Метель (СИ) - Головнин Вячеслав Владимирович - Страница 43

     А еще Сашу раскусил отец. Он ничего не стал говорить Саше, и не спрашивал его ни о чем. После того случая, когда он исцелил Князева, отец взял его с собой в гости к одному из своих многочисленных знакомых. Перед этим у них состоялся такой разговор.

     - Саша, - сказал ему отец, - мы в это воскресение приглашены в гости в одну семью. Глава этой семьи – заведующий промышленным отделом обкома партии, Широбоков Арсений Филиппович. Его жена, Валентина Львовна уже много лет страдает от ожирения. А свою жену он очень любит, сечешь?

     - А при чем здесь я? – попытался прикинуться несведущим Саша.

     - Знаешь, Саня, мозги будешь пудрить другим. Я не спрашиваю тебя, как ты это делаешь? Да, мне это интересно, но больше меня интересует наша семья и наше будущее. Можешь мне ничего не рассказывать. Я понимаю это так, что ты какой-то уникум и получил уникальные способности. И мне хочется, чтобы ты вместе со мной поработал на будущее нашей семьи. Широбоков мне очень нужен, Саша. Он может достать все, строительные материалы для нашей будущей дачи, любую мебель и хозяйственную утварь. А у нас в квартире до сих пор шаром покати. Ни холодильника, ни стиральной машины. Мать до сих пор в ванной вручную все стирает. Через него я могу обзавестись нужными связями. Так что сынок, ты молчи, но дело свое сделай.

     Саша тогда промолчал, но признавая правоту отца, просто кивнул ему, давая понять, что он все понял и постарается. А потом Арсений Филиппович организовал для Саши вот то самое рекомендательное письмо от обкома партии за подписью первого секретаря.

     А нынче летом перед самым отъездом Саши в Москву, отец сказал Саше, многозначительно глядя на него:

     - Ты, знаешь, Саня, мать так хочет маленького.

     Саша сначала хотел сострить, дескать, это больше от него зависит, но посмотрев отцу в глаза, просто кивнул в знак согласия.

     Два года назад, в Москву Саша поехал вместе с отцом. На вокзале их провожала мама. Лиза, кстати, уехала в Москву двумя годами раньше. Она поступила в специальную музыкальную школу имени Гнесиных, а сейчас перешла в музыкальное училище имени Гнесиных. Примерно через год, после того, как они с Сашей поступили в музыкальную школу, Саша научился работать с голосовыми связками. После Сашиной обработки у Лизы прорезался чудный голос, который покорил всех преподавателей музыкальной школы, и они добились ее перевода в школу Гнесиных.

     Пока Саша сдавал вступительные экзамены он жил вместе с отцом в общежитии. Андрей, организовав Саше быт в общежитии, целыми днями мотался по Москве, подыскивая сыну подходящее жилье. И ведь нашел. Недалеко от станции метро «Краснопресненская», на улице Конюшевской. Сдавалась одна комната в большой трехкомнатной квартире. Комната сдавалась на условиях, что квартиранты будут ухаживать за хозяйкой квартиры, которая была уже в преклонном возрасте.

      Хозяйка квартиры была из семьи обрусевших немцев, дворянского сословия, урожденная Беккер Берта Арнольдовна, 1878 года рождения. В 1897 году окончила Бестужевские курсы в Санкт-Петербурге, потом преподавала в гимназии иностранные языки. В том же, 1897 году, вышла замуж за военного, русского офицера, Смирнова Владимира Иннокентьевича, родила от него двух сыновей – Константина и Александра. Муж и старший сын погибли в первую мировую войну. Младший сын вступил в Красную армию, стал профессиональным кадровым военным и погиб в 1943 году, под Курском, семья его проживала в Сталинграде и пропала без вести. Берта Арнольдовна сразу после революции попала на работу в структуры МИДа, где начала трудиться сначала в качестве переводчицы, а затем перешла на дипломатическую службу. После войны вышла в отставку и с тех пор коротает свой век в одиночестве. И как завершающий штрих – заядлая курильщица.

