Мы, монстры. Книга 1. Башня (СИ) - Вернер Тим - Страница 34

Он даже не шептал, говорил все так же — по-эльфийски чисто и ровно, разве что — на тон ниже. Но его голос не звучал в пещере чем-то ч‍уждым. И даже эхо его не подхватило.

— Почему ты постоянно переспрашиваешь? — не выдержал Йен. — Я невнятно говорю? — и намеренно громко повторил. — Я говорю: чего мы боимся? Мы крадемся и шепчем. Значит, от кого-то здесь прячемся. И мне бы хотелось знать, от кого именно, чтоб иметь возможность…

— Защитить себя? — перебил эльф, все так же ровно, все так же тихо. — Не умеешь. Умеешь шишками бросаться. Криво.

— У них была веревка! — напомнил Йен. — Если бы не веревка…

— Забросал бы шишками? — предположил эльф. И Йен впервые не догадался — услышал в голосе издевку.

“Да нет, — подумал он, — если бы не веревка, я бы, наверное, их убил. Только это был бы уже не я”.

— У тебя какие-то проблемы с шишками что ли? — спросил Йен. — В детстве на голову часто падали? Ну, пнул раз в тебя. Всю жизнь помнить будешь?

— Память хорошая, — сообщил эльф, и снова Йен не разобрал интонацию. А потом стало не до разборов, потому что впереди явно кто-то был. Еще далеко, очень далеко, но запах там, впереди, был другой. И смрад — плотнее. И он не шевелился, не двигался вместе с массами воздуха. Йен дернул эльфа за плечо. Тот крутанулся, как ужаленный, одной рукой впечатал в стену, вторую, с н‍ожом, остановил в миллиметре от глаза и замер. Но Йен к таком‍у маневру уже был вполне готов — ко всему привыкаешь. Только приложил палец к губам.

Нивен вопросительно выгнул бровь, но ножик убрал. Второй рукой продолжал удерживать у стены.

Йен хлопнул его по ней, раздраженно сбивая, и многозначительно кивнул в ту сторону, куда они только что шли.

Потом вскинул ладонь — так же, как делал это сам эльф, призывая к тишине, — он быстро перенимал чужие жесты и манеру общения. Закрыл глаза и принюхался. Когда открыл снова, эльф стоял, скрестив руки на груди и пристально глядя в глаза: черный силуэт напротив и две тусклые точки в почти что кромешной тьме. Он был раздражен — этого Йен не видел, но почти физически ощущал. Конечно же, эльф ничегошеньки не чуял. А раз он — эльф! — не чует, то считает, что там и нет никого. И сейчас было самое неподходящее время объяснять, что какими бы эльфийскими ни были его чувства, нюх оборотня сработал раньше.

Йен ткнул ему под нос растопыренную пятерню и кивнул вперед — он различил там пятерых. Очень далеко и очень неприятных. И слишком неподвижных, слишком молчаливых: они определенно кого-то ждали. Нивен покосился вглубь пещеры, наклонил голову набок, прислушавшись, вновь уставился на Йена — ничего не услышал.

“Конечно, ты не услышал! — подумал Йен. — Они не хотят, чтоб их услышали! Потому и молчат!”

И упрямо повторил жест.

Нивен раздраженно дернул плечом, сбрасывая в руку лук, развернулся в сторону засады, бесшумно достал стрелу из колчана и натянул тетиву. Глянул на Йена. Тот кивнул, предлагая немного приблизиться.

Первым дви‍нулся вперед, Нивен — следом. Все так же тихо: пришлось обора‍чиваться несколько раз, чтобы проверить, не растворился ли случайно в здешнем мраке.

Когда подошли на расстояние выстрела, Йен остановился, вскидывая ладонь. Снова потянул носом воздух, ткнул пальцем туда, куда, по его мнению, стоило стрелять. Эльф несколько мгновений изучал палец, переводя с него взгляд на самого Йена и обратно — просчитывал линию до точки. Затем прицелился и выстрелил. Стрела коротко свистнула и не успела достигнуть цели, как вслед за ней устремились еще две, пущенные вдогонку чуть левее и правее — эльф пытался достать еще кого-нибудь.

Впереди вскрикнули дважды, и Йен тут же почуял тягучий запах крови.

А потом из темноты хрипло рассмеялись и почти ласково протянули:

— Ни-иве-ен…

Голос тотчас же рассыпался бесконечным эхом. Говоривший знал, где стоять, чтобы сбить с толку того, кто ориентируется на слух. Эльф выстрелил еще раз. В ответ ему снова засмеялись. Мягко заговорили:

— Ходили слухи, что ты сдаешь, но чтоб настолько, мальчик… — и совсем уже сочувствующе. — Ты умираешь, Нивен? Ты ведь и так прожил слишком долго...

