Бочка наемников (СИ) - Корбин Макс - Страница 57

- Вот что значит хороший тайминг! – произнес знакомый голос с водительского сиденья.

- Хосс!

- А ты кого ждал? – спросил немец, стаскивая свою маску. Он вместе с высоким занял заднее сиденье.

Машина пронеслась по полупустой дороге до первого поворота, а мое самочувствие воспарило до седьмого неба и так же круто вильнуло в сторону подворотен, как и автомобиль под управлением ящера.

- Зачем было так рисковать? – С их точки зрения и ограниченной информации, это было сущей глупостью, а значит я чего-то не знаю. Это настораживает.

- К несчастью, это оказался самый оптимальный вариант, - сказал капитан, скидывая свою маску. – Тебе угрожала опасность, а из тюрьмы вытащить тебя было бы гораздо тяжелее. Держи. – Капитан бросил мне ключи, и я стал возится с замками, а они, толкаясь стаскивать с себя броню.

- Что за опасность?

Капитан с Вольфом переглянулись. Ну да, это секрет, в который меня нельзя посвящать, беда только что я и так уже знаю. Хуже того, знает и кукловод.

- Черт! Альвар? Он хоть сказал, что пытался меня остановить на выходе из Бочки?

Лицо капитана отразило скорую работу мысли, а вот у немца промелькнул довольно таки разнообразный набор эмоций.

- Потому то ты его и грохнул? – спросил кэп.

- Не его. Это была кукла. Хорошо загримированная кукла.

- Шайзе! – выругался немец. Пускай он не умел сдерживать эмоций, но мозги у Вольфа работали быстро.

- Тонко подмечено, согласился я с ним, - освобождая от металла руки и принимаясь за ноги. Хотя с тем вождением, что выдавал ящер, я никак не мог попасть в замочную скважину.

- Первый, кто доберется на место должен передать Канату, чтобы вызвал подмогу, - сказал Шона. В мое отсутствие он за старшего.

Автомобиль вынырнул из подворотен и внезапно оказался посреди белых небоскребов. Ящер перестал гнать, и я сумел-таки попасть ключом в скважину. К тому моменту, как он зарулил на подземную стоянку, я полностью освободился. Народ повыскакивал из машины срывая с себя остатки экипировки.

- Ты как? – спросил Шона девушку. Я и раньше догадался, что это Мари, но все никак не мог взять в толк, почему она не снимает маски. Только после этих слов я понял, что тогда при захвате и все время на дороге, она создавала нам иллюзорное прикрытие.

- В норме, - вяло отмахнулась девушка и наконец сняла маску.

Мы встретились с ней взглядами, и немец тут же сунул мне в руки пакет.

- Одевай шмотки и лепи на лицо маску. Документы в карманах.

Я быстро сменил одежку на свободный костюм и напялил на лицо грубую латексную маску.

- Кто гримировать будет?

- Никто, - ответил ящер и напялил мне на голову шляпу с узкими полями. – Это для распознавателя лиц. От людей тебя Мари прикроет, но на камерах фабулу все же видно, так что особо голову не подымай.

- Куда мы сейчас?

- Вы вдвоем в аэропорт. У вас, мистер и миссис Нарион, медовый месяц.

- Че?

- Господи, легенда это наша, - рявкнула Мари натягивая бирюзовое платье.

Глава 22

От меня воняло потом. Не сказать, чтобы сильно, всего лишь сутки не мылся, но перенервничал изрядно. Для маскировки запах был забрызган дешевым одеколоном, от чего, как мне казалось, воняло еще сильнее. Вся эта затея дурно пахла: в грубой латексной маске я был похож на клоуна мутанта. Мощные надбровные дуги и раздвоенный подбородок в купе с острыми скулами должны были прикрыть меня от программы распознавания лиц, а шляпа от живых наблюдателей. Тех, что оказывались рядом я не боялся, пускай и не видел иллюзий Мари, но успел убедиться в их эффективности. А вот ребят, сидевших за мониторами было реально страшно, одна надежда, что видят они полную картинку зала, а не рассматривают каждое лицо отдельно.

- Успокойся, - нервно бормотала Мари, пока мы, чинно взявшись под ручки, вышагивали по залу к кабинкам таможенного контроля. Кожа под маской потела, чесалась, левый висок с бровью грозились отвалиться, поэтому ее слова не сильно успокаивали. – Притормози.

- Зачем?

