Иллюзия Истории (СИ) - Галечян Михаил Гаикович - Страница 33

Когда Роберт решил подойти к одному из двойников, тот исчез из дверного проема. Несколько раз он проделал то же самое, но двойники неизменно растворялись в дверях. Неожиданно один из двойников вышел на «улицу». Он подошел к Роберту, приветливо улыбнулся и протянул руку.

— Меня зовут доктор Роберт, — представился близнец.

Роберт растерялся, но пожал руку.

— Вообще-то, мое имя тоже Роберт, — криво усмехнулся он. От нелепости происходящего он пожал плечами.

— Я знаю, доктор, — сразу согласился двойник. — Разве это может помешать нам?

Роберт обратил внимание на то, что остальные двойники исчезли. «Город» опустел.

— Нам надо поговорить, — сказал близнец.

— Может начнете с того, что объясните кто вы?

— Господи! Ну причем здесь это?! — воскликнул двойник поморщившись. — Как и все люди, вы уходите в сторону. Даже ученый поражен той же человеческой болезнью!

— Что вы имеете в виду? — не понял Роберт.

— Вы же физик, — сказал двойник. — По какой схеме происходит Познание? Рассматривая любое явление, вы разбиваете его на элементы, выделяете главные, отбрасывая второстепенные. Главные элементы описываете математически, тем самым достигаете цели — Предсказания. Вы согласны с тем, что целью науки является не поиски Истины, как заблуждаются дилетанты, а Предсказание?

— Я не задумывался над такими общими вопросами, — пожал плечами Роберт.

— Какая разница что происходит «на самом деле»? Истина малоинтересна. Важна возможность создания материальных объектов с предсказуемыми свойствами. Это называется Прогрессом.

— Слишком утилитарное и упрощенное понимание прогресса, — сухо сказал Роберт. Раздражало, что его пытаются вовлечь в отвлеченный разговор. Так ничего не удастся выяснить. Но играть придется по их правилам, решил Роберт. — Предсказуемость и является гарантом того, что мир таков, как изображается наукой. Но не понимаю, куда вы клоните, о чем речь?

— Вот-вот! — воскликнул двойник, удрученно покачивая головой. — В этом вся человеческая природа! Вы не выделяете главного в ворохе неизвестного. С удивительной энергией принимаетесь за второстепенное. Ну просто беда человеческого рода.

— Послушайте, милейший, — не скрывая раздражения, Роберт вложил сарказм в слово «милейший», — мне надоели эти глупые нравоучения. Катастрофа спейсера, загадочная станция, пирамида на необитаемой планете, фантастическая битва жутких чудовищ, устроивших кровавую бойню. Если не можете или не хотите что-либо объяснять, помогите найти моих друзей.

— Вы про Таркуса и гомункулусов? — удивленно вскинул брови двойник и рассмеялся. — Не берите в голову. Издержки производства.

— А ядерный взрыв и мерзкий старикашка, набросившийся с обвинениями тоже издержки производства?

— Будет вам, Бог с ними, — легкомысленно махнул рукой двойник. — Это Круста решил вывести вас из себя. А вы разве против войн?

— Люди науки всегда против войн, — назидательно сказал Роберт.

— И даже те, кто работают над созданием нового оружия? — делано удивился двойник. Он заботливо взял Роберта под руку, неспешно повел к цилиндру, из которого вышел. — И заметьте, так было всегда. Будь то новая сталь, меч из которой затупится после большего количества срубленных голов. Или ядерная бомба, которая в считанные секунды превращает в пар несколько сот тысяч человек. Или аннигилятор, кварковый дезинтегратор, гравитонная пушка.

— Военные нужды понятны тем, у кого есть власть и деньги, — Роберт старался оставаться невозмутимым. — «Подкормив» науку, они получат еще большее могущество. Для людей науки такая сделка единственная возможность двигать Познание.

— Сомнительная сделка. Странно, что и вы разделяете это довольно распространенное мнение в ученой среде.

Роберт потер левый висок, словно собирался с мыслями.

— Вам известна удивительно точная настройка физического мира в котором мы живем? — начал он тоном университетского профессора. — Ничтожное изменение главных физических констант приводит к невозможности жизни во Вселенной. То есть уже в момент рождения Вселенная была такой, чтобы в будущем мог появиться наблюдатель. Вселенная без познающего ее наблюдателя бессмысленна.

— «Антропный принцип», — понимающе кивнул двойник. — Даже теологи ухватились за него. Раз Вселенная и Разум не случайны, можно усмотреть Волю Творца. Бог создал мир, в котором в будущем, по его замыслу, должен появиться человек, познающий этот мир. Значит вы согласны? — быстро спросил довольный двойник.

