9

И тут непременно возникнет вопрос: а почему столь полезные и умелые люди находятся при мне, а не служат кому-либо другому? Ответ достаточно прост. В нынешнее время у всех есть хозяин. Сервы, вилланы, даже свободные горожане – все имеют своего господина. Мало того, это правило действует и на дворян, будь то барон, виконт, граф или даже герцог – все они имеют своего сюзерена. Я не упомянул о титулах «Божьей милостью», так как на данный момент таковых уже почти нет, одним из последних был мой папенька конт Арманьяк, а я как наследник – не в счет, ибо официально ему не наследовал. Есть еще владетельные герцоги, до недавнего времени таковых было целых два, а со смертью Карла Смелого остался всего один – дюк Бретани. И еще, как ни странно, виконт Беарна – тот не только «Божьей милостью», но и «его высочество», так как папа римский признал его права как принца. Но это ненадолго, туда клятый Паук уже внедрил свою сестру в качестве агента влияния – прекрасную Мадлен. О Мадлен, Мадлен… видно, не судьба…

На этой феодальной лестнице каждый сверчок знает свой шесток. Так вот: будь ты хоть семи пядей во лбу, все равно твоя судьба во многом зависит от твоего господина. Причем далеко не всегда хорошего. Вот люди и стараются держаться толковых хозяев, потому что прекрасно понимают: только такие по достоинству оценят их службу. Конечно, в некоторых случаях можно поменять господина, но это достаточно проблематично, да и кто даст гарантию, что новый сюзерен будет лучше?

В армии точно так же. У солдат это правило проявляется еще ярче. От правильного капитана во многом зависит не только солдатская жизнь, но и количество золотишка в мошне. Что может быть важнее этого для служаки? Да ничего.

Без лишней скромности скажу – именно таким командиром я и являюсь для своих людей. Они идут за мной, потому что понимают – я их никогда не предам и не брошу, более того, всегда изыщу возможность достойно вознаградить.

Стоп, стоп… что-то я ударился в самовосхваление. Прям бронзовею на ходу. О ком я еще забыл упомянуть? Ах да…

Ну и, конечно, с нами отправляется юнкер Уильям ван Брескенс вместе со своими двумя оруженосцами – Юргеном и Михелем. Здоровенные детины, под стать своему господину, причем оба его дальние родственники по жене – Брунгильда ультимативно муженьку навязала. Храбрые молодцы, этого не отнять, но пока к ним присматриваюсь. Новые для меня люди. Тук их колотит нещадно – применяет прогрессивные методы воспитания. И ничего – терпят, ибо понимают, что в противном случае так останутся на всю жизнь мелкопоместными дворянчиками без титулов и чинов.

Короче, банда еще та, общей сложностью тридцать человек – это вместе с еще не представленными персонажами.

Но есть еще один, с виду не такой лютый, но не меньшей полезности, если не большей. Прошу любить и жаловать: мой обер-аудитор, а если по-простому, то бухгалтер Хорст Дьюль. Без меры въедливая и нудная скотина, но терплю, ибо стоит своего веса в золоте, если не больше. Хотя порой невыносимо хочется его повесить.

– Ваше сиятельство, – почтительно доложил Логан, – все готово к маршу.

Я скосил глаза и разглядел с краю строя Земфиру, Лилит и их общую служанку Мальвину. Сирийка умело гарцевала на чистокровной арабской кобыле и больше всего походила на юного сарацинского воина без бороды. С длинными полами зерцальный доспех дорогущего индийского изготовления, тюрбан, османский лук в саадаке да длинный ятаган у пояса. Словом, лихая воительница. Кстати, владеет оным вооружением вполне прилично. Луком – так особенно. Ну-ну… посмотрим, как запоешь, когда пару дней по жаре погарцуешь в железе. Хотя, судя по ее упорству, должна справиться.

