Сын убийцы миров (СИ) - Шатилов Валентин - Страница 82

Я пошла к широким ступеням парадному входа. Поднялась по ним, поскрипывая подошвами скафандра по песку.

Постояла в просторном холле. Отправилась наверх, в спальню.

Да, вот она. Так и не довелось мне здесь поспать. И окно открыто так же, как тогда мне открыл Сергей Дмитриевич Михайлов. Человек, ныне не существующий. И кровать разобрана. И песок на полу.

А вот песка стало меньше. Или показалось?

Я постояла, пытаясь вспомнить толщину песчаного слоя тогда, при первом моем посещении. Но не вспомнила.

Зато песка за это время стало еще меньше. Уже поблескивали, открываясь досточки паркета, уже песчинки лежали не слоем, а лишь тонкими змеистыми полосками пересекали пол. Да и не лежали вовсе, а двигались. Текли. Или, скорее, утекали, змейками втягиваясь под дверь.

Когда последние белоснежные струйки пересекали порог спальни, я поняла наконец, что что-то тут не так! И выскочила в коридор, к лестнице, ведущей вниз. И застала зрелище еще удивительней.

Песчаные потоки торопливо стекали по ступеням лестницы белым пенным водопадом – вниз, вниз, как можно быстрее! Это напоминало паническое бегство вражеских армий. Но от кого? Не меня же песок так испугался? Я, конечно, в страшном черном скафандре, но вряд ли пустохлябь способна заметить такие мелочи, как человек в скафандре!…

Тем более, что скафандра-то, оказывается, на мне и не было!

Я с удивлением посмотрела на свою руку – точно, нету! И на другой тоже!…

Где? Где моя гривенная защита? Или гривны раздумали защищать меня? Неужто через минуту-другую спир соскользнет с головы и мое сознание растворится в вечности?

Вот незадача! И никакого Гаврилы теперь не найдется спасти бедную девушку, впавшую в кручень карачунную! И даже Олег не поможет – я ведь никому и словечком не обмолвилась, что отправляюсь сюда!…

Все эти мысли одной страшной, ослепительно-белой молнией пронеслись в голове. Правда, эта молния осветила и одну совершенно простую вещь: надо драпать отсюда! Скорее! Пока я, что называется, при памяти! И драпать таким же образом, каким я сюда попала – через экран.

Кактусик, миленький! Покажи мне, пожалуйста, подводный зал с колоннами!

Зал тотчас явился. Экран показал сладко похрапывающих мужиков, я уже занесла ногу, чтобы поскорее сбежать в него, как вдруг подумала: а мне ли бояться того, от чего бежит наш враг – песок пустохляби?

Не гонит ли его физика, приспособленная как раз к нашим нуждам, человеческим? И, главное, не означает ли все это, что Олег добился поставленной цели – включил резервный компьютер? А, заодно, активизировал генераторы, расставленные по всей планете под потайками?

Кстати, одна из таких потаек ведь совсем рядом – в том зальчике с бассейном, где мы спали в первую ночь пребывания в этом мире. Надо бы проверить – если песок и оттуда сбежал (а он оттуда должен был сбежать в первую очередь, как только начал работать генератор) – значит моя догадка верна! И Олег все-таки смог совершить физическую революцию на отдельно взятой планете!

Я почти бегом домчалась до «тронного» зала, распахнула потайную дверь и восторженно засмеялась. Кубометры песка, которые до моего появления пытались тоненькими струйками просочиться под дверью и в другие крохотные щелочки, теперь выплеснулись мне на ноги мощной волной – и стремительно покатились дальше. Неясно видимый коридор за дверью был пуст – ни единой песчинки!

– Ура! Мы победили! – завопила я, что было мочи.

– Вставайте! Гаврила! Аркадий Викторович! Олег запустил генераторы! – тормошила я мужиков, ничего не понимающих со сна. – Да как быстро! Только вошел – и все сразу заработало!

– Что заработало? Куда? – вопрошал Аркадий Викторович, растирая слипающиеся глаза.

А Гаврила просто бессмысленно моргал, таращась на меня. Но потом все-таки задал разумный вопрос:

– А откуда вы, княгиня, узнали?…

– Да оттуда! Я была в шагировском имении, вспоминала свой первый день в этом мире… И первую ночь… И тут началось! Песок начал сбегать, улепетывать со всех своих песчаных ног! А с меня исчез скафандр! Понимаешь? Генераторы стали восстанавливать прежнюю физику! Человеческую, а не эту… пустохлябскую… Ваш мир спасен! Ваш – и мой… – добавила я, припомнив, что так и не смогла отсюда сбежать.

