Отпусти мои крылья (СИ) - Мелоди Ева - Страница 55

Мы словно парим, укрывая друг друга крыльями ярких чувств. Настолько поглощены кипящими эмоциями друг друга, что накаляем вокруг себя воздух, и вот-вот вспыхнем от страсти.

Учитель танцев объявляет перерыв, и я сбегаю в туалет – мне просто необходима пауза.

Горю от объятий, но гораздо сильнее – от своих мыслей. Так хочу Артура, едва хватает сил смолчать и не умолять взять меня. Сегодня. В машине. По-настоящему. После того вечера в его автомобиле, постоянно об этом думаю.

Спускаю воду, собираюсь выйти из кабинки туалета, когда слышу голос Соболевой. Замираю. Так не хочется встречаться с ней лицом к лицу! Знаю, она не отошла еще от потери Принца. Понимаю ее и даже жалею. Уверена, что мне Ника ничего не сделает – боится гнева Бурмистрова. И все равно малодушно остаюсь в кабинке, ожидая, когда Барби покинет помещение.

Но она не торопится. Болтает с подружками. Одна из которых произносит имя Артура. Поначалу не удается понять что – я и не собиралась уши греть, лишь переждать. Но различив имя любимого, замираю и напряженно обращаюсь вслух.

- Ой, я тебя умоляю, - заливисто смеется Соболева. – Недолго осталось, и он вернется ко мне. Нам родители помолвку готовят, после выпускного.

- Тогда почему он не с тобой танцует, а с ней?

- Так надо. Да плевать, подумаешь. Ну хочет порезвиться с зарвавшейся пигалицей, пусть. Спор у него. Серьезный. На мотоцикл. Родители не покупают, видишь ли. Вот он таким способом и решил добиться. Якоб – змей искуситель…

- Я бы, знаешь ли, сама ему мотоцикл купила. Лишь бы не видеть, как с другой обжимается, - с сомнением произносит одна из подружек Ники.

- Ну а вот я не такая, - шипит в ответ Соболева. – Хочется ему – пусть! На веревке его не удержишь. Попробует сейчас дурочку, трахнет – и успокоится. Она решила, что если будет повторять за мной, строить из себя девственницу, то чего-то добьется? Привяжет Артура? Да никогда! Дура невзрачная!

Не могу поверить в то, что слышу. Это не может быть реальностью! Просто не может! Все подстроено, нужно было ожидать ловушки, подставы от Ведьмы. И вот, дождалась.

«Они, наверное, проследили за тобой. Знают, что ты здесь» - шепчет с отчаянной надеждой внутренний голос.

Да конечно же знают! Конечно, подстроено. Слова Ведьмы абсолютная ложь! Ни за что не поверю. Но семя сомнения уже брошено в почву. Внутри зарождается клубок отчаяния. Разрастается, душит, болит. Хочется кричать, рыдать. Выбежать из кабинки и вцепиться Соболевой в волосы. Разбить ей голову о кафельную плитку туалета. А потом упасть на колени и завыть от боли.

Спор… спор… на меня поспорили. В лучших традициях фильмов про дурнушку. Всегда спор… Любовь принца и нищей не может быть правдой. Реальность слишком сурова. Сначала любовь-морковь, потом - лицом об землю, со всего размаха, вдребезги.

Меня прошибает ледяной озноб, руки дрожат. Наклоняюсь над унитазом, чувствую сильное головокружение… меня выворачивает наизнанку, снова и снова.

- Фу, там кто-то блюет в кабинке, - брезгливо заявляет Соболева. – Пошли отсюда. Мерзость какая.

- Может, залетела? – другой голос. Едкие, короткие смешки:

– Не повезло кому-то.

- Да плевать, что там и с кем, я уже терпеть не могу, описаюсь сейчас. Пошли скорее в другой туалет.

Хлопок двери. Троица закадычных подружек покидает помещение. Всего за пять минут они разрушили мою жизнь. Перевернули с ног на голову. И отправились дальше, бабочками порхать по жизни.

А Мотылек…

Прямо-таки чувствую, как острый нож по живому отсекает тонкие крылья. Нет больше Мотылька. На спине два кровоточащих шрама. Как же больно…

Как я могла ожидать, что Принц и правда влюблен? В меня!!!

«Ты очень сильно ошиблась, девочка! Нет никакой любви. Ничего нет… Неужели человек способен так притворяться?»

Могу думать что угодно, накручивать, убиваться догадками, но... пока все еще не верю до конца… в глаза его посмотреть хочу. Вопрос задать, как бы ни было больно. И как ни стыдно признаваться – все еще теплится слабая надежда… Вдруг ложь?