Нивен выпустил еще одну стрелу. И еще одну. И еще. Скупыми, короткими, рублеными движениям. И каждый раз в ответ лишь смеялись.

После очередного выстрела Нивен шагнул было вперед, на голос, но Йен остановил: ткнул пальцем в плечо и тут же отдернул руку. На этот раз эльф даже не попытался его зарезать. Только круто развернулся и уставился в глаза. И впервые за все время общения с эльфом Йен увидел, что его взгляд может иметь выражение. Нет, он был в‍се таким же, мертвым и тусклым, но злым, полными ледяной ненависти.

"Ого, — подумал Йен, — значит, мы умеем злиться... Серьезно так злиться..."

Нивен моргнул, возвращаясь в свое нормальное отсутствующее состояние, и в очередной раз вопросительно изогнул бровь. Йен осторожно взялся за верхнее плечо его лука и медленно потянул на себя. Нивен вскинул на этот раз обе брови, но вцепился в оружие, дернул к себе. Йен снова потянул, Нивен - опять дернул.

Йен ткнул пальцем в собственный нос — мол, я же чую, куда стрелять.

— Ниве-ен, — протянули тем временем впереди, — выходи, тва-арь…

Нивен снова рванулся было на голос, но Йен продолжил удерживать лук. Нивен раздраженно хлопнул его по руке. Йен вскинул ладонь, потом — сжал кулак оставляя указательный палец: внимание.

— А это не Нивен! — громко сказал он. — Здрасьте!

Там замолчали, Йен решительно рванул на себя лук, и Нивен все-таки отпустил, кажется, тоже растерявшись. Дернул плечом, но вынул из колчана стрелу и протянул ее Йену, приглашающе кивнул, мол, давай, покажи, что можешь.

— Кто бы ты ни был, Нивен с тобой, — отозвалась темнота впереди, обдумав услышанное, — я знаю его стрелы. И мы можем договорить…

Йен вскинул лук, отпустил натянутую тетиву, и оратор закончил фразу хрипяще-булькающим звуком. Нивен тихо хмыкнул. Как показалось Йену, удивленно. Йен и сам готов был удивленно хмыкать. Он выстрелил по наитию, почти не целясь. К тому же он никогда не был хорошим стрелком. Даже по сравнению с Рэем и охотниками. Куда уж ему до эльфов. Если и стрелял в Дааре, то только ради ‍интереса и только под настроение. И не по живым мишеням. Ему ‍в целом претило развлечение охотой.

И теперь он начал понимать, почему.

А еще начал понимать, что одним лишь везением да помощью добрых людей уже невозможно оправдывать то, что он до сих пор жив.

“Шаайенн не попал бы в цель, — определил он. — Вопрос: кто сейчас в нее попал? Неужели оно и правда во мне всегда? С другой стороны, если оно за меня нюхает, почему бы ему и не начать за меня стрелять? Хоть что-нибудь полезное пусть делает…”

Он не вовремя задумался и поздно осознал, что остальные противники подошли слишком близко. Но тут наконец сработали эльфийские инстинкты, и прежде, чем Йен успел сказать что-нибудь, Нивен с тихим шорохом вынул мечи из ножен за спиной, легко крутнул их в руках и шагнул в темноту. А через мгновение Йен услышал звон, хруст и сдавленные всхлипы. В нос ударила новая волна запаха крови.

Слишком близко, слишком сильный запах.

Все смешалось.

Он отступил на несколько шагов назад, поднял лук, удерживая, как дубину, и напряженно всмотрелся вглубь пещеры.

— Не дергайся, принц, — холодно приказали оттуда. — Путь свободен.

Йен неопределенно фыркнул, опустил оружие и двинулся вперед. Нивен стоял на колене возле одного из убитых противников, старательно вытирая об него меч. Убивал он эффективно, следуя тем же правилам, о которых рассказывал Рэй, когда все еще надеялся увлечь Йена охотой. У одного покойника была перерезана глотка, второму вогнали в глазницу кинжал. Йен протянул‍ Нивену лук, присел возле второго, взялся за рукоять кинжала,‍ чтобы помочь достать, и вдруг с удивлением заметил рядом с ним третьего, тоже уже не подающего признаков жизни.

— Угу, — сказал эльф, поднимая голову и проследив за его взглядом. — Их было шесть. Ты показал пять. Считаешь, как дерешься.