Офсайд 2 (СИ) - "Алекс Д" - Страница 14

Я не могу этого допустить и не хочу.

Но что останется от нее, если я продолжу? К чему мы придем в итоге? Я не могу знать наверняка, потому что это мой первый опыт с чувствами. Я уязвим и пристрастен. Не могу просто рационально наблюдать со стороны, выхожу из-под контроля, совершаю ошибки. Вчера я не должен был оставлять Лекси одну. И сегодня. Ее ярость может стать тем катализатором, который выпустит ее разум на волю, разрушит мой контроль и влияние. Зависимость от меня нужно питать постоянно. Я знаю, что должен пойти и заставить Лекси увидеть, кто ее хозяин и Бог. Но вместо этого делаю все, чтобы отсрочить возвращение домой. То, что дарило радость и кайф, теперь приносит ощущение потери. Привязывая Лекси к себе ещё крепче, я понимаю, что на самом деле теряю ее.

Поднимаюсь в квартиру, когда на улице уже темнеет. Манхеттен в огнях — нечто невероятное. Я знаю, что она делает, еще не открыв дверь. Смотрит на город через панорамное окно. Прислонив ладони к стеклу. Она делает это каждый вечер. Я не знаю, о чем она думает в этот момент. И думает ли, вообще. Ее мысли я могу контролировать, но не способен читать. А жаль.

Ее спина напрягается, когда я захожу в гостиную. Смотрю на ее тонкие побелевшие пальцы на стекле. У меня сжимается сердце, и я сам не понимаю, почему. Я быстро подхожу, бросая на пол пиджак. Встаю сзади, дыша ей в затылок, пью ее страх, втягиваю носом. Она всегда боится. Именно страх активирует ее сексуальное возбуждение. Если она перестанет бояться меня, то ее желание угаснет. Кладу ладонь между хрупких лопаток и веду вниз вдоль позвоночника.

— Ты получила мои цветы?

— Ты думаешь, одного веника достаточно, что бы я забыла, что ты вчера выкинул? — спрашивает Лекси. Ее голос напряжен. Второй рукой накрываю ее пальцы на стекле, сплетаю со своими.

— Я думаю, что ты должна сказать: «Спасибо за цветы, Джейсон», — произношу тихо, сжимая ее пальцы сильнее. — И сотню роз сложно назвать веником.

— Хоть миллион. Я их выкинула. Дари цветы своим шлюхам, которых трахаешь по туалетам в клубах. — Она пытается дернуться, но я удерживаю, придавливая своим телом. — Ты омерзителен, — шипит малышка, чувствуя мою эрекцию.

— Я никому не дарил цветов, кроме тебя, детка, — хрипло говорю я, чувствуя, как скачет мой пульс. Я уже едва контролирую себя от желания оказаться внутри нее. Черт, я чувствую себя озабоченным подростком, которому мало. Всегда мало, когда она рядом.

— Я должна быть польщена? — насмешливо спрашивает Лекси. Она не отталкивает мою руку, которая расстегивает пуговку на ее джинсах, забирается под них.

— Вообще-то должна, — киваю я. Она поворачивает голову в сторону, и я целую уголок ее губ. Мои пальцы тем временем играют с ее клитором. Я знаю, как сделать ее покладистой. Она была мокрой до того, как я к ней прикоснулся. Я много раз трахал ее так. У окна, глядя на город. Впечатляющий вид. И мне никогда не надоест. Хочу сделать это снова. Минута на избавление от одежды, и я в ней. Мы оба стонем с облегчением, когда наши тела соединяются. Это настолько мощно, что я замираю на какое-то время, смакуя возникшее чувство. Если бы я сейчас умер, это стало бы самой счастливой смертью за все существование человечества.

— Ты там уснул, Джейс? — спрашивает она, толкаясь бедрами. Я смеюсь, утыкаясь лицом в ее волосы. Делаю сильный рывок. — Черт, больно, — шипит Лекси.

— Хочешь, чтобы я остановился? — нахожу губами ее ухо, ласкаю нежную раковину кончиком языка, снова врезаюсь в ее тело. Слишком. Я знаю.

— Нет, — выдыхает Лекси. — Не останавливайся.

И принимает меня всего. Снова и снова. Ее стоны срываются на крик, и я чувствую, как она впивается когтями в мое бедро, выгибаясь, что бы принять больше. Ее «слишком» превратилось в «слишком мало». Я даю ей то, что необходимо, и когда ее накрывает оргазм, даю короткую передышку, любуясь ее содрогающимся телом, которое крепко держу в своих руках, не давая сползти на пол.

