Капустин Яр: село, город, полигон - Ростовский Геннадий - Страница 21

Работы на «техничке» находились под постоянным контролем С.П. Королёва. Правда, мелочной опекой, вмешательством в круг обязанностей своих подчинённых Главный не занимался. Он вступал в «бой» лишь тогда, когда случалось что-то серьёзное. И тогда поведение Главного конструктора резко менялось – он находился рядом со всеми до тех пор, пока обстановка не прояснялась.

Контролировал ход работ, естественно, не только «ЭсПэ». М. Ребров пишет: «Вечерами подводились итоги дня: что получилось, что нет, в чём причина. Надзор за ходом работ осуществлял генерал госбезопасности И.А. Серов – «человек Берии». Сам же Лаврентий Павлович курировал не только атомные проекты, но и ракетные дела (чуть позднее – и создание зенитных ракетных систем для защиты Москвы. Прим. автора). Серов докладывал ему обо всём, что происходило на полигоне, а главное – о неудачных пусках. Этап испытаний всегда чреват неожиданными «бобами» (так называли неисправности в системах, разрывы в электросетях, замыкания на массу и прочее), переносами, возвращением ракет на техническую позицию для перепроверок. Всякое случалось. Бывало, ракета нормально уйдёт со «стола», «прочертит» всю траекторию, но упадёт не туда, куда её пускали. Серов тут как тут и пристаёт с навязчивым вопросом: «Почему такой разброс?». Королёв объясняет: «Учимся, разбираемся, исправляем ошибки». «Чьи ошибки?» – допытывался генерал. «Свои», – отвечал Королёв»…

По воспоминаниям Ю.Е. Бабина, С.П. Королёв не считался ни с чем, и люди не роптали и не возмущались лишь потому, что он не щадил и самого себя. «Мне кажется, – писал Ю.Е. Бабин в книге «Память огненных лет», – Сергей Павлович просто тяготился случайными выходными днями, не понимая, для чего они. Его сослуживцы старались отвлечься от работы, выезжали «на природу», занимаясь охотой, рыбалкой или просто отдыхали. Для Королёва такого отдыха не существовало. Он, чтобы скоротать вынужденное безделье, читал либо спал. Находясь почти круглосуточно среди людей, Сергей Павлович никогда не сближался с ними,

оставаясь всё время наедине со своими мыслями. Не было у него и любимчиков. Всех, кто добросовестно отдавал свои силы делу, он считал единомышленниками, «сачков» в своём аппарате не держал, а у смежников – просто не замечал. …За десять лет работы на полигоне мне ни разу не пришлось видеть, чтобы он терял контроль над собой. Были случаи его крайнего недовольства действия подчинённых или смежников, но при внушениях Сергей Павлович не нарушал принятых норм поведения, и самые сильные его выражения: «Чтобы я вас здесь больше не видел!» или «Пойдёте в Москву по шпалам!». Это означало, что данная личность больше на полигоне не появится. Как уроженец юга, он был горячим, вспыльчивым, но умел себя сдерживать»…

Через 11 месяцев, 17 сентября 1948 года, с капустиноярской земли стартовала ракета отечественного производства Р-1 (модификация «Фау-2»), до этого проходившая на полигоне лётно–конструкторские испытания. Дальность её была уже не 250, а 270 км., была доработана и инерциальная система наведения. Первый пуск был не слишком удачным, хотя ракета и пролетела 10 км. Второй был гораздо лучше, дальность составила 250 км. Вслед за первым пуском той же осенью было проведено ещё 8. Через два года комплекс был принят на вооружение и поступил в первую ракетную часть (22-ую бригаду особого назначения) для отработки методики боевого применения. Началась новая ракетно-космическая эра.

Ветеран полигона Ю. Березин написал:

Выбран посёлок с названием странным,

Знойное солнце, двугорбый верблюд,

Злая мошка над домишком саманным -

Здесь проложили свой первый маршрут.

В сорок седьмом прогремели раскаты.

