Каникулы Уморушки (Волшебные каникулы - 2) - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович - Страница 3

- Десять дней одна в городской квартире? С цветным телевизором, газовой плитой и с английским замком? Ну уж нет!

Мама достала Маришкин чемодан и стала укладывать вещи.

- Может быть, соседи посмотрят? - робко вмешался папа. - Всего-то десять дней...

- А ты их видел когда-нибудь - наших соседей? Ты помнишь, как их зовут?

Папа напряг свою тренированную память ученого, но вспомнить соседей по этажу не смог.

- Вот и познакомимся... Три года рядом живем, а друг дружку не знаем.

- У нас в Заполярье самолет улетает, а ты знакомиться с соседями решил! Поздно спохватился.

- Лучше поздно, чем никогда... - Папа тоже поднялся с дивана, положил конверт на стол и тяжело вздохнул:

- Приедет гостья, а у нас никого нет... Не по-людски это.

- Какая гостья? - ахнула мама и посмотрела на папу так, как будто впервые его увидела. Ты что, Вась?.. Какая гостья?..

- Может, и никакой... А может... - папа махнул рукой и не стал договаривать.

Но мама и Маришка его хорошо поняли.

- А еще ученый человек!.. Кандидат наук!.. В леших верит!

Маришка испугалась, что родители могут впервые в жизни серьезно поссориться, и поспешила вмешаться:

- Ну хорошо-хорошо! Леших нет, а подружка все-таки приезжает! Хоть у Ивана Ивановича спросите!

- У какого Ивана Ивановича? - удивилась мама. - У дедушкиного приятеля?

- Ну да, у него!

- Он тоже хороший фантазер, тебе не уступит, - мама закрыла чемодан, отложила его в сторону. - Ты помнишь, что он наговорил нам тогда? обратилась она к папе.

- Ничего сверх того, что рассказала Маришка. Он просто подтвердил ее слова.

- Он подтвердил ее сказки!

- Веселый старик, что тут плохого?

Маришка подошла к телефону и набрала номер Гвоздикова.

- Иван Иванович? Добрый вечер! Да, передаю трубку папе, - и Маришка протянула трубку отцу.

Пожалуй, ни к чему пересказывать весь длинный и путанный разговор Маришкиных родителей с Иваном Ивановичем: разговор получился не из легких. Но кончился он победой старого учителя. Когда папа положил трубку на место и вытер пот со лба, он устало сказал:

- Ну что ж, Мария... ваша взяла! Оставляем тебя Ивану Ивановичу на попечение. Встречайте свою Уморушку, участвуйте в смотре и - марш в Апалиху! - на летний отдых.

- И чтоб никаких приключений! - строго добавила мама.

- А это уж как получится... - тихо прошептала Маришка и стала готовится к переезду на квартиру Ивана Ивановича.

Глава третья,

в которой Калину Калиныча тянут за язык

Когда Уморушка пошла в школу, то она сделала очень неприятное для себя открытие: оказывается, на уроке нужно сидеть тихо и смирно, а если хочешь что-то сказать, то следует поднять правую руку (левую почему-то нельзя!) и терпеливо ждать, когда тебя спросят. Такие правила были написаны явно не для Уморушки. Как она себя ни сдерживала, но к концу первой четверти у нее в дневнике получилась вот такая картина:

Арифметика - 5 (27 замечаний и 14 серьезных предупреждений).

Пение - 4 (13 замечаний и 26 серьезных предупреждений).

Основы колдовства - 5+ (14 замечаний и 1 серьезное предупреждение).

Основы доброты - 5+ (замечаний нет).

Природоведение - 5+ (28 замечаний и 36 серьезных предупреждений).

Устное народное творчество - 5 (10 замечаний и 8 серьезных предупреждений).

Физкультура - 5+ (замечаний нет).

Поведение - хуже некуда.

Прилежание - так себе.

- Ну и что будем делать, внученька? - спросил Уморушку Калина Калиныч, ставя в дневнике последнюю отметку. Будем продолжать в том же духе или начнем исправляться?

- А чего я сделала? Я ничего не делала... - не глядя в глаза деду, прошептала Уморушка. - Учусь-то я хорошо...

- А на уроках как сидишь?!

- Как? - удивилась Уморушка.

- Как егоза! - рассердился старый лешак.

Уморушка попыталась вспомнить, как выглядит егоза, но не вспомнила.

- А на кого она похожа, дедушка?

- На тебя! - окончательно рассердился Калина Калиныч и пригрозил внучке: - Если до конца учебного года не исправишься - не видать тебе каникул, как своих ушей!

Уморушка тут же скосила до предела глаза: левый - налево, правый направо, но ушей, и правда, не увидела.

- Я же не виновата, что я такой живой ребенок... Я же маленькая еще. Единственная дочка в семье... - выложила она Калине Калинычу свои главные козыри.

Но старый лешак не стал даже слушать внучкины оправдания.

- Заговаривай зубы и отводи глаза своим родителям, а меня на мякине не проведешь! Или хорошее поведение - и в награду каникулы, или... или я лишу тебя чародейной силы!

Уморушка побледнела. Только научилась кое-чему из колдовства и - нате вам! - уже прощайся с чародейной силой!..

- Деда-а-а!.. - заныла Уморушка привычным воем. - Сказала ведь - не буду, значит, не буду!..

- Что не будешь? - попросил уточнить Калина Калиныч.

- Все не буду, - пообещала Уморушка. - Скакать не буду, подсказывать не буду, язык отвечающим показывать... Мало ли чего! Всего не упомнишь.

Калина Калиныч задумался. После долгих колебаний спросил с сомнением:

- Твердо обещаешь?

- Твердо!

Старый лешак посмотрел на внучку чуть ласковее и, после небольшой паузы, сказал:

- Ну вот... Так-то лучше... А то - стыд на всю Чащу... А каникулы у вас будут, я обещаю.

И тут Уморушка вдруг спросила:

- А если я ни одного замечания не получу, ну, ни одногошеньки!.. тогда в Светлогорск к Маришке съезжу?

- Куда?.. - удивился Калина Калиныч. - В Светлогорск?! К людям?!

- А что? Они-то к нам ездили!

Калина Калиныч хотел было произнести громовым голосом привычную фразу: "Ни под каким видом!" и быстренько улетучиться, но в последний миг вдруг передумал и сказал:

- Ну что ж... Если ни одного замечания не получишь, то, пожалуй, и съездишь к подруге в город. Только этому, Уморушка, никогда не бывать - не из того ты теста леплена, чтобы на месте сидеть.

- Я-то? - переспросила Уморушка.

- Ты-то, - подтвердил Калина Калиныч.

- А вот увидишь! - посулила Уморушка.

- Ну-ну... - усмехнулся Калина Калиныч.

- Так по рукам?

- По рукам!

Калина Калиныч, продолжая тихо улыбаться в седые усы, протянул внучке руку, и та не замедлила крепко вцепиться в нее своей ручонкой.

- Федюшк, - крикнула Уморушка вертевшемуся неподалеку подростку-водяному, - а ну-ка, разними.