     Все это Саша узнал значительно позже. Сначала она хотела пустить на квартиру какую-нибудь молодую девушку, способную ухаживать за старой больной женщиной, но когда узнала, что комната нужна для студента-медика, да еще по фамилии Смирнов, да еще и тезка ее младшему сыну, то сразу согласилась. И, как потом выяснилось, не прогадала. Ну, да об этом речь еще впереди будет.

     Саша заселился к ней 30 августа и в тот же день отец уехал домой. Первого сентября ему нужно было выходить на работу. Оставил ему немного денег и уехал.

     - Да, с деньгами нужно что-то сразу решать, подумал Саша, – нужно искать постоянный источник дохода.

     Проводив отца, он прошел в свою комнату. Когда-то в ней был устроен кабинет и с тех пор мебель в нем не меняли. Спальным местом служил большой диван.

     В комнату постучали. Саша слез с дивана, на котором еще не успел устроиться и открыл дверь. Берта Арнольдовна требовательно махнула ему рукой, приказывая идти за ней.

     На кухне, куда она его привела, стол был накрыт для чая. На плите шипел эмалированный чайник. На столе, кроме чашек стоял на блюдце заварочный чайник и жестяная коробка с индийским чаем. Тут же стояла плоская ваза с сушками.

     - Садись, Саша, - пригласила она его, - давай чаю попьем, а потом я тебе расскажу о твоих домашних обязанностях.

     Пока чай заваривался Саша успел провести диагностику. Для ее возраста она неплохо сохранилась. Тяжелых хронических болезней не было. Была старость во всем своем неприглядном виде. Лечить надо было все и сразу.

     - Заклинание исцеления третьего уровня, причем на полную катушку, на 5-6 тысяч единиц маны, - подумал Саша, - этого должно хватить. На вид ей будет лет 60, а по состоянию организма не больше 50. Главное, чтобы она по врачам не бегала и не светилась. Ладно, попробуем ей сейчас лапши навешать про какой-нибудь чудо эликсир.

     - Берта Арнольдовна, мне не надо объяснять мои домашние обязанности. Я их дома с малых лет выучил. Чистота в доме и продукты, всегда это было моей обязанностью. Кроме того, как подрос, маме на кухне стал помогать, так что я и готовить умею. Стирала мама, но мы с папой всегда ей помогали.

     - Вот как, - с интересом посмотрела на него Берта Арнольдовна. Это хорошо, что ты такой хозяйственный. Однако, есть у меня еще одна проблема. Мне нужно помогать мыться в ванной, одевать меня, раздевать. Я почему согласилась тебя взять? Подумала, что раз ты будущий врач, то для тебя это не составит проблемы, не так ли?

     - Вы все правильно говорите. Но у меня есть для вас одно предложение, которое может решить эту проблему на ближайшую пару десятилетий.

     Берта Арнольдовна недоуменно подняла бровь, а Саша продолжал:

     - У меня есть эликсир, который буквально творит чудеса, и я готов с вами поделиться. Но при одном очень жестком условии. Вы никому и никогда о нем не расскажете. То есть, сказать-то об эликсире можно, но вот ни состава этого эликсира вы не знаете, купили его случайно, на рынке, у какого-то дедка в деревенской одежде, в обычном аптечном пузырьке. Пузырек выкинули. Это все. В дальнейшем, мы с вами будем его использовать очень ограниченно и только для нужных нам людей. Все человечество мы с вами осчастливить не сможем. Что скажете?

     Саша говорил очень серьезно и смотрел Берте Арнольдовне в глаза, которые в свою очередь недоверчиво смотрели на него. После пары минут таких гляделок, она махнула рукой и сказала:

     - А что я теряю-то. Я согласна, давай свой эликсир.

     И добавила:

     - Ты, только помни, Саша, что если я от него помру, то квартира эта отойдет государству, а тебя выселят. Тебе она в любом случае не достанется.

     Заклинание работало сутки, затребовав чуть больше маны, чем планировал Саша. Благо, что это не было для него проблемой. Через сутки Берту Арнольдовну было не узнать. Старухи больше не было. Была женщина старшего возраста, на вид около 60-65 лет. И то, если подчеркнуто надеть одежду, которую носят пенсионерки, да двигаться соответственно. А вот, если одеться чуть по ярче, да прическу сменить, да спинку выпрямить, да головку поднять, то легко получаем женщину только что вышедшую на пенсию, то есть, лет 55 не больше.