– Лепота… – протянул Гаврила. – Неужто князь-батюшка смог в одну ночь все отладить? Ну, теперь-то царово величие и ему должен дать титл великого князя! И наградить знатно! Осыпать царовой милостью с головы до ног!

– Ну это мы еще посмотрим, – покачала я головой, вспомнив как Олег описывал истинную подоплеку данной нам «уединенции». – Может от той царовой милости спасаться придется!

«Можно?» – шепнул мне кактус.

«Что?» – не поняла я. Вслушалась в его бормотание и наконец разобрала. Мой кактус информировал о снятии сверхстрогого режима с выходной двери «машинного зала». А, следовательно, о вновь возникшей возможности заглянуть с помощью экрана хотя бы в самую ближайшую его часть.

Возвращение к режиму почти свободного доступа в компьютерный предбанник стало заметно, впрочем, и по нашему залу с колоннами: бабочки желтым снегопадом принялись валиться с потолка на пол и рассаживаться там стройными рядами. Самостоятельно, без всякого принуждения и руководства. Могут ведь, когда захотят! И не надо бегать, ловить их. Как будто кто-то, незримый просто дал им команду с центрального пункта, а они ее послушно выполнили.

Кстати, пол в зале тоже, видимо, исполнял эту неведомую команду: он изогнулся желобом, который я уже видела вчера, вершиной указывая в стену напротив колоннады.

Может быть, вопреки просьбе Олега, мне все-таки попробовать пройти вслед за ними? Или глянуть сначала туда через экран?

Я выбрала второе и дала команду кактусу.

Экран послушно возник передо мной метрах в трех. Разумная предосторожность с его стороны! Запрет на экранное проникновение никто не отменял и нечаянно свалиться туда, оступившись, например, не хотелось.

Видимость по-прежнему была не очень – изображение мутновато и нечетко, но три человеческие фигурки, приближающиеся к нам с той стороны, были неплохо различимы. Они двигались быстро, становились отчетливее, но что-то в них было не так, что-то не правильно…

И когда они подошли совсем близко, я поняла что именно было неправильным: среди них не было Олега! Маленького мальчика, который перевернул мир. Героя-супербоя, которому мир обязан возвращением к жизни. А его как раз и не было.

Высокая фигура – это может быть Матвей. Дай бог, чтоб он выздоровел после проехавшего по нему катка.

Пониже, коренастый – это, наверно, Клементий.

И кто-то третий. Ростом с Клементия, но более узкий в плечах и худощавый.

А Олег? Неужели с ним что-то случилось?

Хрустально-малиновый перезвон колокольчиков прервал скачку моих мыслей. Из стены появились все трое одновременно – без Олега… Клементий, Матвей и еще какой-то парень. Все трое улыбались. Боже, чему они радуются?

– Где Олег? – закричала я. – Что с ним?

– Я здесь, – ответил парень и шагнул ко мне.

– Не до шуток сейчас! – возмутилась я, невольно отступая. – Кто вы? Что с мальчиком? Скажите же! Самую страшную, но правду!

– Мальчик вырос, – ответил парень. – Вот и вся правда, Елена.

– Князь, покажите ей ваши гривны, – предложил Клементий. – Она узнает их, и поверит.

– Зачем ей гривны? Елена, посмотри на наших спиров – как они тянутся друг к другу.

Но мне незачем было смотреть на спиров. Я смотрела на паренька. Сначала он показался мне старше, теперь я видела, что это – совсем еще подросток. Лет тринадцати-четырнадцати. С редкой порослью усиков над верхней губой. По-подростковому угловатый, большерукий, нескладный. Длинноволосый, как какой-нибудь популярный артист. Он перестал улыбаться и только пристально смотрел на меня своими большими карими глазами.

Его неуклюжесть подчеркивалась (а может и создавалась) одеждой: короткими, едва до щиколоток, обтягивающими брючками, явно из какой-то синтетики. Массивными черными ботинками – настолько бесформенными, что я их поначалу приняла за резиновые галоши. Легкой полупрозрачной рубашкой чуть ли не из крепдешина. Это одеяние было не просто нелепым, а подчеркнуто несуразным. В нем присутствовал даже некий вызов вкусу и приличиям.