Самый черный день (СИ) - Адрианов Юрий Андреевич - Страница 65

На территории микроавтобус буднично въехал в один из располагавшихся на территории ангаров с надписью «СКЛАД» на воротах. Это и был склад. Только склад этот имел одну особенность: задняя часть ангара примыкала вплотную к бетонированной террасе за складом, внутри которой проходил транспортный тоннель вглубь горы. Здесь состав смены высаживался и следовал пешком вглубь ангара.

Помещение склада было заставлено палетами с тюками и картонными (на первый взгляд) коробками, выставленными в фигуры, очень напоминавшие капониры. Внутри стояли два мощных электрокара, с палетами нагруженными все теми же коробками, готовые оперативно блокировать въезд в ангар.

Странностей здесь хватало. Чего только стоили одни охранники с лицами церберов, приличными не обычным ЧОПовцам, а охране какого-нибудь федерального золотовалютного фонда. Ну и, конечно, ворота, с обратной стороны ангара... за которыми начинался квадратный тоннель протяженностью в полсотни метров (высота и ширина тоннеля позволяли легко разминуться в нем двум армейским КамАЗам); сразу за ними находилось КПП (контрольно-пропускной пункт) с вооруженной, уже открыто и весьма серьезно, охраной Объекта.

По тоннелю они прошли в помещение в полтора раза большее ангара на поверхности, в котором слева один за другим стояли четыре бронетранспортера БТР-90, а справа два тентованных КамАЗа. За БТРами имелись выходы еще двух, закрытых гермоворотами тоннелей, о назначении которых составу смены ничего известно не было. За КамАЗами, почти впритирку к стене стоял новехонький гусеничный трактор Т-150 с бульдозерным оборудованием. Прямо, напротив выхода из тоннеля в тупике имелась гермодверь, какие можно было встретить еще полвека назад в любом гражданском бомбоубежище. Справа от двери квадратное окошко, за окошком — дежурный службы охраны Объекта. Сразу за гермодверью следовала дезактивационная камера (в ее использовании пока не было необходимости и потому в ней обычно не задерживались), миновав которую состав смены оказывался в небольшом помещении, внутри которого было еще три двери: в дежурку, на лестницу и, собственно, лифт…

Замедлившись в самом конце сдерживаемого мощными тросами падения, кабина проползла последние метры и остановилась. Выйдя из лифта, они прошли последний пост контроля.

Рядом с (такой же, как и та, что наверху) дежуркой имелось небольшое помещение с металлическими шкафчиками вдоль стен и скамьями в центре, где состав смены переоделся в форму. Получив у дежурного охраны нижнего уровня Объекта табельное оружие, они в сопровождении его помощника, направились по тесному, освещенному желтым, падавшим из зарешеченных плафонов светом коридору. Через гермодверь со «штурвалом» попали в железобетонную трубу тоннеля, где на утопленных в пол рельсах стояла электро-дрезина. Вдоль стен бетонной трубы тоннеля тянулись уложенные в специальные держатели кабели и трубы различных калибров, с прикрепленными к ним табличками с непонятными простым смертным трафаретными надписями.

Состав смены разместился на пластиковых сидениях. Помощник дежурного — чернявый лейтенант с серьезным лицом, отключил кабель подзарядки аккумуляторов, и занял свое место у пульта управления на переднем сидении платформы. Впереди были еще два с половиной километра тоннеля…

Монотонно гудя электродвигателем, тележка бодро бежала по игрушечным рельсам. Горящие желтым светом плафоны проносились навстречу по потолку бетонной трубы над головами пассажиров. Когда оставалось около сотни метров, дрезина начала сбавлять ход, входя в затяжной поворот, и вскоре впереди показался выход из бетонной трубы, за которым вовсю блестел яркий, почти дневной свет. Это была станция.

