Его Светлость граф Вангора (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 80

– Какие гости? – следом выглянула из дверей донжона Чернушка и встала за спиной дворфы. Неожиданно ее глаза стали большими как два черных солнца, а красиво очерченный пухлыми губками ротик, открылся в немом удивлении. – Белая дзирда! – не веря самой себе, пораженно произнесла она. А затем схватила дворфу за руку и стала ее трясти. – Смотрите девочки, это белая дзирда. Белушка.

– Какая еще белушка? – не скрывая ярости произнесла воинственная орчанка.

– Ну как же! Она такая же как я, только белая. Вы видите? А я Чернушка. Значит эта белая дзирда Белушка.

– Это не Белушка, Чернушка. – ревниво отозвалась Ганга. – Это снежная эльфарка. А этот неугомонный гад снова кого-то спас. Ты что? – обратилась она уже ко мне, – не мог мимо пройти? Или отвезти ее в снежное княжество? Мы только от двоих спасенных им избавились и вот на тебе снова здорова. Она обернулась к девушкам ища у них поддержки и беспомощно спросила: – Ну когда это закончиться?

Такая встреча меня несколько огорошила. В моем замке встречают сюзерена с желанием расстрелять из арбалета. При этом охрана стоит пялится то на меня то на ревнивую троицу, на крыльце.

– Мы точно попали в твой замок? – Спрятавшись за спину, спросила Тора. Девушка приготовила заклинание защиты и готовилась нас защитить. Пора было брать дела в свои руки. Иначе потеряю авторитет как и дворни так и у воинов. Примут меня за подкаблучника. Станут выполнять распоряжения тяп ляп и шушукаться за спиной. А падение авторитете чревато непредвиденными неприятностями.

– Это что здесь происходит? – нагнетая ауру страха вокруг нас и распространяя ее по всему двору, тихо спросил я. Голос мой наполненный властью, хоть и звучал тихо, но пробрал всех присутствующих до костей. – Так ли должно встречать своего барона? – И не давая опомниться, заорал. – Запорю! Всех отправлю на корм к свиньям! – Больше мне ничего делать было не надо. Девочек порога донжона сдуло как ветром. Воины стоявшие за моей спиной и охранявшие ворота, рухнули на землю, загремев оружием и доспехами. Я было обрадовался, но в это время со стены рухнул еще один часовой и распластался на земле. Тора была на гране обморока и шатаясь закрыв глаза, ухватилась руками за мою броню. Кроме этого она начала икать.

Запоздало пришло понимание, что я погорячился, перебрал с нагнетанием жути. Оглядывая последствия своего гнева, уже сожалел о содеянном. Двор был пуст. Кони дежурного десятка стоявшие взнузданными на случай тревоги прячущиеся от лучей светила под навесом, ржали и бесились пытаясь сорваться с привязи. На стенах не было видно часовых. Либо спрятались. либо лежат без сознания. А может еще хуже. Пришлось мне сначала вылечить бойца, что упал со стены. И после этого начать успокаивать Тору. – Все хорошо, девочка, мы прибыли ко мне домой. Здесь тебе ничего не угрожает. Мы выбрались. Теперь все будет хорошо. В ее глазах появилась осмысленность. – Правда? – еле слышно произнесла она.

– Правда, правда, – поспешил я завертит девушку, продолжая гладить ее по голове, как маленького ребенка.

– Прошу, тебя, – Тора ухватила меня за руку, – не убивай девочек.

Я даже крякнул, эка как их разобрало то. – Уговорила, Тора, – не буду.

– Где начальник стражи? – крикнул я. Из донжона вышел нехеец, сержант. На негнущихся ногах направился ко мне. Склонился и ответил. – Ваша милость, тан Черридар отправился на патрулирование ваших земель. У Медного рудника видели дезертиров. Я остался за старшего.

Почему не встретили барона, – назвал я себя в третьем лице, – как подобает? Где звуки труб возвещающие о прибытии владетеля в замок. Где почетный караул для встречи? Где баннер над башней, возвещающий что владетель этих земель в замке? Почему меня хотели убить в моем же замке? И что это за охрана, что падает без памяти? – Я гвоздил вопросами, разнося подчиненного как делал это на земле. Мне не нужны были его ответы, мне нужно было что бы все прониклись: барон страшен в гневе и лучше до греха не доводить. Не вызывать его неудовольствие в будущем.

