Забытые имена (сборник) - Джайлс Гордон - Страница 83

Ему в нос ударил запах пригорающей пищи. Гонория сидела у окна. Она была неподвижна, как черная скала, и ее взгляд был бессмысленно устремлен на стену. Легкое ворчание Джонни произвело на нее не большее впечатление, чем на шимпанзе Мак-Джинти.

Это сильно обеспокоило Джонни, и он пустился на поиски профессора Мэтьюна, В гостиной его не было, зато там были все остальные биологи станции. В шезлонге сидел знаменитый доктор Брюкнер. На его коленях лежала развернутая газета. Ученый не обращал на Джонни никакого внимания. Медведь осторожно укусил его за колено, но Брюкнер лишь слегка отодвинул ногу. Сигарета, выпавшая из руки Брюкнера, прожгла большую дыру в ковре. Здесь же сидели доктор Маркус, Риерсон и его жена. Все они были неподвижны, словно статуи. В руках у жены Риерсона была грампластинка, вероятно, с танцевальной музыкой, которую она очень любила.

Джонни затратил еще несколько минут на поиски своего покровителя и наконец нашел его в спальне. Профессор Мэтьюн в одном белье лежал в постели и неподвижно смотрел в потолок. С виду он не казался больным: дыхание профессора было ровным, но тело его было совершенно неподвижным, и заставить профессора двигаться можно было только подталкиванием или покусыванием. Усилия Джонни расшевелить Мэтьюна привели лишь к тому, что он встал с постели, словно во сне пересек комнату и опустился в кресло у окна с взглядом, обращенным вдаль.

Через час Джонни прекратил попытки добиться от ученых биологической станции разумных действий и вышел из дому, чтобы собраться с мыслями. Обычно он очень любил думать, но на этот раз у него было слишком мало фактов, чтобы ими можно было оперировать.

Что он должен сделать?

Джонни мог снять телефонную трубку с аппарата, но он не умел говорить и не смог бы вызвать врача. Если он пойдет в Фредерикстэд и попытается силой принудить врача прийти сюда, его могут попросту пристрелить.

Во время этих размышлений взгляд Джонни случайно обратился в сторону участка Бемиса. К его удивлению, над гребнем холма в воздух поднималось нечто круглое. Это нечто, медленно покачиваясь, вскоре исчезло в синеве небес. Джонни когда-то читал о воздушных шарах и знал, что Бемис проводит ботанические опыты с применением таких шаров. За первым воздушным шаром поднялся еще один, потом еще, и так продолжалось довольно долго. Шары вереницей поднимались в небо и исчезали из виду.

Это было уже слишком, и оставаться в стороне от происходящего Джонни больше не мог. Он горел желанием выяснить, для чего потребовалось заполнять небеса воздушными шарами диаметром в метр. А кроме того, ему, быть может, удастся привести Бемиса на биологическую станцию и показать ему оцепеневших сотрудников и профессора Мэтьюна.

У одной из стен дома Бемиса Джонни увидел грузовой автомобиль, груду какого-то оборудования и двух людей. Тут же лежал ворох оболочек воздушных шаров. Люди брали их одну за другой, надевали на трубку, торчавшую из какого-то аппарата, наполняли оболочку газом и выпускали в воздух. Снизу к каждому воздушному шару была прикреплена небольшая коробочка.

— Дьявол! — крикнул один из мужчин, увидев Джонни, и схватился за кобуру пистолета. Джонни поднялся на задние лапы и медленно протянул одну из передних лап в сторону людей. Он знал, что такой жест, если он внезапно встречался с людьми, был способен засвидетельствовать им его добрые намерения. Джонни не очень заботило, боятся ли его люди, но он хорошо знал, что многие из них ходят вооруженными и становятся опасными, если их застают врасплох.

— А ну проваливай отсюда, ты! — сказал человек.

Несколько озадаченный, Джонни открыл пасть и произнес:

— Шо?

Его друзья-ученые на станции знали, что это следует понимать как «Что вы сказали?» или «Что здесь случилось?».

Но вместо того, чтобы спокойно ответить на вопрос, человек выхватил пистолет и выстрелил.