— Готова продолжить? — спрашиваю я, когда она расслабляется и начинает нежно льнуть ко мне.

— О, да… — я вижу в отражении стекла ее улыбку.

— Вы развратница, мисс Памер.

— Еще какая.

Теперь моя очередь получать удовольствие, чем я занимаюсь следующие полчаса. Мы перемещаемся на кровать, потом в ванную. Делаем паузу, что бы поужинать. Когда мы не трахаемся, Лекси сразу становится раздраженной, возвращаясь в то же настроение, в котором я ее застал. Подумываю над тем, что бы вернуться к постельным играм. Ну его, этот ужин.

Мы сидим на кухне. Я пью пиво и наблюдаю, как она хлопочет над плитой. В моей футболке, которая едва прикрывает попку, Лекси просто сногсшибательно сексуальна. Я не удосужился на себя одеть даже трусы, и она старательно игнорирует меня своим вниманием.

— Через десять дней в Германию летим, — бросаю я, не отрывая глаз от пары стройных ножек. — На родину порнографии.

— Уверена, тебе там понравится, — холодно отзывается Лекси, разбивая яйцо и выливая его на сковороду.

— Бьюсь об заклад, что и тебе тоже, — самодовольно ухмыляюсь я. — Покричишь для меня по — немецки после ужина?

— Пошел бы ты. — Покачала головой Лекси, возвращаясь к холодильнику. — Колбасу будешь?

Поворачивается, бегло пройдясь по мне взглядом. Задерживается в районе паха чуть дольше.

— Черт, Джейс. Это неприлично, — морщится она. — Мы же собираемся есть.

Кидает в меня кухонно полотенце.

— Прикрой его.

— Ты его боишься? — смеюсь я. Она очаровательно краснеет. — Или хочешь?

— Предложи своим шлюхам, они точно не откажут, — фыркает она, и отворачивается. Вот же зануда. У меня даже падает.

— Я думал, что мы закрыли тему, — раздраженно произношу я. — Мы были в ссоре, я просто отвлекся.

— Конечно. Ерунда какая, — яростно шипит моя малышка, нарезая хлеб с таким остервенением, словно вместо батона представляет кое — что другое. Инстинктивно прикрываю пах полотенцем. И правда, не стоит ее смущать.

— Я больше не буду, — тяжело вздохнув, говорю я. Лекси нервно смеется.

— Мы не в детском саду. Ты сделаешь это снова. Я не сомневаюсь. Просто не нужно давать обещаний, которые ты не способен выполнить, и не жди от меня уважения и… Я, вообще, не понимаю, как могу хотеть тебя после всего, что ты вытворяешь. Уму непостижимо.

Приходит черед колбасы, и я снова напрягаюсь. Лекси отбрасывает в сторону нож и поворачивается. На ее лице больше нет гнева, только грусть. Она выглядит уязвимой и несчастной. Черт, я не должен был огорчать ее.

— Джейсон, я, правда, так не могу, — тихо говорит она, голубые глаза предательски блестят. Если она снова заплачет… Женские слезы меня не трогают. Они меня бесят. Будят во мне зверя. И когда девушки плачут, что бы вызвать мое сочувствие или как-то смягчить, то добиваются диаметрально противоположного.

— Как так? — холодно спрашиваю я. Ненавижу не только слезы, но и женские истерики. Все эти выяснения отношений, разговоры по душам. Пошлая банальщина. Мы выше этого, детка.

— Я устала. Если бы ты просто… Черт, если бы наши отношения были только контрактными… Но ты говоришь, что любишь меня, ты заставляешь меня чувствовать. Это больно и обидно, понимаешь? Ты меня предаешь и унижаешь своими загулами.

— Я же сказал, что больше не буду, — с трудом сдерживаю себя, что бы не зарычать и не наорать на нее.

— Но это неправда. Ты снова врешь мне. Ты постоянно врешь. И даже если ты не будешь шарахаться по всяким девкам, то я знаю, что ты уже это делал. И когда ты ко мне прикасаешься, я невольно думаю, помыл ли ты руки и другие свои части тела после того, как слез с очередной…

— Ты сдурела совсем? — ору я, все-таки срываясь. — Достать решила? Что ты, вообще, о себе возомнила? Кто ты такая, чтобы читать мне морали и что — то требовать? Твое дело молчать и ноги раздвигать. Ясно выражаюсь? — хватаю ее за плечо, встряхивая и заставляя смотреть мне в лицо.

— Предельно, — с вызовом отвечает она, бесстрастно встречая мой яростный взгляд.