— С чем? С тем, что целью человечества является Познание — согласен. А с тем, что Познание «милитаризовано» — нет. Теперь вы не можете ухватить главное, — усмехнулся Роберт. — Вы лишь видите бесконечные, жестокие, кровопролитные войны стимулирующие Познание, двигающие Прогресс. Но успех в войне никогда не был целью ученых. Наука гуманна и бесстрастна. Оттого толпа обвиняет ученых в аполитичности, беспринципности, бесчеловечности. И в патологической страсти к абстрактному Познанию. Но этот грех — наименьший из человеческих грехов.

На губах близнеца застыла улыбка. Над головой в верхней части цилиндра зажегся прямоугольник. Окно несколько раз мигнуло и окончательно погасло.

— Я ждал этих слов, доктор, — сказал близнец, удовлетворенно кивая. — Удивитесь, но я с вами согласен. Кажется, вы искали своих друзей? Да вот же они!

Роберт оглянулся. Там белело пустое пространство: «земля», уходившая вдаль, терявшаяся в бесконечности и «небо», такое же белесое. Они сходились у «горизонта» — тонкой черной прямой. Казалось, на белом экран, кто-то провел горизонтальную линию, у которой возник острый дрожащий столб смерча. Роберт зажмурился, прислушиваясь к реву наступающей стихии, и вдруг почувствовал плотный липкий туман, в котором уже летел с огромной скоростью.

Глава 10. 2345 год

Очередная трансформация реальности забросила Ольгу, Александра и Роберта в открытое море. Они сидели в лодке рассчитанной на шестерых. Четыре длинных весла аккуратно лежали у бортов. На корме тоскливо скрипела вяло болтающаяся ручка руля. В ящике под носовым сиденьем обнаружились только бесполезные под таким солнцем пледы. Мощные покатые волны неспешно раскачивали лодку. На вершинах гребней молодые люди пытались увидеть хоть что-нибудь в этом бескрайнем грозном однообразии. После долгих безуспешных усилий, когда они почти отчаялись найти в обозримом пространстве спасительные контуры берега или корабля, им, наконец, повезло.

— Посмотрите туда! — воскликнул Александр, указывая вдаль.

У горизонта маячил неясный темный силуэт.

— Надо поднажать, — сказал Александр. — Мы с Робертом на весла, а ты за руль. Расстояние большое, так что работаем с усердием, но экономно.

Через два час они добрались до цели — большого трехмачтового парусного линкора. На палубах царили безмолвие и недвижность. На такелаже и марсах ни души. Реи с убранными парусами чем-то напоминали ребра скелета. Из открытых бойниц выглядывали жерла пушек, выстроившиеся в три ровных ряда по палубам. Качающаяся на волнах громада корабля, нависшая над лодкой, грозила раздавить. Осторожно подгребли к корме. Когда лодка в очередной раз оказалась на гребне волны, Александр прыгнул, ухватился за выступ, повиснув над бурлящей водой. С замирающим сердцем Ольга смотрела, как он подтянулся и встал на ноги. Локтем разбил стекло, открыл раму и влез в капитанскую каюту.

Она занимала пространство в ширину кормы. В углу располагалась резная дубовая кровать. Рядом стоял сундук, украшенный красочными гербами. Центр каюты занимал обеденный стол, почерневший от времени и жира. Казалось, недавно здесь завершилась грандиозная пирушка — стол был завален костями, недоеденными кусками мяса, опрокинутыми кружками с разлившимся вином. Вокруг лежали разбросанные стулья.

Александр открыл дверь на палубу — никого. Только скрип дерева, натянутых канатов и запах мытых досок. Забытый романтизм стивенсоновского времени пиратов, сквайров, опасных приключений и сказочных сокровищ. С каким удовольствием он оказался бы на таком фрегате в детстве! Стоять на продуваемой всеми ветрами корме, сжимая отполированные ручки тяжелого руля! За бизань-мачтой Александр увидел слепо вращающееся по воле ветра и волн тройное колесо руля. Он задрал голову рассматривая свернутые паруса. А над грот-марсом на флагштоке развевался бы флаг борца за свободу! Александр усмехнулся детским ощущениям, но громкий всплеск воды вернул к реальности. Он подбежал к борту и сбросил веревочную лестницу. Через несколько минут все трое, обессилено лежали на палубе. Александр привалился к борту и, казалось, уснул. Ольга устроилась рядом, положив голову ему на плечо. Роберт лежал на спине, разбросав руки и ноги.