Перерождение: Эффект Массы (СИ) - Лерх Ирина - Страница 122

С моего пальца сорвалась капля красно-золотой крови и упала на рану. Синяя кровь тут же потемнела, сворачиваясь, регенерация скачкообразно ускорилась, раны медленно начали затягиваться.

— Альтернатива — безумие?

— Распад личности. Ничем не лучше. — я отпустила его ладонь и вернулась на диван. — Найди себе новый смысл жизни и создай Якорь. Я знаю. Ты сможешь.

Сарен потер ладонь, полыхнул удивлением, когда увидел уже зажившие раны.

— Что может быть Якорем?

— Что угодно. Родина, работа, чувства, любое занятие, вещь, корабль, государство, да хоть вся Галактика… все, что ты посчитаешь достаточно важным….

— Может ли им стать разумный?

— Может. Но — не советую.

— Почему?

— Последствия необратимы. Пока вновь не сломаешь Якорь.

— Каковы они?

— Все зависит от того, кого ты выберешь и насколько далеко зайдешь. — я вздохнула. — Сарен, ты будешь абсолютно предан этому разумному. Если Якорь прорастет в твою личность, дело может закончится импринтингом. Поверь, не стоит… проводить такие эксперименты над собственным разумом. Я видела, чем это может закончится. ТАКОЙ Якорь без сильного вреда не разрушить. А если ты ошибешься с выбором? Предательства ЭТОГО разумного ты просто не переживешь.

— Сколько у меня времени?

— Сложно сказать. Декада. Месяц, максимум. Так что… не затягивай.

— Честно.

— Я не солгала тебе ни разу. И не буду в будущем. — покачав головой, добавила: — Если задаешь неудобные или неприятные вопросы, будь готов услышать на них ответы. Неудобные, неприятные, но — честные.

— Справедливо. — Сарен задумчиво постукивал когтем по подлокотнику, пристально меня рассматривая. — Ты можешь показать, как создается Якорь?

— Могу.

Сарен приглашающе взмахнул кистью. Я встретила его взгляд, создавая устойчивый ментальный канал.

— "Смотри."

Информационный пакет разворачивался легко и быстро, погрузив Сарена в мои воспоминания. Я показала ему серию занятий в Академии Менталистики на Эгросе, во время которых нам рассказывали о сути Якорей и последствиях их слома или длительного отсутствия. А также… об ошибках и результатах их неправильной установки. В том числе, и об импринтинге. Преподаватель — древний эльф, чей возраст давно перешагнул десять тысяч лет, пояснял красиво, образно и понятно, демонстрируя нам, а теперь и Сарену, примеры прямо в разум. Очень хорошие примеры. Прямо за душу берущие. И наглядно показывал, как ПРАВИЛЬНО устанавливать Якорь в собственном сознании, как сломать существующий и не упасть в бездну безумия, как инициировать импринтинг, как контролировать его процесс, и как его прервать, если такая инициация произойдет самопроизвольно.

Блок воспоминаний развернулся и угас, осев в памяти. Сарен заморгал, тряхнул головой, чуть слышно выругался.

— Что это было?

— Мои воспоминания. В одном из перерождений я жила в мире Эгрос. То, что ты видел — это лекции по Якорям. Лучше, чем это делает эвир Ларгиарис рассказать просто невозможно.

Сарен медленно кивнул.

— Благодарю.

— Надеюсь… тебе это поможет.

— Поможет.

Разговор увял. Сарен задумался и временно выпал из реальности, невидяще глядя куда-то вдаль. Я не стала его трогать и просто ушла на кухню, оставив в одиночестве.

Пусть подумает, осознает услышанное и увиденное. Надеюсь, он не будет долго тянуть с выбором Якоря. Все же, эвир Ларгиарис крайне убедительно показывал, как происходит распад личности, и через какие стадии проходит разумный до полного и бесповоротного безумия с разрушением личностного ядра.

Мне бы ОЧЕНЬ не хотелось увидеть это воочию.

Глава 36: Принятые решения

— Смотри, к чему привело твое глупое сопротивление.

Гулкий рокочущий голос Властелина отдавался во всем теле, пронзая разум стоящего перед обзорным экраном турианца. Сарен, судорожно стиснув кулаки, молча смотрел на пылающий Палавен и армаду Жнецов, методично уничтожающую его родной мир.