Вскоре дрезина замедлила ход и вкатилась в помещение с низким, около двух с половиной метров от бетонного пола потолком. (Станция имела, примерно, пятьдесят метров в длину и пятнадцать в ширину.) Зал станции освещали лампы дневного света, достаточно ярко, чтобы нигде не оставалось тени, и просматривалось все помещение. Шесть квадратных колонн: три справа и три слева от утопленной в бетонный пол железнодорожной колеи, подпирали тяжелый потолок. Помещение это напоминало Скворцову типовую станцию метро, какие строили в семидесятые и восьмидесятые годы прошлого века (их еще называли «сороконожками»). От настоящей станции эта отличалась, прежде всего, размерами, и тем, что здесь не было ни береговых (посадочные платформы по разные стороны от путей), ни островных (пути проходят по разные стороны) платформ или перронов. Вдоль стен в помещении имелись массивные гермодвери, подобные той, через которую и они попали в тоннель: четыре слева, и четыре справа. В конце зала рельсы снова уходили в бетонную трубу, которая плавно заворачивала вниз и влево.

В командный пункт вел короткий коридор, начинавшийся сразу за первой дверью слева (другие две двери вели в помещения для отдыхающей смены и столовую, которые также соединялись с главным залом управления Объектом). За дверями справа находились склады с оружием, продовольствием, запас которого был рассчитан на один месяц автономного функционирования комплекса, и системы жизнеобеспечения. Каждая дверь имела трафаретную надпись с номером, нанесенную фосфоресцирующей краской; точно такой же краской были сделаны все надписи имевшихся на стенах и колоннах указателей (на случай перевода комплекса на режим экономии электроэнергии).

Им оставалось пройти всего ничего, — еще десяток метров по коридору, ведущему напрямую в центр управления, когда все они почувствовали легкую дрожь в полу. Гражданский, возможно, принял бы это за землетрясение, но ни Скворцов, ни его товарищи так не подумали, — они поняли: это был множественный пуск.

Пуск командных ракет…

В эпоху Интернета, различные медиавирусы создавались в промышленных масштабах и распространялись по Сети в целях запутывания и маскировки крупиц правды, которую с каждым годом было все труднее скрывать от всяких любопытствовавших, коих развелось тогда немало. Крупицы эти обрастали массой шизофреничного бреда и всякой мистики, и в дальнейшем лишь слегка корректировались спецслужбами. Медиавирусы проникали везде и всюду, и даже такие интернет-ресурсы как известная всему миру Википедия были наполнены продуктами таких вирусов… Объект назывался «Рябина-17» иявлялся одним из десяти КП (командных пунктов) системы «Периметр», разбросанных по территории Российской Федерации, и одним из двух на юге страны. В общих чертах задача «Периметра» была к тому времени известна любому интересовавшемуся вопросами ядерного вооружения. Из Интернета можно было узнать немало интересных, порой противоречивых или вовсе неправдоподобных, сведений, но из всей массы легенд и откровенного бреда, одно было точным: система эта раньше, еще при СССР, существовала. На Западе системе даже дали зловещее название: «Dead Hand» («Мертвая рука»).Другим называнием «Периметра» было: «Машина Судного дня», и главным предназначением этой машины (по замыслам «кровожадных коммунистов») было полное уничтожение жизни на планете. Если точнее: комплекс предназначался для гарантированного доведения боевых приказов от высших звеньев управления до командных пунктов и пусковых установок стратегических ракет, в случае чрезвычайного положения. Даже если приказ от высших звеньев не поступал, система была способна нанести ответный удар самостоятельно, без участия человека. Это и был — главный фактор сдерживания.

Когда Скворцов и его подчиненные влетели в помещение командного пункта, начальник дежурной смены — майор Белогоров стоял, склонившись над интерактивным рабочим столом — развернутым сенсорным экраном толщиной не больше сантиметра и размером два на три метра, лежащем на столе вполне обычном, сделанном еще в прошлом веке. В помещении было тихо. Весь состав сменяемой смены находился на своих местах и скупыми движениями напоминал роботов.

Лица офицеров были бледны, у некоторых слегка подрагивали пальцы. В ярком дневном освещении было заметно, как на висках и шее майора проступили капельки пота.