О темных лордах и магии крови - Звездная Елена - Страница 52

— Развлекаетесь? — поинтересовался Эдвин.

— А-ага. — Я пыталась отдышаться и потому висела на парне.

— Мм-м, — протянул он, — ты зачем сюда?

— Куда было ближе, туда и добежали, — честно созналась я.

Потом попыталась проявить большую сознательность, для чего, отцепившись от Харна, я склонилась, уперевшись руками в колени и пытаясь прийти в себя.

— Да ладно, цепляйся обратно, — милосердно предложил он.

— Да уже все почти, — ответила я, сползая на пол.

Давно так не бегала, еще и натанцевалась так, что ноги гудели. Зато какой это был танец!

Эдвин наклонился, поднял, поставил вертикально и, придерживая, спросил:

— Так что ты тут делаешь, сокровище мое?

Ну и я подумала… подумала… и правду сказала:

— Мне нужен тот некромант, который тогда сошел с тропинки в нарушение приказа, его нежить поранила, Норт отказался лечить, и адепта вернули в Некрос. Знаешь его?

— Дэрб, — сухо проинформировал Эдвин. — Он что-то сделал?

Не став лукавить, указала на свои брюки и произнесла:

— Пока только подозреваю, но, если права, у него лоскут от моих штанов. А это как бы не очень хорошо… для меня.

Некромант кивнул, затем, ухватив меня за руку, повел за собой. Мы вошли в общежитие, на удивление тихое сегодня, по винтовой лестнице поднялись почти под самую крышу и остановились возле неприметной двери. Эдвин, отпустив меня, вежливо постучал… рукоятью меча… Я так поняла, мы с ним столкнулись, когда он на тренировку утреннюю шел, видимо поэтому и с мечом был. В смысле, есть. Еще мне подумалось, что это умудриться надо издавать рукоятью меча несомненно вежливое постукивание. Раз, два, три и потом еще раз, два. Вежливо, я бы даже сказала — деликатно, но при этом крайне настойчиво. В смысле, сразу дал понять парню, что, пока тот не выйдет, вежливые мы никуда отсюда не уйдем.

Но кто-то там за дверью ничего не понял.

Эдвин постучал снова, но на сей раз его три удара в дверь как бы намекали, что еще немного, и вежливые мы не уйдем, нет, но вежливыми быть явно перестанем.

И намеку вняли.

Дверь открылась, высунулась голова сонного толстяка, и тот, увидев Эдвина, нахмурился и спросил:

— А… что случилось?

Харн не ответил — жесткий удар рукоятью меча, брызнувшая на пол кровь, и хозяина помещения отшвырнуло в комнату.

— Прошу, — придержав дверь, галантно пригласил меня Эдвин.

Мама…

Если я когда-нибудь услышу вежливый стук рукоятью меча в дверь, я не побегу открывать, о нет — я ринусь к окну, распахну его и предприму все усилия, только бы не встречаться ни с кем «вежливым».

Однако в комнату подозреваемого я, естественно, вошла, потом Гобби, следом невозмутимый некромант. А в комнате выл и корчился на полу адепт Дэрб. Я хотела было кинуться к нему на помощь, но… но не смогла сделать и шагу, глядя на вычерченный на полу аркан Силы! Аркан Силы — первая ступень запретной магии! И я не ошиблась — знак, замкнувший бесконечность в круг, слишком узнаваем, чтобы его можно было спутать с чем-то иным. И в этом знаке в одной петле имелся серый палец нежити с зеленовато-желтым когтем, а во второй — лоскут от моей одежды! И круг уже был замкнут!

— Риа? — Эдвин придержал меня, пошатнувшуюся, за плечо. — Риа, что это за хрень?

Хрень… Вот уж точно, что хрень!

Кусая губы, нервно ответила:

— Это запретная магия. Знак — аркан Силы. Заключенная в ней бесконечность… — говорить стало неожиданно тяжело, — заключенная в ней бесконечность размывает грани жизни жертвы, делая ее уязвимой для…

Палец нежити дернулся, и собственно слов уже не требовалось. Я же с первого взгляда поняла, кому принадлежит данная конечность: личу, бывшему при жизни скаэном. Что ж, видимо, ему уже не до разговоров, он решил перейти к действиям.

— Та-ак, — протянул Эдвин. Затем неожиданно спросил: — Ритуал завершен?

