Враг престола - Гарин Дмитрий - Страница 49

— Лорд Олдри? — раздался рядом смутно знакомый голос.

Адам не обратил на него внимания. Мир словно перестал существовать. Не в силах отвернуться, юноша смотрел на большие серые глаза незнакомки, устремлённые куда–то вдаль. В глубине души он надеялся, что сейчас она поднимет взгляд и заметит его. В груди разливалось незнакомое тепло, а в коленях появилась предательская слабина.

— Лорд Олдри? — повторил голос более настойчиво, и на плечо юноши опустилась рука, затянутая в тёплую кожу перчатки.

Очнувшись от наваждения, Адам отвёл глаза от сказочной нимфы, завладевшей королевским садом, и обернулся. Его взору предстал человек в полной боевой выкладке. Кольчуга, шлем, плащ голубого сукна, длинный меч, покоящийся в ножнах, пристёгнутых к поясу. Кто–то мог бы принять его за одного из дворцовых стражников, но не Адам. Стальной нагрудник не был отмечен филином королевского дома. На нём вообще не было никакого герба.

— Мы знакомы? — спросил Адам, вглядываясь в смотровую прорезь шлема.

— Мы встречались с вами год назад, на турнире, — ответил рыцарь, отвесив короткий поклон. — Меня зовут Крейг Ван Дейк.

Это имя вдохнуло жизнь в поблёкшую память Адама. Как мог он не узнать своего спасителя, чья воля и честь даровали им всем справедливый королевский суд?

— Прошу простить мою забывчивость, сир Ван Дейк. — Адам поклонился, прижав к груди ладонь. — У меня нет оправданий. С момента нашей последней встречи я мечтал выразить вам свою благодарность. Я навек у вас в долгу.

— Именно об этом я и хотел поговорить с вами, милорд. — Адам понял, что под шлемом рыцарь улыбается. — О вашем долге.

— Всё, что в моих силах, — с готовностью ответил Адам, внимая внутреннему голосу — голосу чести.

— Скоро начнётся бал. Я хотел бы, чтобы вы пригласили на танец мою госпожу. Только не говорите ей, что это я попросил вас. Пусть это останется между нами.

Какая необычная просьба. Адам ожидал, что его попросят о чём–то более приземлённом или, на худой конец, о каких–то сведениях, но слова рыцаря смутили его. В голове пронеслись мысли, от которых юноше потом не раз становилось стыдно.

«Его госпожу? Зачем? Она так дурна собой, что никто не приглашает её? Возможно, она стара? Это какая–то шутка? Злая судьба пытается отстранить меня от прекрасного видения, которое я только что наблюдал за окном?»

— Я почту за честь исполнить вашу просьбу, — вслух произнёс он. — Но могу ли я смиренно просить вас о новой услуге?

— Что вам угодно, виконт Олдри? — с готовностью ответил Ван Дейк.

— Прежде чем мы отправимся на поиски вашей госпожи, я хотел спросить вас, не знаете ли вы чудесного существа, что купается в лучах солнечного света. — Адам поднял руку, указывая на девушку, устроившуюся на мраморе перил. — Скажите, она не привиделась мне? Право, я чувствую, что теряю рассудок, когда смотрю на неё.

— В таком случае бал грозит вам безумием, милорд, — Адаму показалось, что рыцарь готов был расхохотаться от его очевидной неловкости, — потому что это и есть моя госпожа, леди Каролина Тибальд.

— Каролина… — заворожённо повторил юноша.

Мгновение назад Адам сам хотел подойти к девушке, но теперь, когда его толкала к ней судьба, он испугался. Что сказать? Что сделать? Примет ли она его? Конечно, он заигрывал с деревенскими девчонками, но то были обычные шутки, ни к чему не обязывающие. Сейчас перед ним была юная леди, а не крестьянская дочь. В отличие от Адама она наверняка выросла в самом настоящем замке. Сможет ли мелкий провинциальный аристократ чем–то заинтересовать её?

Он собирался выйти на террасу, собирался заговорить с ней, но внезапно зал пронзили трубные звуки. Над головами высоких гостей полетели слова глашатаев:

— Его величество, король Конрад Второй Серокрыл! Хозяин Серого престола, правитель Адаманта, народов и земель!