На ватных ногах покидаю уборную, и бреду обратно в зал, где проходит репетиция. Направляюсь к Артуру. Но уже понимаю, что не смогу заговорить с ним. Мне это не под силу, я лучше на месте умру, чем буду жалобно выспрашивать: Почему ты так поступил со мной. Это уже за гранью унижения.

Не знаю, насмешка это или удача, но рядом с ним стоит Якоб! Вот что значит, в нужное время в нужном месте… Меня разбирает истерический смех при виде этой парочки.

- Привет! – излишне бодро здороваюсь с Штаховским, даже не посмотрев на Принца, надеясь скрыть нервную дрожь и стучащие зубы. – Молодец, что заглянул! Я как раз поговорить с тобой хотела…

- Привет красавица, - кивает Якоб. – К твоим услугам. Чего желает принцесса?

- Можем отойти? Ты ведь не против, Артур?

Он явно против, нахмуренные брови красноречиво об этом говорят. Но мне как-то не до эго Принца. Пошло оно куда подальше, да и он вместе со своей показной ревностью! Выходим с Якобом из здания школы, в маленький палисадник, с двумя скамейками. Сейчас здесь ни души – то, что нужно.

- Так чего надо, детка? – нетерпеливо переминается с ноги на ногу Якоб. Ему, кажется, неуютно под моим горящим взглядом. – Ты что так смотришь? Влюбилась, что ли? Артур теперь побоку?

- Типа того.

- Серьезно? – опешил от моих слов Штаховский.

- Конечно нет! – рявкаю в ответ. – Прикалываюсь.

- Аааа. Ну ты это, не шути так. А то Артур с меня шкуру спустит.

- Зассал что ли?

- Чего?

- Боишься, говорю? Бурмистрова?

- А… да нет. Только я тебя, принцесса, не понимаю. Что за игру придумала? Скучно стало? Решила хвостом покрутить? То как голодная самка на дружбана моего смотришь. Теперь со мной тебе поболтать приспичило. Не стоит с нами играть… Говори, что хотела. Чем благоверный разозлил, что со мной пообщаться соизволила?

- Это правда, что Артур встречается со мной из-за спора?

- Чего? – Штаховский замирает на месте.

- Ты меня расслышал, Якоб. Давай без кривляний. Я все знаю. На кону – байк.

Штаховский бледнеет, а я, наоборот, чувствую, как горит мое лицо. По его реакции понимаю – все правда. Иначе Якоб просто рассмеялся в ответ.

- Это глупости, девочка, - бормочет. – Зря в голову берешь.

- Был разговор или нет? – рявкаю зло. - Я ведь по роже твоей вижу. Ни к чему уже врать.

- Был… - неохотно соглашается Якоб. - Но слишком давно, чтобы все это выкапывать. Все быльем поросло. Откуда узнала?

- Это неважно.

- Да нет, это как раз самое важное. Потому что Артур этого так не оставит. Не хочу, чтобы на меня думал.

- Мне плевать, как ты будешь выкручиваться. И на дружбу вашу… уродскую… тем более! Я лишь правды хочу.

- Правда в том, что неважно как все началось. – Вздыхает Якоб. Заметно, что разговор со мной ему крайне неприятен. Понятное дело, тем более, я не церемонюсь с выражениями. Вряд ли Штаховский такой тон кому-либо спускает. Но мне сейчас наплевать. Едва сдерживаюсь, чтобы в лицо ему не вцепиться…

- Ни с кем бы Артур не стал гулять так долго из-за спора, или из-за байка. Ясно тебе? Поняла, пигалица мелкая? Не советую даже начинать с ним про это разговор. Тебе оно зачем? Танцуете вон вместе… гуляете. Вот и наслаждайся, как там тебя… Мотылек. – Выплевывает мне в лицо Якоб. Но меня уже не остановить.

- Правда, что на байк спорили? – продолжаю дрожащим голосом. Как у них все просто! Узнала правду? Забудь! И радуйся, что тебе перепали хоть какие-то крохи внимания… Пусть даже не настоящие, фальшивые,

- Не нужен никакой байк Артуру, он купил уже себе, сама знаешь…

- А он его бы и не выиграл! Можешь быть абсолютно спокоен! Обломался твой Принц, не достанется ему ничего. Плохой актер потому что. И бабы у него трепливые слишком. Особенно невесты! – выпаливаю в сердцах, не могу больше терпеть, руки трясутся, так и хочется расцарапать наглую самодовольную рожу Якоба. Ненавижу его в этот момент, никогда не испытывала такой сильной неприязни, отвращения. Разворачиваюсь, собираясь уйти. Хочется побежать, изо всех сил рвануть подальше, но остатки гордости мешают.