«Фау» в полёте – нормальный итог.

Годы пройдут и увидят солдаты

Космоса преодолённый порог.

Сорок восьмой, как этап эстафеты,

Громом ракетным над степью прошёл.

Стартами первой советской ракеты

В летопись славы страницей вошёл.

Каждый год 13 мая отмечают на полигоне свой праздник. Отмечают и 18 октября день первого пуска.

И везут машины, автобусы ветеранов за город, в степь, покрытую зелёным ковром разнотравья и расцвеченную огненно-яркими головками тюльпанов (это – если весна поздняя), или в степь, уже не яркую, готовящуюся к зимним холодам, нахохлившуюся под низким серым небом осени – везут туда, где издалека можно увидеть застывшую на постаменте ракету.

Отсюда, с этого места, она стартовала. И фамилии тех, кто готовил и провожал её в путь, высечен

ы у её подножья. Тридцать три фамилии. Наверное, не все. Наверняка, не все. Их было гораздо больше – десятки, сотни, тысячи всех тех, кто был причастен к этому поистине эпохальному событию. А эти фамилии – самые-самые…

Памятник (одна из первых ракет А-4) установлен в 1962 году. Построен на средства полигона силами личного состава войсковых частей.

Такая же ракета, только покрашенная белой краской, стоит при въезде с Ярославского шоссе в город Королёв Московской области.

Историческое значение испытаний ракет А-4 и Р-1 нельзя преуменьшить. Это был первый прорыв в совершенно новую область техники. Понадобился всего лишь год, чтобы промышленность, которая бурно восстанавливалась в послевоенное время, освоила совершенно новый вид сложнейшего оружия.

В деле укрепления обороноспособности страны Советов, противостояния угрозам США и Запада была развёрнута колоссальная работа по созданию ракетно-ядерного щита державы. Вслед за первыми пусками пошли десятки, сотни, тысячи ракет (около 8 тысяч пусков по тематикам РВСН, ПРО, ПВО и Сухопутных войск!), было создано ядерное оружие, межконтинентальные ракеты. Параллельно с этими грандиозными свершениями были исторические достижения: первый советский искусственный спутник Земли, первый советский человек в космосе! Невольно вспоминаешь Гоголя, который заметил, что русский человек медленно запрягает, но затем быстро едет.

Приведу афористичные строки из стихотворения ветерана полигона Н. А. Голубцова, обращённые к первоиспытателям:

Вы дали команду: «Протяжка!»,

Вы взяли ракетный разбег.

Из века седла и упряжки

Шагнули в космический век.

Когда идёт сжатый, лаконичный рассказ о прошлом, об испытаниях, поневоле «за бортом» повествования зачастую остаются многие люди из так называемых обслуживающих частей и подразделений. Говорим и по праву восхищаемся делами ракетчиков-первоиспытателей, но ведь были и другие! Военные строители и тыловики, автомобилисты и связисты, измерители, офицеры и служащие штабов, личный состав подразделений охраны, да мало ли других людей, без которых не совершились бы большие дела на наших полигонах!

Вот хотя бы наши связисты. Хорошо написал о них в книге «Полигон «Капустин Яр». 1946 -2006г.г. Хроники событий. Очерки. Рассказы» подполковник в отставке Б.А. Смирнов, который в 1985 г. закончил военную службу старшим помощником начальника связи в/ч 15644. Приведу отрывок из его воспоминаний:

«В Капьяре тогда часто гремели громы. Это осуществлялся «прожиг» двигателей ракет, запряжённых на стенде, остатки которого видны до сих пор возле площадки 1. Одна из таких ракет венчает постамент около площадки 2. А связь в те времена шла по шестовым линиям связи, воздушным траверсным линиям и полевым кабелям. Связь с основными позициями осуществлялась полевыми кабелями на больших катушках и соединительными проводами. Но все стыки, все сростки, все спайки в сырую, мокрую погоду, особенно в период заморозков, были бичом для связистов.