Когда пуля 38-го калибра срикошетила по его толстому медвежьему черепу, из глаз Джонни посыпались искры. В следующее мгновение медведь так стремительно мчался к воротам, что гравий летел из-под ног. На короткие дистанции Джонни мог развивать скорость в 35 миль, а длительнее время бежать со скоростью 30 миль. Сейчас он побивал все свои прежние рекорды.

Когда он прибежал на биологическую станцию, то сразу же направился в ванную и стал рассматривать в зеркале свою рану. Она оказалась не очень серьезной, хотя от удара пули у Джонни страшно разболелась голова. Завязать рану он не мог. Но он сумел открыть кран, промыл рану водой и вытер лоб полотенцем. Потом он достал флакон с йодом, открыл зубами пробку и, удерживая флакон лапами, вылил немного жидкости на лоб. Почувствовав боль от ожога, Джонни взревел и пролил несколько капель на пол, что его очень обеспокоило. Ведь когда профессор Мэтьюн увидит пятна, он, конечно, задаст ему порядочную взбучку.

Джонни осторожно вышел из дому и, внимательно поглядывая в сторону участка Бемиса, чтобы вовремя заметить двух негодяев, если они появятся, задумался. Что-то подсказывало ему, что между этими людьми, воздушными шарами и странным оцепенением ученых биологической станции есть какая-то связь. Ну а что же сам Бемис? Впал ли он сам в это оцепенение, как другие ученые, или нет? А может быть, он и есть источник всех этих событий? Джонни очень хотелось все это выяснить, но он боялся новых выстрелов.

Внезапно Джонни чуть не подпрыгнул от неожиданной мысли: перед ним открылись блестящие возможности извлечь из всех этих событий пользу. И он направился к кухне.

Ему повезло, потому что каждая из его лап была снабжена природными ножами для открывания консервных банок. Но он успел съесть только несколько банок с персиковым компотом, а потом шум перед домом заставил его взглянуть в окно. Джонни увидел, что к крыльцу подъехал грузовик, который он уже видел на участке Бемиса, и из него вышли два знакомых ему негодяя.

Медведь бесшумно проскользнул в столовую и принялся слушать под дверью, приготовившись, если негодяи вздумают ее открыть, сразу же задать стрекача.

Сначала он услыхал, как открылась дверь в кухню, а потом раздался голос того, кто стрелял в Джонни.

— Эй ты! Как тебя зовут?

Гонория, все так же неподвижно сидевшая у окна, бесцветным голосом ответила:

— Гонория Велес.

— Хорошо, Гонория. Ты поможешь нам вынести и погрузить на машину кое-что из продуктов. Поняла?

— Послушай, Смоук, видишь этот беспорядок? Определенно тут побывал медведь. Если увидишь его — стреляй! Отбивные из медвежатины — преотличная штука, Это ты уж мне можешь поверить.

Второй мужчина промычал в ответ что-то невразумительное, и Джонни услышал шлепанье туфель Гонории по кухне, а затем снова звук открываемой двери. Все еще испытывая страх перед перспективой превратиться в отбивные, Джонни слегка приоткрыл дверь. Через стекло входной двери он увидел Гонорию с грудой провизии в руках. Она покорно складывала в кузов грузовика консервные банки и пакеты. Двое негодяев уже сидели в машине и, покуривая, наблюдали, как негритянка выносит из кухни и грузит в машину все новые и новые партии пакетов и банок.

Потом один из негодяев сказал: «Ну хватит!» — и Гонория тут же опустилась на ступеньку крыльца, сложила руки на коленях и снова замерла в неподвижности. Грузовик уехал.

Джонни выскочил из своего укрытия и побежал к группе деревьев, которые росли в конце участка биологической станции, как раз напротив дома Бемиса. Они стояли на вершине холма и могли одновременно служить хорошим укрытием для наблюдения и исходным пунктом для нападения.

Здание станции, подумал Джонни, было слишком тесным для него и тех двух негодяев, которые намерены брать с кухни провизию и убить его, если он с ними повстречается.

Но тут он вспомнил о поведении Гонории. Негритянка, в обычных условиях отличавшаяся непоколебимым упрямством, без всяких возражений выполняла все распоряжения. Значит, болезнь или что-то другое не причинило вреда ее здоровью и не расстроило умственных способностей. Это состояние только лишило ее самостоятельности действий и собственной воли. Гонория помнила свое имя и четко выполняла все приказания.