Каникулы Уморушки (Волшебные каникулы - 2) - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович - Страница 5

- Все-таки, какое счастье, что я тебя повстречала! - продолжала тем временем завуч новокуличанской школы. - Через три дня городской смотр школьных драмкружков, а у нас нет подходящего артиста на главную роль! Петечка, выручай!

- Я уже занят, Светлана Николаевна... Я Кота в сапогах играю. Мы тоже в смотре участвуем.

- Кота в сапогах любой изобразить сумеет. А вот пушкинских героев зрителю на должном уровне преподнести - не каждому дано!

- Пушкинских и я не смогу, - честно признался Петя. - Вот Кота...

Но Барабанова не пожелала даже дослушать Брыклина.

- Нет! Нет! И нет!.Лучше тебя бесенка никто не сыграет! Ты читал "Сказку о попе и работнике его Балде"?

- Ну, читал...

- Так роль бесенка Пушкин писал прямо для тебя!

Петя немного усомнился в правоте такого утверждения, однако промолчал. А Барабанова, воспользовавшись его замешательством, снова ринулась в атаку:

- У вас призы давать актерам будут?

Брыклин пожал плечами: этого он не знал.

- А у нас будут! - радостно воскликнула предводительница новокуличанской детворы. - Шефы на плейеры расщедрились и еще на "дипломаты".

Петя ахнул: плейеры!.. Предел его мечтаний!..

По обомлевшей физиономии Брыклина учительница догадалась, что рыбка уже на крючке и пора ее вытягивать из реки.

- Тебе что хотелось бы получить? - спросила Светлана Николаевна гения сцены, для которого писал роли сам А.С. Пушкин. - Плейер или "дипломат"?

- Конечно, плейер!

- Ты его получишь, - тут же заверила Петю Барабанова. - Директор школы так и сказала: "Плейеры - в первую очередь приглашенным!"

- Так и сказала? - недоверчиво выдохнул Брыклин.

- Да, так и сказала, - снова подтвердила учительница.

- Ну что ж, я подумаю...

- Думать уже некогда, Брыклин. Послезавтра в десять тридцать репетиция. - Светлана Николаевна сделала небольшую паузу и спросила:

- Где наша школа расположена, знаешь?

- Знаю, - ответил Брыклин. - На трамвае нужно ехать до Новокуличанска, а там пешком метров сто.

- Триста, - поправила Барабанова Петю. - Но это все равно рядышком. Так ты приедешь к нам?

Брыклин пожал плечами:

- Я подумаю...

- Ну, думай, думай. - Барабанова улыбнулась и стала прощаться. - Ладно, Брыклин, уже поздно, я спешу. До скорой встречи! Не забудь: репетиция в десять тридцать!

И Светлана Николаевна быстро зашагала к трамвайной остановке.

Глава шестая,

в которой Альтер Эго подает голос

А Петя Брыклин стал думать. Хотя, если сказать по совести, и думать-то тут было нечего: желанный приз - это, конечно, здорово, но выступать за чужую школу, предавая при этом свою, это, без всякого сомнения, свинство. Петя был смышленый мальчик, и он быстро обо всем догадался.

- Ну уж нет, - сказал он решительно самому себе, как только бывшая воспитательница оставила его в покое. - Предателем я не был и не буду. А плейер мы еще купим!

И он, взбодрив себя довольно зыбкой надеждой, зашагал домой. Но дома, стоило ему только уединиться в своей комнате, дурные мысли снова приползли к нему: "Купят тебе плейер, держи карман шире!.. У мамы сапог зимних нет, у папы шапка старая... А ты - плейер! - И никакое это не предательство, а взаимовыручка. Тебя кто попросил? Твоя бывшая воспитательница. А ты ее за воспитание так благодаришь?"

Петя мотнул головой, и дурные мысли вылетели из нее на некоторое время.

- Не уговорите, не таковский я... - прошептал Брыклин и подошел к окну, чтобы хоть как-то отвлечься.

За окном было уже темно, внизу у второго подъезда тускло светила лампочка в сорок ватт, по-братски делясь освещением с первым - Петиным подъездом. Обычно ее здорово выручала луна, но сегодня на небе висел тоненький месяц и, если он и светился, то не столько светом, сколько худобой и прозрачностью. Черные листья тополей тихо шуршали под окнами, навевая на Петю печаль и тоску.

"За две школы выступать нельзя: все равно одна победит, а другая проиграет... Скажут, нарочно так сделал... Да и не получится за две школы: репетиции тут и там в одно время. Разорваться что ли?"

Подумав о разрывании себя на две части, Брыклин вспомнил об Альтер Эго.

- Ну, что молчишь? - спросил он мысленно второе "я". - Советуй, как поступить!

- По-совести, - ответил вдруг Альтер Эго.

- А это как?

- Не притворяйся, сам хорошо знаешь.

- А если я так не хочу? Если мне хочется плейер получить?

- Тогда потеряй совесть - и никаких проблем!

Брыклин сжал зубы от злости и сердито хмыкнул:

- Молчи, совестливый! Тебе-то плейер не нужен! Тебе вообще ничего не нужно, поэтому и выступаешь!

Он передразнил второе "я":

- "Совесть-совесть!.." А если бы ты с руками-ногами был, не так бы пел!

- Ну что ж, смотри сам, Петька... А меня больше не спрашивай, - и Альтер Эго умолк.

- Выключился, учитель... - проворчал Петя Брыклин уже вслух и отправился на кухню пить чай.

- Ты что, Петенька, не ложишься? - спросила его Виолетта Потаповна. Уже поздно.

- Не спится что-то... - Петя присел за стол рядом с бабушкой и лениво, без всякого аппетита отпивая душистый чай, спросил немного невпопад:

- Когда тебя просят доброе дело сделать, то надо его делать или нет?

- Конечно, нужно! - отозвалась бабушка.

- А если из-за этого других людей подведешь?

- Тогда, конечно, не нужно.

Петя вздохнул: "Ловко получается: и так, и так плохо! Кого-нибудь да обидишь..."

- А в чем дело, Петечка?

Но Брыклин не стал делиться с бабушкой своими проблемами. Допив чай, он пожелал Виолетте Потаповне спокойной ночи и поплелся к себе в комнату, где дурные мысли вновь накинулись на него с особой яростью: "Спи, спи, Петечка!.. А плейера тебе не видать! Светлана Николаевна так на тебя надеется, а ты ей неблагодарностью ответишь? Молодец, хороший воспитанник! Плейеров хороших в продаже может долго не быть, а тут - через неделю, задаром! Плейер пока только у Кузнечикова есть, а тогда и у тебя будет. Кузнечиков от зазнайства враз вылечится! А ты зазнаваться не будешь, ты сам плейер поносить дашь! И друзья тебя поймут и простят. Соглашайся, Петя, соглашайся!.."

Брыклин подошел к окну, взглянул на далекий, просвечивающийся насквозь месяц, прислушался к чуть слышному отсюда перестуку колес пассажирского поезда и тихо, боясь признаться в этом самому себе, согласился...