Перерождение: Эффект Массы (СИ) - Лерх Ирина - Страница 133

В ответ — тихий хмык.

— Нет.

— Странно… а вот он считает, что ты — ненавидишь людей.

— Ненавижу. — согласно кивнул Спектр.

— Надо же… людей ненавидишь, а меня — нет…

Ярость кристаллизировалась, стала насыщенной. Лишенный остатков защиты разум не мог контролировать эмоциональную сферу и регулировать силу эмоций. Запоры на блоках памяти медленно трещали. Зачем мне ломать их самостоятельно? Мощные негативные эмоции сделают это за меня.

— Издеваешься? — прорычал Курт. — Где Финч?

— Да откуда я знаю? — я пожала плечами.

— Что ты с ним сделала?

— А что я должна была сделать с мелким уголовником, вздумавшим меня шантажировать?

— Это был прекрасный выстрел. — иронично мурлыкнул Сарен.

Курту потребовалось всего мгновение на осознание сказанного. Ярость всколыхнулась тяжелой волной ненависти, глаза человека сузились…

Есть!

Запоры треснули, вываливая на меня беспорядочный вал воспоминаний, вытянутых на поверхность именем Финча.

— Сука!

Мужчина рванул вперед, и… замер, словно врезался в стену. Тело оцепенело, расслабилось, принимая статичное положение. Только серые глаза яростно сверкали, да из горла вырывался едва слышный хрип. Мне ни к чему слушать его крики.

— Что с ним?

Сарен обошел оцепеневшего человека.

— Паралич. — я коротким толчком вынудила безвольное тело качнуться назад, усаживая Курта на койку. — Элементарная подмена сигналов от мозга к телу.

— Молчит по той же причине?

— Блокировка голосового аппарата. Мне неинтересно его слушать.

— А я бы послушал.

— Через пару минут он тебе расскажет все, что ты захочешь узнать.

Я приподняла голову человека за подбородок, всмотрелась в глаза. Его память начала разворачиваться передо мной, начиная с последнего воспоминания. Я просматривала вскользь личные воспоминания, снимая отпечатки заинтересовавших меня событий и переводя их в сухую выжимку. Мне не нужен мусор из чужих воспоминаний. Мне не нужны отголоски эмоций, его привязанности, предпочтения, симпатии и антипатии. И тем более, мне совершенно ни к чему его исступленная ненависть ко всем, кто хоть немного отличается от обычного человека. Курт ненавидел инопланетян, не делая различий между ними, он ненавидел и боялся гетов. Он презирал биотиков, считая их мерзкими мутантами, порочащими человечество. Зато он восхищался Призраком и его методами.

К сожалению, ценного в памяти Курта обнаружилось не так много, как бы того хотелось. Краткий список контактов с представителями "Цербера", информация о еще одном задании, координаты одной из малых церберовских баз да адреса снятых для него квартир. Самое полезное — это протоколы связи, но я полагаю, они стремительно утратят свою ценность. Последнее, что я вытащила — это полный список Красных и их деяний.

Подобное жесткое и грубое глубокое сканирование не проходит без последствий для разума. Обычно их можно легко сгладить, но… сейчас не тот случай. Я не собираюсь оставлять Курта в живых. Он должен умереть.

Ярость и ненависть тяжело колыхнулись. Какая же сволочь… прикрываться красивыми словами о благе человечества и творить такое… Курт работал на Цербер давно, пусть и как мелкий исполнитель. Он многое сделал. Диверсии в колониях, подрывы заводов, саботаж, вымогательство, продажа в рабство. Я прикрыла глаза, на мгновение разрывая контакт. Заражение груза продуктов для Ниакала, распыление токсинов на низкой орбите в атмосфере Чатти… Сотни и тысячи жертв… Не считая тех, кого он убивал лично, не делая скидок на возраст и вид.

Я ломала Якорь с физическим наслаждением, не давая ему рассыпаться окончательно. Убивать эту тварь я не буду. Зачем лишать Илтара столь желанной возможности отдать этого ксенофоба под суд? Хочет — пусть. До суда Курт доживет. И даже в относительно здравом рассудке… Поврежденный Якорь гарантирует развитие психоза, но — не сразу. Восстановить главный императив — невозможно. Не в том случае, когда его ломают таким образом, заклинивая на подсознательные страхи. Закладки ложились легко и непринужденно, не давая распаду начаться раньше срока, зацикленные на срабатывание при определенных условиях: если Курт будет осужден, закладки упадут, запуская распад личности, если же он каким-то образом будет освобожден — инициируют скрытую программу. Кому-то очень не повезет, если он захочет спасти эту… этого… человека.

