Дом на холме (СИ) - "Eva Rouse" - Страница 11

— Я все равно за вами пойду, если не возьмете. А по дороге со мной много чего может приключиться…

— Ну что еще за шантаж, сам подумай. Мы тебя связать можем, — делаю грозное лицо. Парень шмыгает носом, а на нас оглядываются. Это уже плохо.

— Я не помешаю, буду сидеть тихо, где скажите. Только не оставляйте меня здесь, я же умру от беспокойства и неведения!

Он это серьезно? Беспокоиться о таких, как мы?! Смотрю на Асманда, тот лишь ухмыляется, мол «вот так оно как-то». «Мы в ответе за тех, кого приручили…» — так ведь выходит. Я точно пожалею об этом.

— Ты идешь с нами. Выходим сейчас.

*

Как бы глупо это не звучало, самое опасное и одновременно безопасное место — рядом с ними. Есть кому защищать Алика. В деревне он никому не нужен. Да и мальчишка чувствовал себя в этой компании куда лучше, чем в душном баре среди равнодушных людей.

Действовать решили до абсурдного просто. Их присутствие ощущалось, так же было очевидно, что и про вампира они знают. Так зачем прятаться, если известны действующие лица? Поэтому они устроились удобней и стали ждать.

Первым дернулся Алик, а потом и завопил, когда полуразложившаяся и промерзшая рука схватила его за щиколотку. Асманд отодрал ее и зашвырнул куда-то в кусты. На голову покойника, вылезшего по плечи, упали первые капли травяного отвара. Неизвестно чего там намешал Даг и разлил по этим колбам, но покойники укладывались уже навсегда.

Еще перед самым отъездом Даг раздал всем склянки, заверив, что это «очень старинный рецепт, покойнички слягут от одной капли». Сейчас кладбище было условно поделено на три части и каждый «зачищал» свой кусок. Участие принимал даже Алик, хотя его сил хватало не намного. Асманд с завистью смотрел на разогнавшихся Дарена и Вульфа, он же не отходил от Алика. По периметру кладбища они полили жидкости еще в самом начале. Через пару часов беготни трупы были просто трупами и больше не шевелились, в воздухе снова закружились снежинки, и витал аромат лесных трав, словно они находились посреди летнего луга, а не заснеженных могил. Хозяин местных зомби стоял безжизненной статуей посередине кладбища. На губах играла улыбка.

Алик испугался, услышав глухое рычание-шипение Асманда. Казалось, глаза вампира стали еще темней, а кожа — белей. Немигающим взглядом он уставился на неприятеля, клыки и когти вытянулись.

— Ты не рад старшему брату, Асманд? А я вот по тебе скучал, — печально вздохнул другой вампир, а потом расхохотался.

— Зачем ты здесь, Осмадий? У нас не может быть общих дел.

— В гости зашел, решил узнать, как ты поживаешь. Смотрю, по-прежнему живешь с «соседями».

— Устроил этот цирк, чтобы просить меня вернуться с тобой к отцу? Снова быть пешкой в ваших играх за власть, подчиняться приказам и убивать по мановению твоей или его руки? Нет уж, спасибо. Мне и так хорошо.

— Ну-у-у, ты изображаешь нас какими-то чудовищами, Асманд. Я же тебе подослал такого симпатичного мальчика, его сознанием управлять было сплошным удовольствием, — продолжал издеваться вампир. — Нам ведь было весело вместе. И хотя, ты лучше всех из нас обращаешь в вампиров и единственный эмпат в клане, я здесь не для того, чтобы просить тебя вернуться.

— Тогда зачем?

— Чтобы напомнить — я могу найти тебя где угодно и когда угодно, стоит лишь захотеть, — прошептал Осмадий, стоя уже вплотную к Асманду.

Никто не заметил, как он успел переместиться, только снежинки закружились быстрей. Осмадий был самым быстрым из ныне живущих вампиров и очень жестоким. Его извращенное чувство юмора и непредсказуемость изрядно пугали противников. Асманд даже не успел пошевелиться, а старший брат схватил Алика, и отпрыгнул с ним на несколько метров. Алик выглядел маленькой куклой в руках вампира, и Осмадий довольно осклабился. Рука его сжимала горло юноши.

