Выродок (СИ) - Лец Павел - Страница 35

‑ Хитволы, ‑ заявил один из них, ‑ известны своим неправильным поведением. ‑ Помните, ‑ обратился он к Джону, ‑ как вел себя его отец?

Однако намёк на застарелую вражду с Хитволом вызвал у брата Президента совсем иной, неожиданный ответ. Брезгливо поморщившись, он сказал:

‑ Мы с Игнатом морды друг другу не били. И я ничьи задницы вслух не оцениваю.

В итоге Комиссия постановила: Дело касается одного из членов Президентской семьи, в связи с этим мы просим Президента разобрать случай и вынести решение. Подтекстом читался и второй вопрос: как оценивать Макса Саида, он ведь потенциальный близкий родственник Президента или нет?

Пока происходили указанные перипетии, Дэйв пребывал Дома. По Правилам к арестанту никого не пускали, контакты с внешним миром запрещены, и Дэвид не представлял, что за баталии развернулись вокруг. Он, конечно, знал Правила и отдавал себе отчёт, какие последствия может иметь его поступок, но если и сожалел, то только об одном: обидно, не успел прикончить эту сволочь ‑ Саида. День шёл за днем, Дэйв больше и больше волновался и вымещал тревогу на тренажере, буквально не прекращая тренировок. Ни отец, ни дядя с ним не встречались. Отец слишком осторожен и не станет подставляться на нарушении Правил, а дядя, наоборот, чересчур открыт. Дэйв не сомневался и, как выяснилось потом, абсолютно верно, что Василий уже объехал, кого мог, и всячески выгораживал поступок племянника. Арестанта очень бодрила поддержка жены. Элеоноре так же, как прочим, не разрешалось видеться и писать, но Правила запрещали получение посланий, а вот сообщать о них… Дом не нашел такого ограничения и исправно докладывал хозяину о полученных и отправленных назад сообщениях, регулярно поступавших с адреса жены. Дэйв, как ребенок, радовался каждому, а за сутки их набиралось с десяток. Единственной персоной, кому доступ к арестанту остался открытым, оказался Блонд. Пёс переживал счастливые дни. Подумать только ‑ хозяин круглосуточно пребывал дома, постоянно привлекая собаку то к тренировкам, то просто играл с ним! А узнав о самом первом письме от Элеоноры, от восторга подхватил здоровенную овчарку и, как щенка, подбросил на руках в воздух. Однако к исходу второй недели нервы начали сдавать. Дэйв уже не мог толком ни есть, ни пить, похудел и впал в мрачное настроение. Как-то вечером он сидел в кресле, тупо уставившись в противоположную стену. Никаких мыслей не было. Постепенно переживания ушли, осталось лишь равнодушие и готовность смириться с любым приговором, только бы быстрее. Вдруг Дом доложил:

‑ Хозяин, Вам письмо.

Дэйв не сразу понял смысл происходящего:

‑ Что, что ты сказал? ‑ переспросил он, выходя из ступора.

‑ Письмо. Вам письмо, хозяин.

‑ Какое письмо?! Решение Комиссии?

‑ Нет. Письмо частное.

‑ Не может быть. От кого?! Читай, не тяни.

«Тебе нечего опасаться. Я на твоей стороне». Подписи нет.

‑ Нечего опасаться… Как ты получил послание?

‑ Письмо доставлено роботом без идентификационного номера.

‑ Что?! ‑ Дэйв подпрыгнул в кресле.

Иметь робота без регистрации ‑ это преступление против Порядка, и наказание ‑ смертная казнь.

Оставшийся вечер Дэйв прослушал короткий текст раз двадцать. Столько же заставил Дом пересказать детали происшествия и, так ни-чего и не поняв, отправился спать, надеясь на помощь неведомого покровителя.

Между тем за стенами Дома события развивались своим ходом. Президентский дворец молчал, зато из больницы вышел Макс. Он тут же начал «размахивать кулаками после драки», рассказывая встречному и поперечному, как уничтожит младшего Хитвола. Основательно набравшись спиртного, он как-то раз завершил очередной монолог в кругу друзей:

‑ И всю их семейку прихлопнем. Как мух. Сегодня его папаша член Верховного Совета. Когда-то нынешний старик помрёт, следующий в наших руках, а мы с сестрой постараемся ни про кого не забыть.