Теперь — последнее воздействие. Критическое мышление и здравый смысл погасить, усилить доверие и желание отвечать на вопросы и подавить ответную реакцию на эмоциональный отклик, чтобы не начался рецессивный коллапс из-за неосторожно сформулированного вопроса.

— Сарен. — голос прозвучал глухо.

Тяжелая рука осторожно легла на плечо.

— Задавай вопросы. Пока он еще сохранил способность связно мыслить. А я пока выйду…

— Иди. — сильные пальцы чуть сжали мне плечо, и тяжесть исчезла.

Илтару не надо было что-либо говорить: он отключил поле, стоило мне к нему подойти. Я вышла из камеры, а за спиной холодный хриплый голос с изумительной двойной подгармоникой задал первый вопрос. Курт не сможет ни солгать, ни утаить, ответит на любой вопрос честно и развернуто, а Сарен прекрасно умеет формулировать вопросы так, чтобы не оставлять возможности для двойного толкования.

Я буквально рухнула на стул.

— Рир?

Гаррус присел на корточки, встревоженно всматриваясь в мое лицо.

— Сколько раз я видела таких как он, а все до сих пор привыкнуть не могу. — я передернула плечами.

— Не стоило тебе смотреть его разум.

— О нет… как раз стоило. — от моего тихого смешка Гаррус вздрогнул. — Жаль, Финч быстро сдох. Это я… поспешила. Пуля в лоб — слишком легкий выход. Ну да демоны с ним. Сдох и сдох.

Силовое поле совершенно не приглушало звуки, и все присутствующие прекрасно слышали каждое слово, сказанное человеком. Я видела, как поблескивает золотистая пленка активного инструментрона на предплечье: Сарен вел запись допроса. А Курт рассказывал, с подробностями описывая каждое выполненное им задание, каждое убийство. Кого, где, при каких обстоятельствах. Сарен короткими уточняющими вопросами корректировал и направлял человека. Закладки работали без осечек, вынуждая говорить. Пусть говорит. Ночью один пласт закладок отключится, а другой — заработает. Основной императив на время активируется, одурманивание пропадет, и Курт сможет во всей красе оценить, что он сказал и кому. Эти же закладки не позволят ему причинить вред ни себе, ни охранникам, как бы он того ни желал. Любая попытка срыва контроля погрузит разум в спячку, и Курт вновь станет покладистым и разговорчивым.

— Долго он будет в таком состоянии? — спросил Илтар.

— До конца жизни, периодами приходя в нормальное состояние. — ответила я.

— Интересный способ ведения допроса. — задумчиво протянул он.

Я пожала плечами.

— Эффективный. Если не жалеть допрашиваемого.

— Сколько он проживет?

— Примерно месяц. Не больше.

— Этого хватит. Благодарю.

К защитному полю подошел Сарен.

— Ты закончил?

В ответ — короткий кивок и сумрачный взгляд. Поле сняли, выпуская Спектра из камеры.

— Узнал, что хотел?

— Узнал. — процедил он.

Едва заметные голубые всполохи биотики, проскальзывающие по черной броне и подрагивающий голос показывали, в каком бешенстве пребывал Сарен Артериус после допроса Курта Вейсмана.

— Благодарю за содействие, Илтар. — я встала.

— Рад был с вами работать.

Попрощавшись с турианцами, мы покинули тюремный блок. Дел в СБЦ у нас больше не было. Все, что было нужно, мы узнали. Можно улетать…

Пройдя едва ли пару метров, Сарен неожиданно остановился, окутался ярким пламенем биотики и с глухим рычанием вломил кулаком в стену, вкладывая в удар всю силу и кипящую в нем ярость.

— Ненавижу…

Хриплый голос подрагивал, срываясь на низкое рычание.

— Сарен.

Когти заскрежетали по металлу, оставляя тонкие царапины.

— Два года. Подожди всего два года… и я подарю тебе Призрака.