— Как тебе такой трюк, Асманд? Решил, что нашел друзей среди этих тварей? Оборотень, горгулья, кто там еще в ваших рядах? Ладно они, но это же вообще ЧЕЛОВЕК, Асманд! Может мне сломать ему шею? В таком случае, даже попытка обратить станет бесполезной, — почти промурлыкал вампир.

А Алик холодел от ужаса, он не мог нормально ни дышать, ни видеть происходящее. А еще ему было страшно смотреть на Асманда, тот впервые казался таким злым. Его очертания расплывались, подергиваясь легкой дымкой. Голова Алика кружилась, он почти терял сознание.

Но Осмадий ошибался: у брата были не просто друзья, но верные боевые товарищи, привыкшие прикрывать спину друг друга и действовать слаженно. Поэтому он не заметил, как переполненной силой от добровольно отданной крови Асманд метнулся к нему, принимая свою боевую форму. Осмадий ушел с траектории удара когтей брата в последний момент, а на его вытянутой и держащей горло Алика руке сомкнулись острые клыки оборотня. Рука оказалась перекушенной, а Осмадия уже отрывали от земли и уносили в воздух сильные крылья горгула. Скорость не имеет значения, если тебе не от чего отталкиваться. Вульф кивнул Асманду и помчался вдогонку, улетающей «парочке».

Асманд

В тот бросок я вложил всего себя. Главное было отвлечь, друзья позаботились об остальном. У нас была всего секунда, и мы успели.

Радостно замечаю, что Алик только сознание потерял. Беру его на руки, прижимая к себе как самую великую драгоценность. Впрочем, он именно такой. Зато мы не ошиблись, взяв его с собой, зная братца, могу точно сказать — он бы притащил голову Алика на встречу. Значит, решил доказать, что может найти и достать меня, когда пожелает… Ну и пусть. Я изменился с тех пор. Близкие люди — это наши самые уязвимые места и, спасая их, мы нередко совершаем непоправимые ошибки. А плата за них — смерть. Но это и наш источник сил, брат, знать ради кого сражаться и жить, открывать глаза и вставать после каждого падения. Рядом с ними мы сами желаем становиться сильней.

Вульф и Дарен возвращаются. Конечно, Осмадий от них удрал, но ранен был серьезно. Рука, оторванная клыками оборотня, будет отрастать несколько месяцев и израсходует почти весь магический резерв. Он будет не так силен и опасен — это утешает.

— Вы целы?

— Да, что там с Аликом? — спрашивает Вульф. Дарен молча протягивает мне пару колб с тонизирующем зельем.

Я выпиваю свою порцию, вторую набираю в рот и, склонившись к Алику, переливаю ему изо рта в рот. Он закашливается, но приходит в себя. Стоит сам, я его только придерживаю за талию. Дарен и Вульф ухмыльнулись и, чокнувшись склянками, опустошили их. Я присматриваюсь к ним внимательнее, замечаю, что брат их все-таки не слабо задел. Раны затянутся к утру, но только потому, что они увернулись.

— Неси его домой в деревню, мы поохотимся на местных зверюшек. Кровь лучше всего восстанавливает силы не только вампиров, ты же знаешь, — сообщает Дарен и убегает вместе с Вульфом.

Подхватив под коленями притихшего Алика, уношу его домой. Хорошо, что он поселился на отшибе, нас не заметят.

*

Асманда очень беспокоило косноязычие Алика. Он проверял юношу снова и снова, но ощущал после случившегося страх и смятение. Вампир быстренько нагрел воды и приготовил ванну, надеясь встряхнуть юношу хоть так.

К тому же Алику пришлось рассказать и про старшего брата и их маленькую битву, так как человек не мог уследить за движениями воюющих. Да и про способность Осмадия влиять на сознание человека и подчинять воле вампира, так что Алик не мог знать о замысле старшего брата Асманда. Этим же объяснялось спокойствие местных жителей и властей на происходящие под боком сверхъестественные события. Оставалось только надеяться, что этим Осмадий и ограничился.

— Ты и слова не сказал за весь путь сюда, ты точно в порядке?

— Да. Просто горло немного болит.

— Ну, еще бы, тебя там один из сильнейших вампиров душил. Прости за это, а? Если бы не моя заинтересованность тобой, он не выбрал бы тебя своей целью повторно. Но я не жалею, что мы сошлись, ты стал мне очень дорог, Алик.