Я присмотрелась к ауре над знаком — она едва сверкала, а должна была бы пылать. Значит, толстяк начал, но не закончил…

Отрицательно покачала головой, намереваясь сообщить Эдвину, что процесс еще не завершен и все же уже необратим, но не успела!

То, что совершил Харн, потрясло — три шага, и воин пересек комнату, нагнулся, схватил Дэрба за руку, выворачивая кисть, — резанул по ней мечом. Адепт взвыл. А Эдвин, действуя все так же быстро, протянул меч, подцепил его острием лоскуток ткани от моих брюк, лежащий в символе, перенес ближе и вдавил в наполнившуюся кровью ладонь толстяка. А после вымоченную в крови ткань отшвырнул обратно, на то же место в рисунке.

И аура над знаком полыхнула, перестраиваясь на новую жертву!

— Так пойдет? — спросил Харн, срывая с Дэрба халат и совершенно спокойно, безразлично к страданиям адепта вытирая им до блеска свой меч.

Гобби уронил челюсть. Я стояла потрясенная и даже не знала, что сказать.

— Да, — выдохнула в ответ на вопросительный взгляд Эдвина. — Кровь свежая… перебила… у лича теперь новая жертва.

Некромант удовлетворенно кивнул, а вот затем повернулся к скорчившемуся на полу адепту. Окинул его презрительным взглядом, пнул ногой, укладывая на спину, и, когда Дэрб испуганно растянулся, присел на корточки, как-то безразлично разглядывая парня. Потом спокойно произнес:

— Скажем так, Дэрб, сегодня целители способны на многое, но отрезанное и искромсанное мужское… скажем так, достоинство не восстановил еще ни один светила лекарской магии. Мой намек ясен?

Мне ничего не было ясно, но взвывший толстяк потянулся и непокалеченной рукой прикрыл… в общем, то самое.

— Рад, что мы понимаем друг друга, — вовсе даже не дружелюбно улыбнулся Эдвин. — Теперь четко и конкретно — кто, места связи, основная задача.

Толстяк застыл.

Меч, описав сверкающую дугу, недвусмысленно уперся острием в то самое место…

Я даже не решилась что-либо сказать, просто обняла плечи руками и ждала развития событий. Между тем аркан Силы начал набирать энергию, и я сейчас очень отчетливо ощущала этот процесс, хотя ранее едва бы определила происходящее. Все же новая магия дала мне явные преимущества в ощущении окружающего мира.

— И? — прозвучал голос Эдвина. — Я жду.

Толстяк затрясся, его подбородок дрожал, как желе, но Эдвину он не посмел даже возразить, что наталкивало на определенные мысли, и, заикаясь, произнес:

— Я нне… не… не зззнаю… Он ссам пппришел, сссам позвал… я… нне… знаю…

Гобби посмотрел на меня, затем на Эдвина, потом прошел к столу адепта, сел, взял тетрадь, вырвал из нее несколько листов и написал наверху образованной стопки «Протокол допроса». Я же, понимая, что многого из искалеченного адепта, умирающего от боли, не вытащить, подошла, встала позади Эдвина, как-то более уверенно чувствуя себя за его широкой спиной, и спросила:

— Когда был первый контакт с личем?

Адепт Дэрб замер, но, едва Эдвин чуть сместил меч, причиняя боль толстяку, он заговорил:

— После Мертвых игр… сразу после Мертвых игр…

Я взглянула на брюки парня и увидела расплывающееся пятно крови.

— Эдвин, — положила руку ему на плечо, пытаясь хоть как-то призвать его к благоразумию.

— Небольшой порез — несущественная мелочь, — спокойно ответил воин, — а вот если Дэрб будет и дальше молчать, его ждет перерезанная артерия. И вот это уже серьезно.

Дэрб затрясся.

— Эдвин, не надо, — прошептала я.

Некромант не послушался и медленно усилил нажим меча. Дэрб взвыл.

— Цель — Рия? — спросил воин.

И от его холодного тона стало плохо даже мне.

— Д-д-да! — Парень взвыл.

— Хорошо. — Эдвин оставался убийственно спокоен. — Как лич связывается с тобой?

Дэрб уже только подвывал на одной ноте.

— Как, — нажатие усиливается, — лич связывается с тобой?

— 3-з-зов, — парня колотило, но он старался не шевелиться, — я с-с-слышу зов! Больно! Не надо, умоляю, я…

— Ты — дерьмо. — Все то же убийственное спокойствие. — Ты можешь с ним связываться сам?

— Д-д-да… пусти! Пусти, ты… ты…

— Я убью тебя.