- Хреновый из тебя наблюдатель. Видишь, мужчину на досмотр повели? Это уже второй, до него пятеро было. Пропустим двоих… и… ускорились, надо попасть в безопасный интервал.

В очередь мы вклинились как раз перед толстой мадам. Она пыхнула недовольством и прорычала что-то на латыни. Мари ответила ей с легким смешком, от чего мадам начала краснеть. Суть перепалки от меня ускользнула, но больше она нас не задевала. Очередь двигалась довольно бойко, следующего пятого не тронули, зато шедшую за ним девушку с огромной сумкой попросили отойти. Еще одна парочка проскочила без проблем, а потом подошла и наша очередь.

Уставшая женщина за стеклом перед терминалом что-то спросила на латыни и Мари защебетала в ответ, протянув билеты и документы. Сверив фото Мари, женщина бросила взгляд на меня, и я с ужасом почувствовал, что левая бровь уже отклеилась, медленно, но верно пот проникает на висок и доходит до края маски, а я понятия не имею что будет, если прижму ее опять. Мое движение может как приклеить, так и наоборот выдавит пот туда, где маска еще держится. Женщина выдержала на мне уставший взгляд и опустила глаза, вот тут маска и отслоилась. Я успел ее удержать и, сделав вид, что почесываю бровь, выдавил пот через образовавшуюся брешь. Липкая струйка мгновенно стекла по виску на накладной подбородок. У Мари с ужасом расширились глаза, когда она поняла, насколько близко к провалу мы оказались, но тут же прозвучал двойной лязг автоматического штампа и на наших билетах образовались синие отметины. Вымучив улыбку и пару фраз, женщина протянула документы обратно.

- Ты меня в гроб загонишь, - тихонько пожаловалась Мари, когда мы занимали места в посадочной платформе. В небе нас ждал огромный белоснежный круизный лайнер и каюта для молодоженов, но настроение было далеко не праздничное. Судя по бледному виду девушки, сил у нее осталось немного и безобразие на моем лице могло раскрыться в шаге от успеха.

Мари выдержала.

- Ты мой герой, - сказал я, втаскивая ее в шикарный номер.

- Заткнись. Кровать, - ответила она, и я, перехватив уставшее тело, уложил его на указанную мебель, вызывавшую у меня ассоциацию с совершенно некультурным словом «траходром». Мари вырубилась едва коснувшись постели, а я, наконец, сорвал маскировочную дрянь с лица и получил возможность принять душ.

Следующей остановкой лайнера была Птолемида – полис, который Канат изначально предлагал как альтернативу Керкиру. Наша Бочка добралась туда за каких-то пять-шесть часов, а круизник собирался плестись все двенадцать вроде для того, чтобы пассажиры успели насладится чудесными видами природы, на самом же деле, чтобы они просадили как можно больше деньжат в местных барах, клубах и казино. Впрочем, природа здесь действительно завораживала, я мог наблюдать красоты через огромный иллюминатор в гостиной. Все потому, что номер у нас был не из дешевых и находился ниже куцых крыльев, покрытых воздушником. Из-за конструкции Бочки, раньше я такого не видел, но здесь воздух дрожал прозрачной дымкой от напора выделяемых лишайником газов. Облака с видимым куском солнечного диска смазались и превратились в гибкую желто-голубую пародию северного сияния, но если обратить свой взор к земле, картинка вновь обретала четкость. Я видел серые пики длинных деревьев-иголок и снующих по них как муравьи черных животных. Возможно это действительно были муравьи, только тогда они должны быть больше человека минимум вдвое. Я наблюдал настоящих динозавров с длинной шеей и раскраской жирафа, жующих кроны обычных зеленых деревьев и необычные деревья, пытающиеся жевать динозавров. Было познавательно.

Пока я наслаждался агрессивными пейзажами, приходила прислуга, но я, не открывая двери, попросил не волноваться, сказал, что мы заняты, и попросил зайти через пару часов. Мари все так же дрыхла без задних ног, и я не собирался ее будить, пускай восстановит силы. Но она так и не проснулась до самого полиса. Солнце обогнуло наш корабль и подпалило рыжим кроны каменистого редколесья. В этом огне каждая грань темных стен Птолемиды казались покрыта тонкой позолотой. В архитектурном стиле полис наследовал Керкиру, но материалы использовал темнее. Обросший небоскребами центр полиса утопал в зелени с крохотными кубами стеклянных теплиц. Башня городского совета была смещена севернее, а южнее находился еще один знаковый объект – огромный стадион. Все это сверкало огнем заходящего солнца и отбрасывало зловещие тени.