Сержант хлопал глазами, не зная что ответить. Ему указаний дуть в трубы не давали и встречать хозяина замка почетным караулом то же. Наконец он справился с растерянностью и твердо заявил вытянувшись в стручочку. – Виноват, Вашмисть! Все исправим, Вашмисть! – прокричал он.

– Вижу что виноват, – строго посмотрев на сержанта, ответил я. – Исправляйте.

– Слушаюсь Вашмисть!

Я слишком демократичен. И это все видят. Ну ладно, будет вам и праздник будет вам и свисток, как говаривал мой отец, мне и брату. Когда заставал нас за проказами. Снимал ремень и начинал учить. Мы лежали сверкая голыми задами на кровати и ревели. Забегала мама в комнату и спрашивала, – что у вас тут происходит. Как будто не видела, как свистит ремень по нашим задницам, а мы орем на всю квартиру. – Ой! Больно больше не будем!

– Это у них праздник! – спокойно отвечал отец. – Слышишь как радуются, под свисток? Мама предупреждала чтобы отец не сильно свистел и уходила.

– Пошли Тора в замок. – обратился к девушке, увидев, что та почти пришла в себя – Что-то нас никто не приглашает. Совсем распустились! – Я сделал шаг, но Тора меня удержала за руку, – Ты обещал никого не убивать. Она была взволнована.

– Обещал, значит не буду. – Я посмотрел в ее глаза. – Я же тебя никогда не обманывал? Правда? – Не отвечая, она только согласно покивала головой.

– Уже лучше, – подумал я. – Кое какое доверие между нами установилось. Глядишь там, все и образуется. – Сержант, – я кинул взгляд на нехейца, – всех главных в замке я вызываю в малую столовую, – и больше не обращая внимания на служаку, не спрашивая понял он меня или нет, пошел в донжон.

За столом в малой столовой, на третьем этаже башни, стояла для присутствующих гнетущая тишина и лишь для меня она была как музыка любви. Тору я посадил на свое место и увидев как вспыхнули, и наполнились влагой глаза Ганги, мстительно про себя усмехнулся: – Погоди девочка, это еще только начало. Мой нахмуренный взгляд обегал одно побледневшее лицо за другим. Лишь Лия спокойно и доброжелательно смотрела на эльфарку. Чернушка рассматривала Тору из под опущенных глаз, видимо находя сходство и различия. А я вспомнив разнос комдива приступил к экзекуции.

Начал с младшего. Потому что всегда нужно самый сильный разнос устраивать младшему, тогда старшие, сильней проникнуться серьезностью текущего момента. Страх наказания будет их сковывать еще до разноса.

– Сержант, вы остались за старшего военного начальника в гарнизоне. Почему я смог приблизиться к замку и никто этого не увидел? Или увидели и не обратили внимания на господина этих мест? Это как понимать? Меня уже не считают за хозяина этих земель?

Сержант попытался встать и что-то пробубнить в свое оправдание. Но я его осадил. – Мне не нужны ваши оправдания, сержант, я нанимал ваш отряд для того чтобы мой замок был в безопасности. Вы все запустили, службу, воинскую дисциплину, развели понимаешь бордель, вместо четко организованной защиты и обороны.! Молчите? Нечего сказать?

Сержант вновь попытался встать и объяснить мне положение вещей, он побагровел, моргал глазами, силился вставить несколько слов, но я ему не давал.

– Не надо мне объяснять, сержант, – остановил я его, – я сам вижу до чего вы довели мою стражу. Ладно я прибыл, а если бы нагрянули враги? А вы тоже бы спокойно спали? Заходи кто хочешь и грабь мои земли. Молчать! – прикрикнул я на него. – За этот трик всем урежу жалование, наполовину. – С этим покончено. Сержант был раздавлен и хотел только одного, умереть. Теперь Лия. Я повернулся к спокойно сидящей девушке. – Непорядок госпожа главный эконом!

– Где? – удивленно переспросила Дворфа. Безмятежность сходила с ее лица и на красивом личике появилось выражение крайнего удивления.

– Везде! – безапелляционно заявил я. – Где торжественная встреча господина этих земель. Разве ты не знаешь что меня нужно встречать с хлебом и солью?

– Нет, не знаю… – произнесла девушка еле слышно.