Мимо проплыли обломки крейсера. Искореженная груда, еще светящаяся медленно остывающим металлом.

— Ты мог спасти их.

Изображение подернулось рябью, показывая поверхность планеты: некогда величественные здания лежали в руинах, пожары, пожирающие кварталы столицы, мертвые сородичи, уродливые твари, волокущие еще живых соплеменников, пики преобразователей с нанизанными на них телами…

— Ты виновен в их гибели. — громовой глас Жнеца болью отдавался в широко распахнутых синих глаза. — Ты предал свой народ. Ты…

— Сарен!

Обеспокоенный женский голос пробился сквозь гулкий глас Властелина. Легко, словно и не замечая ужасающей мощи Жнеца.

— Сарен! САРЕН, ОЧНИСЬ! — голос сорвался на крик. — ЭТО ТОЛЬКО СОН!

Сон? Как ЭТО может быть сном…

— Сарен! — к женскому голосу добавился знакомый взволнованный голос.

Найлус? Он же мертв…

Низкий гулкий рев Властелина бил по сознанию, заглушая слова и звуки голоса.

— Твое сопротивление бесполезно….

— САРЕН! — громкий, звеняще чистый голос ворвался в рокот Жнеца, раскалывая видение на куски…

Разум выплывал из кошмара тяжело, рывками: первыми пропали хаски и измененные твари, пылающий Палавен подернулся дымкой и медленно растаял в темное… гул и рокот голоса Жнеца исчезли последними.

— Сарен! Просыпайся.

Мягкий, ласковый голос резко выдернул из видений. Турианец дернулся, рывком сел, еще хрипя от застрявшего в горле крика, невидяще глядя перед собой мутными ото сна синими глазами.

— Тише… Успокойся…

Тонкие нежные руки осторожно гладили мелко дрожащие плечи.

— Это всего лишь сон…

— Это всего лишь сон…

Я осторожно гладила его по плечам, с каждым прикосновением вливая небольшое количество жизненной энергии. Это поможет ему успокоиться.

Мелкая дрожь все еще сотрясала сильное тело, но турианец постепенно успокаивался, медленно и мучительно отходя от первого кошмара, спровоцированного ретроспективной вспышкой. Сама по себе такая вспышка не опасна… если не затрагивает разум во время глубокого сна, когда он наиболее впечатлителен и уязвим. Я видела подобные эпизоды в памяти Сарена: Властелин не раз устраивал ему "видения будущего", чтобы сломить сопротивление и подточить волю. Сволочь изобретательная… Теперь вот последствия и вылезают. Если сам Сарен и смог хоть немного забыть эти сеансы убеждения, то подсознание ничего не забыло, выплеснув страхи, замешанные на уже виденные картины в изощренном кошмаре, бьющем по самым больным местам.

Подошел Гаррус и насильно вставил стакан с мутноватой жидкостью в руки Сарена. Синие глаза медленно сфокусировались на его лице.

— Где Найлус? — хриплый, едва слышный голос.

— Я здесь.

— Жив…

— Жив, жив. — тихо сказал Найлус, присаживаясь на край дивана. — Долго еще будешь вспоминать Иден Прайм?

— Всегда…

Услышав такой ответ, сказанный хриплым и каким-то надломленным голосом, Найлус вздрогнул.

— Не стоит держать в памяти. — я сжала плечи Сарена чуть сильнее. — Отпусти прошлое. Не забывай, но и не позволяй отравлять себе душу в настоящем.

Он прикрыл глаза, чуть подался назад, практически полностью опираясь на меня спиной, и позволил себя обнять. Не отстранился. Принял мою помощь и дал понять, что он достаточно мне доверяет, чтобы позволить видеть себя в момент душевной слабости.

Для него — знак величайшего доверия.

— Я видел горящий Палавен… — едва слышно прошептал Сарен.

— Назара знает, куда и как бить.

— Я видел это и раньше. Жнец показывал… что будет, если я продолжу… упорствовать и сопротивляться.

— Я знаю.

— Пей. — Гаррус кивнул на стакан.

— Что здесь?

— Снотворное. — ответил Найлус.

— Тебе надо поспасть. Желательно — без снов.

Сарен только кивнул и быстро выпил, даже не пытаясь возражать.

— Засыпай.

Спорить он не стал. Чуть подвинулся и лег, положив голову мне на колени. В синих глазах на мгновение промелькнула ирония.