Лилит соблюла приличия, не стала наряжаться в мужскую одежду и выглядела почтенной кастильской матроной. В седле держится уверенно, к тому же, когда отъедем от города, она пересядет из этой жуткой конструкции в нормальное мужское седло. Как и служанка, в прошлом боевая маркитантка по прозвищу Волчок. Тоже проверенная… гм… в некоторой степени девица, не должна подвести. Так, вроде все нормально. Все о конь, заводные лошадки с поклажей тоже на месте. Значит, не стоит больше медлить.

Я ступил с крыльца, огладил своего жеребца по холке и вскочил в седло.

– С богом! Выступаем!.. – Покрутил головой, определил, что горожане только начали вставать, и из озорства скомандовал: – Запевай!!!

Виллем Аскенс немедленно затянул пронзительным тенором:

И уже через мгновение его поддержал дружный рев пропитых глоток, пронесшийся громом по узеньким улочкам:

А я, слыша истошные проклятия разбуженных бюргеров, счастливо расхохотался и пальнул из пистоля в воздух.

– Нет, черт возьми, жизнь все же отличная штука!!! Весело мне, мать вашу! Воевать едем! А это всегда весело!..

Глава 5

На самом деле в длительном конном переходе очень мало приятного. У него нет ничего общего с вальяжным променадом на лошадке, во время которого ты успеваешь развлечь куртуазным разговором спутницу и одновременно услаждать свой взор живописными пейзажами. В реальности длительное и быстрое путешествие на лошадях, мать их так, это адская усталость, полный рот пыли и онемевшее до крайней бесчувственности седалище.

Так что когда на горизонте показались башни славного города Антверпена, у нас из глоток невольно вырвался ликующий рев. Добрались, мать его ети, причем вовремя, без потерь и вообще даже без происшествий. И дамы не подвели, хотя я только могу догадываться, насколько им тяжело пришлось. Земфирка удивила, всю дорогу держалась за мной как привязанная, да еще на ходу пуляла из лука по всякой живности. И даже попадала. Не девчонка, а кентаврица какая-то.

Кони, как будто предчувствуя скорый отдых, пошли веселее, и уже через два часа мы добрались до моего загородного поместья. Сам я в нем был лишь раз, сразу после покупки. Ничего особенного: добротный, похожий на маленькую крепость каменный дом, пристроенный к старинной башне, хозпостройки и большой пруд с ленивыми здоровенными карпами да дикая дубовая роща вместо сада. И это все расположено на двадцати моргах землицы. Надо бы заняться имуществом, перестроить здесь все по своему вкусу, но катастрофически нет времени. А пока и так сойдет.

Само поместье досталось мне совершенно по случаю; им покрыл свои долги у Исаака один разорившийся купчина, а я формально выкупил уже у иудея. Благо оный на меня работает. Кстати, хорошо работает, даже отлично, но об этом позже.

В поместье остались отряд и женщины, а сам я, наскоро приведя себя в порядок, вместе с Логаном, его оруженосцами и Хорстом Дьюлем отправился на верфи, где стоит после ремонта моя «Виктория». Да и проведать старого лиса Исаака тоже не помешает.

Антверпен. Могущественный, богатеющий и увеличивающийся с каждым годом город, ибо является торговыми воротами Фландрии и Брабанта. А по сути – грязная и вонючая помойная яма, как и любое средневековое поселение. Подчеркну, абсолютно любое. Но все равно он настоящий бриллиант в короне Бургундии, и я сделаю все, чтобы эта драгоценность не перешла в корону Франции. Тем более у меня здесь торговая компания, коей я собираюсь и дальше благополучно владеть. Вернее, это не у меня компания, за такое по нынешним временам вполне можно титула лишиться, а у Исаака, а если точнее, у Исаака бен Маттафея, в прошлом ювелира из города Лектура, которого мы с Туком спасли от разбойников в самом начале нашей истории. Теперь он зовется Ивен Ридерхолле и является добропорядочным купцом-христианином, владельцем большой компании с торговыми судами и еще ряда предприятий, в том числе гончарной фабрики, двух плавилен и порохового завода, выпускающего самый качественный порох в Нидерландской Бургундии.