Конунг. Вечный отпуск (СИ) - Руденко Сергей - Страница 43

- Игорь, давай колись, как ты вчера догадался, что я… гм, присутствую при вашем разговоре?

- В смысле то, что вы подслушивать изволите? – под общий смех уточнил допрашиваемый.

- Не важно! – отмахнулась бухгалтер. – Рассказывай, а то я извертелась вся, и почти не выспалась.

- Уверена, что по поводу этого «извертелась» могли быть и другие причины, - вмешалась Катя.

И о чудо, не склонная к повышенному смущению Наталья сбилась с мысли, отвела взгляд и даже немного раскраснелась. От такого пассажа даже Анвар, как один из участников «верчения» не выдержал и искренне расхохотался, сверкая белыми чистыми зубами в своей кудрявой ассирийской бородке.

- Эх, Наташа-Наташа, вам бы в следователи, - когда все немного успокоились, решил все-таки сделать признание экс-журналист. – А по существу дела могу пояснить следующее: что черемуховый настой, которым вы стали пользоваться пару месяцев назад, особенно сильно благоухает, когда спросонья, изволите только покидать свою кровать. Минут за двадцать до конца нашего разговора, сюда шибануло так чудесно, как будто бы мы из морозной середины февраля, перенеслись прямиком в манящий апрель или даже май. Ну как я мог этого не заметить?!

Обшутив тему профессионального добывания информации, переселенцы переключились на ближайшие дневные планы, и общий разговор на некоторое время распался. Женщины решили перебрать накопленные за осень демисезонные обновки, чтобы подготовиться к потеплению, обещанному местными знатоками в ближайшие две-три недели. Мужчины погрузились в собственные идеи и планы, на некоторое время, отключившись от происходящего.

Проще всего было Анвару.

Тогда на последней осенней ярмарке Игорь нашел у одного из купцов солидную стопку хорошо выделанного пергамента, и выкупил его почти за две сотни гельдов. Оказалось, что брачные договоры и другие, по-настоящему важные документы, фризская знать предпочитает записывать именно на нем. Поэтому чернила, способные не выцветать столетиями, и способы хранения пергамента оказались очень развиты. Уже на следующий день, большую часть покупки и совет вспомнить профессию, архитектор получил в подарок.

Оказалось, он успел договориться с ярлом, чтобы тот приказал своему рабу-янгону, отлично разбирающемуся в местных строительных технологиях, и участвовавшему в последнем этапе возведения Эверберга, ничего не скрывать от одного из гостей, подробно объяснить и показать все, что тот захочет. То есть практически взять его в ученики. Анвар должен будет все это записать, и попытаться совместить свои знания, с доступными местными возможностями. В конце концов, просто разобраться, что здесь называют известь, что песком, а что лопатой или молотком. Пожилой и деятельный мужчина, на тот момент больше месяца мучавшийся от неприкаянности и переживаний о своей судьбе, ухватился за предложение с радостью. Единственная закавыка случилась в цене.

Не смотря на то, что большую часть самых дорогих вещей вроде зимних шуб и парадно-выходных платьев спутники Игоря получили от него в подарок, но время от времени у них возникали какие-то собственные идеи. В итоге у каждого из них от той первой, полученной после битвы в Сырой расселине добычи, осталось в среднем по 200-250 гельдов серебра. Довольно солидная, но конечная сумма. В отличие от девчонок, Анвар был склонен к транжирству меньше, и у него осталось чуть больше - почти пол кило серебра. Поэтому он готов был не только разделить, но и взять на себя расходы по восстановления собственной квалификации. Игорь тогда не стал просто отмахиваться, говорить что-то вроде «да бросьте!» или что-то в этом роде. Он просто предложил пройтись на крышу цитадели, где чаще всего одиноко сидел часовой, и можно было спокойно поговорить.

В тот день, до всей этой длинной гостевой череды, у них произошел интересный и, без всякого сомнения, очень важный разговор, для понимания дальнейших событий.