Словно по велению невидимого кукольника, толпа склонилась в учтивом поклоне. На украшенном лентами из белого шёлка балконе появился король. Он был облачён в парадное платье серебряного шитья и лёгкий латный нагрудник, поверх которого красовалась украшенная серым пером мантия монарха. На груди покоилось изящное ожерелье из серебряных медальонов, изображающих венценосного филина. Седую голову венчала корона, напоминающая два изогнутых золотых крыла, обнимающие чело благородного правителя.

— Подданные мои, — в голосе короля была искренняя радость и теплота, — многие из вас наверняка гадают, к чему приурочено наше празднество. Я более не желаю держать вас в неведении, ибо радость моя велика. Сегодня, накануне ежегодного турнира, объявляю, что проклятие Мёртвых земель пало. Отныне и вовек Запределье будет новым владением престола, провинцией нашего славного государства!

Зал тут же наполнился аплодисментами и восторженными возгласами. Адам и сам не удержался от рукоплесканий. Мёртвые земли, страшная язва на теле мира, мучили людей на протяжении веков. Весь запад, казалось, находился в вечной осаде. Старое матёрое чудовище, что из года в год жадно поглощает сталь, золото, зерно и людей. Какие блестящие перспективы открывались для жителей королевства!

Монарх воздел руку, призывая к спокойствию. Зал послушно затих.

— Позвольте мне представить тех, кто избавил нас от этой порчи, заслужив благодарность и почёт. — Произнеся это, король спустился по одной из мраморных лестниц, окаймляющих ступенчатое возвышение, на котором стоял трон.

От толпы отделились три фигуры, безмолвно представшие перед монархом. Заинтригованно перешёптываясь, окружающие отступили на несколько шагов.

Облачённые в костюмы из стёганой кожи и звериных шкур, герои носили непроницаемые маски обитателей лесной чащи. Самый большой и рослый из них выглядел медведем. Тот, что поменьше, — волком. Третий скрывался под рыжей мордочкой лисицы.

— Повелеваю вам явить лица, мои подданные, мои друзья, — обратился к ним король.

В то же мгновение звериные личины упали на мраморный пол. Гости ахнули. Перед ними стояли орки. Сброшенные маски казались привлекательнее своих хозяев. Резкие, грубые черты, горящие глаза, серо–зелёная кожа, пестрящая шрамами… Их предводитель–медведь, столь же уродливый, сколь и огромный, смотрел на короля с вызовом. Волк, лысый как колено, потирал примятые маской остроконечные уши, торчащие в стороны, как листья белены. Рыжеволосая дикарка–лиса была, пожалуй, самой красивой из всей троицы. Она гордо подняла подбородок, сохраняя молчание.

Адам не мог поверить своим глазам.

— Ургаш, прозванный также Крушителем, — возвысил слово король, пресекая приглушённый ропот, пробежавший по толпе, — выйди вперёд.

Великан не выказал никакого подобострастия, но повиновался, хотя и нарочито небрежно.

— Властью, данной мне Древними, милостью судьбы и волею народа, я, Конрад Второй Серокрыл, прозванный также Молчаливым, за спасение нашей жизни и заслуги перед государством дарую тебе звание рыцаря и графский титул владыки Запределья. Да не опорочишь ты возложенной на тебя чести.

В толпе гостей снова поднялся многоголосый шёпот.

— Не преклонил колено…

— Почему он не преклонил колено?

— Крепость же, захваченную твоей рукой и сталью твоих соплеменников, нарекаю Ошгейт, — продолжил король. — Да принадлежат эти древние камни тебе и твоему роду отныне и до конца времён!

По сигналу короля к Ургашу подошли двое юных пажей. Они бережно несли свёрнутый толстый плащ, сработанный из шкуры огромного горного медведя. Ворот его украшали золотые застёжки, соединённые толстой цепью, а капюшон был выполнен в виде головы безжалостного хищника.

Королевские слуги остановились подле орка с явным намерением возложить медвежью мантию на мощные плечи, однако рост его оказался для них слишком велик. Две неудачные попытки вызвали сдавленные смешки среди собравшихся, и Ургаш сам спас пажей от дальнейшего конфуза. Одним движением вырвав плащ, он заставил их поспешно ретироваться под суровым взглядом медовых глаз.

Вслед за этим даром короля внесли никем доселе не виданный штандарт — вышитый золотой нитью на чёрном бархате глаз. Он был похож на солнце, горящее в ночи. Ош с достоинством принял знамя из рук человека.