Пьяная болтовня глупого мальчишки получила соответствующую обработку и усилиями Игната Хитвола попала на стол Президенту. Может, это послужило последней каплей или что другое, но вскоре обнародовали решение по делу Хитвола/Саида. Президентское распоряжение гласило: «Конфликт между гражданами ‑ Дэвидом Хитволом и Максимилианом Саидом имеет личный характер. Признаки преступления против Порядка отсутствуют. Решение проблемы есть правильная дуэль». Гром среди ясного неба поразил бы граждан куда меньше короткого послания. Все, даже члены семьи Хитволов, не говоря уже об их друзьях, сторонниках и прочих, были уверены в жестком наказании. И вот такое. Фактически Президент отрёкся от своих будущих родственников и отдал Макса на растерзание младшему Хитволу. Шанс выжить в дуэли против заслуженного ветерана у плейбоя явно отсутствовал. Дэйв, узнав новость и получив свободу, прыгал до потолка. Макс же просто исчез. Перестал появляться в институте и на вечеринках. Зато взбудораженное «светское общество» бурлило. Ссудам и пересудам не видно конца. Впрочем, вывод напрашивался очевидный: Макс Саид ‑ живой покойник.

Распоряжение Президента вышло в первый день недели, и на следующий, Дэйв прибыл в Академию к началу занятий. К удивлению Хитвола, его встретили как героя. Товарищи радостно здоровались, пожимали руки и всячески выражали поддержку. Не удержались преподаватели, даже сам ректор зазвал лейтенанта в кабинет и высказался в том смысле, что все они гады и проходимцы, теперь одним станет меньше. Старая вражда Историков и «торгашей» проявилась в полной мере. Сокурсники развлекались как могли. Адрес Макса забросали посланиями, наполненными советами, какой гроб выбрать, и просьбами передать привет давно умершему прапрадедушке. Нашелся умник, соорудивший в музее подарков Академии рядом с марсианским монстром чучело Макса с табличкой: «Убит Дэвидом Хитволом на честной дуэли». Апогеем издевательств стала полная копия расправы Хитвола с мутантами в пещере на Марсе. Кто и откуда добыл данную закрытую информацию, неизвестно, но она стала хитом просмотров, и даже самые преданные друзья Саидов признали: против такой машины Макс не продержится и полминуты. Именно данный пункт и превратился в предмет споров и пари, как долго и каким способом Хитвол будет убивать соперника.

Дэйв блаженствовал. Свобода! Даже казарма казалась ему очень милой. С женой болтали дни и ночи напролёт, используя каждую свободную от учебы минуту. Встреча на выходные обещала стать незабываемой. До дуэли осталось два дня, и Дэйв остановил свой выбор на любимом тяжёлом ружье десантника, сообщив противной стороне об этом. В исходе поединка Хитвол не сомневался. Наученный жизнью и помня советы дяди, Дэйв не расслаблялся и продолжал тренировки, решив не играть с врагом в кошки-мышки, а покончить с ним разом и без шансов на глупую случайность.

* * *

Монстр оказался быстр и сноровист. Дэйв, напрягаясь изо всех сил, уже настигал убегающую тварь, но каждый раз жертва выкидывала какой-нибудь кульбит и ускользала в последний момент. Наконец-то он загнал зверюгу в угол и нажал на курок. Вместо выстрела ружье дернулось в руках и плюнуло жалкой каплей пламени. Дэйв попытался ещё и ещё ‑ результат прежний. Монстр между тем исчез куда-то. Хитвол в бессильной злобе бросил оружие в сторону и… проснулся.

Сон Дэйву очень не понравился. Приводя себя в порядок и автоматически выполняя утренние обязанности, он размышлял над содержанием. К сновидениям, часто посещавшим его после года практики, Дэйв привык. И постепенно научился их анализировать. Сегодняшнее, очевидно, сулило неудачу. Вот в чём вопрос. То, что сон сбудется, Дэйв не сомневался. Он усвоил: видения показывали будущие события, и изменить их невозможно, следует терпеть и надеяться на «мягкий» вариант реализации.

Учебный день был насыщен контрольными работами, однако Дэйв не боялся проверок. До дуэли ещё двое суток, так далеко сны не заглядывали. Если бы поединок состоялся сегодня, то есть повод для волнения, а в данном случае…

К вечеру Дэйв уже подзабыл утренние тревоги и, добираясь домой, находился в прекрасном расположении духа. Оставалось время для последних тренировок, и наконец, наступит момент дуэли. Всё-таки определенное волнение имело место, и Дэйв уже мечтал покончить с данной проблемой побыстрее.