* * *

Пройдя через кухню, где Игорь прихватил кувшин самого популярного летнего напитка – свежую родниковую воду с небольшой долей вина, они присели на дальнем, от вышки часового, краю крыши и шуточно чокнувшись прохладной водой, на некоторое время замолчали. Анвар мог лишь догадываться, о чем пойдет речь, а их молодой предводитель взвешивал, размышляя как объяснить свою мысль, чтобы было понятно именно этому собеседнику, мнением, и самое главное – доверием, - которого после всего пережитого, искренне дорожил.

- Мы эту тему как-то не особенно затрагиваем на традиционных вечерних посиделках, но я в ней стараюсь разобраться практически с первого дня, - открыто взглянув в лицо собеседнику, начал Игорь. – Речь идет о том, как стать по-настоящему здешним, и при этом – кем стать?

У наших друзей сейчас в земных терминах идет раннее средневековье. Род и племя еще полностью не разложились, но и большинство местных глав племен, все еще старшие родственники, а не лорды или князья. В отличие, кстати, от нашего гостеприимного хозяина. Его деду и прадеду удалось довольно далеко зайти по этому пути. Отец погиб рано, но поскольку правители здесь живут немало, ярл Эрвин сумел не дать перехватить знамя младшей ветви их рода, и за прошедшие годы только укрепил собственную власть.

Но не совсем о нем речь. Сейчас у фризов в целом, уже лет на сто растянулся переходный период, когда народное собрание не очень много вопросов решает, но по-прежнему голосовать разрешают только свободным членам племени, имеющим собственность и право носить оружие. Но вот, членами хирда становятся уже не по закону (не потому что родился в этом племени и имеешь все права), а по доблести. То есть на основе личных достоинств того или иного воина. Поэтому местным уже не сильно важно, откуда ты. В общем, посмотрел я на это все, и понял: раз уж повезло добыть богатство, повезло, что его не отобрали, единственный вариант – использовать серебро, чтобы пробиться в лорды. И кто знает, может быть, кто-то из моих потомков, даже станет конунгом. Понимаете, если совсем серьезно, то я уверен: вряд ли буду счастлив, ходить за плугом из года в год.

- И как это можно сделать?

- Нужно с чего-то начинать, и первый шаг – стать своим. Правда, самый короткий путь – вступать в хирд, и рисковать головой с самого низа, мне уже не подойдет. Я слишком богат, да и честно говоря, пока не дотягиваю по уровню, - со смехом признал кандидат в лорды.

- И?

- Как собственно обычной фриз или приезжий вроде нас, может стать своим на каком-то локальном участке земли? Например, среди ивингов? Ничего сложного. Нужно прийти, наняться к кому-то в работники к дееспособному и желательно пользующемуся уважением члену племени и, через некоторое время, тот может предложить местной общине этого ходока принять. Гарантий – никаких, но как вариант.

Другой способ интереснее. Если у желающего стать своим есть средства, он приходит к местному тану или ярлу, и если у того есть земля на продажу или в аренду, они договариваются. Ну или не договариваются. Потом небольшая формальная церемония, и «але оп!», он становится, например, ивингом. Правда, обычно мелкими участками не торгуют, таким просто не защититься. Нет, если правитель узнает, что его подданных обижают, он скажет «а ну!» и в течение суток туда придут крепкие ребята в железе и, скорее всего, сделают всем недоумкам, кого найдут больно. Но за те же сутки, если речь всего об одной, пусть даже большой семье, где, например, даже пятеро-шестеро сравнительно крепких мужчин, можно изрядно опоздать. Поэтому обычно желающим получить землю только для себя, ее передают в аренду и селят в уже сложившуюся общину, способную продержаться в большинстве случаев хотя бы пару-тройку дней.

Реальность диктует, что если продавать, то обычно сразу поместьем. То есть куском, способным прокормить минимум дюжину-полторы семей земледельцев. По-хорошему, такие способны будут и частокол хороший поставить, и выставить как минимум полсотни, а то и заметно побольше ополчения. И владелец этого поместья, сможет пригреть возле себя десяток, а если будет хорошо вести дела, тогда и полтора-два уже не просто селюков, а вполне даже неплохих воинов. И вот ярлу уже не надо по любому чиху гнать свою отборную дружину куда-нибудь в глушь.