Хроники ключников. Бунт теней (СИ) - Черкасова Галина Геннадьевна - Страница 54

Эта внезапная перемена стала последней каплей. И я дала волю слезам. Князь протянул ко мне руку, и через миг я уже рыдала на его груди.

- Тэй был мне братом, - тихо говорил Женя, гладя меня по спине. - Но здесь мирятся со смертью. Здесь не оплакивают умерших. Мы не задумываемся о смыслах. Мы сражаемся и охотимся. Это жизнь кхелет хатра...

- Это жизнь животных, - всхлипнула я.

- Мы и есть животные.

Я вскинула голову, отстранилась, растерянно посмотрела на брата снизу вверх. Он будто одеревенел.

- Что ты такое говоришь? - испуганно спросила я. - Вы... вы вовсе не животные!

- Возвращайся в пещеру, - глухо произнес он, глядя точно перед собой. Его теплые руки соскользнули с моих плеч. - Тебя будут охранять, пока не придут вести изо Рва.

- Уйдем, Женя, прошу тебя! Я с ума сойду...

- Бессмысленный разговор. Ты не желаешь понять меня.

Отступив назад, я вытерла слезы тыльной стороной ладони.

- Только разумные рискуют своей жизнью ради близких, ради любви, ради чужого счастья... Не отбрасывай человечность, Женя... Это я виновата, что он...

- Хватит, прошу тебя, - всё ещё избегая моего взгляда, через силу вымолвил брат. - Саша, послушай. Возвращайся в пещеру, я обо всем позабочусь и постараюсь не умереть. Не добивай меня. Не сейчас.

Я всхлипнула, кивнула и наиграно деловитым тоном поинтересовалась.

- А если изумрудные нападут раньше?

- Не изумрудные. Серые. Тени. Мертвые. Я не знаю, когда они придут в обитель, - отвернувшись, он двинулся к взлетной площадке и замер у самого её края. - Нам дали время, и кхелет хатра готовятся к бою.

- Прости меня...

- Возвращайся к себе, - оборонил он.

Вихрем влетела я в комнату, перекинулась у самой кровати, едва не снеся её, упала на пол и зарыдала в полный голос. Кэзрах, сопровождавшая меня, опустилась рядом, походила по краю, но через некоторое время снова нырнула в ночь, решив оставить меня одну, наедине с болью утраты, яростью бессилия и чудовищно тяжелым чувством вины.

Сначала мама, потом Макс, теперь Тэй - все, кто хотел мне помочь, либо чудом избегали гибели, либо... Смерть есть во всех мирах. И всюду я буду бессильной, слабой и трусливой. Где же Макс... Он бы понял, он всегда понимает, он всегда поможет.

Но Тэя он не вернет, а у меня остался только дух-проводник.

Вздохнув, я села, поджав под себя ноги, и посмотрела на ладонь правой руки. Пальцы покалывало, а линии на коже слабо светились. Я сжала кулак.

- Пу...

Но позвать духа я не успела. Снаружи заревел дракон, один, второй, третий, и вот уже от их рева дрожал пол. Захлопали крылья, и я посмотрела на небо. Вдалеке, на фоне столовой горы, вспыхивало и гасло пламя.

- Мертвые крылья! Мертвые крылья! Восточные коридоры! Восточные коридоры!

Я вся подобралась. Мимо пещеры, поднимая ветер, пронеслось несколько драконов. В поле зрения появилась Кэзрах и крупный сын ветра с бронированной башкой и шеей. Я уж видела его раньше, но не могла вспомнить, кем из людей он был.

- Тысяча с узкой дороги! - принесло эхо.

И снова ураган крыльев и серебристых тел. И снова всполохи далекого пламени.

- Когда? - спросил замерший у моей пещеры воин.

- Ждем, - напряженно ответила Кэзрах, возбужденно дергая хвостом.

Зарево на мгновение осветило пещеру, тени драконов, охранявших меня, поползли вверх и исчезли у пятен мха. Я отползла к кровати, подальше от арки. Запахло паленым, да так едко, что запершило в горле. Совсем близко душераздирающе заревел дракон. Его крик - протяжный, измученный, безнадежный, эхом повторился в коридоре. А потом появился и сам крылатый. Кометой пронесся он мимо пещеры, объятый пламенем, перевернулся в воздухе, рассыпав вокруг тысячи искр, и, истошно крича, пропал из виду.

"Только бы не Женя", - молилась я. - "Только бы не Женя..."

- Сейчас? - нетерпеливо прорычал воин, провожая соплеменника взглядом.

- Ждем.

Пылающая красная линия протянулась над горами. Вспыхнула и погасла, оставив белесый след. И тут раздался вой.

- Туууууум, - разнеслось над обителью. - Туууууум.

Вздрогнул даже камень.

- Сейчас! - рявкнула Кэзрах и, ловко развернувшись, нырнула в пещеру.

- Перекидывайся, - прошипела она, замирая передо мной. - Нужно улетать.

- Туууууум, - прозвучало совсем рядом. - Тууууум.

- Кэээзрххх, - зарычал дракон, оставшийся у входа. - Хрхххх...

Рычание скатилось до сдавленного хрипа. Я вскочила на ноги и попятилась к стене. Из-за Кэзрах, закрывшей всю арку, мне не было видно, что происходит снаружи. Дочь лавы, зашипев, развернулась, снеся хвостом кровать, растопырила крылья и, всхрапнув, выдохнула поток пламени. Ярко-оранжевые языки ударились о серую завесу, закрывшую вход, и всполохами разлетелись в стороны, погаснув где-то за границей арки. Кэзрах фыркнула и, заревев, отступила. Я прижалась к стене и поползла вдоль неё к проему, ведущему в коридор.

- Кэз! Перекидывайся! Уйд....,- голос сорвался на хрип, и я закашлялась.

- Туууууум, - прогудело так близко, что я зажала ладонями уши. - Тууууум.

С потолка полетели камни. Кэз снова ударила огнем. Пламя охватило сухую траву, разбросанную по полу, вмиг объяло груду тряпья и досок, оставшихся от кровати.

- Перекидывайся!!! - закричала я.

Кэзрах, резко подавшись назад, едва не придавила меня хвостом, но вовремя стала человеком. Серебряный наряд дочери лавы змеиной чешуей блеснул в наступавшем на нас огненном вихре.

- Бежим, - Кэз, резко развернувшись, схватила меня за руку и потянула в коридор. Из арки повеяло спасительной прохладой, но не успели мы сделать и шага, как дочь лавы вскрикнула и, отпустив меня, отлетела вправо, к стене, о которую ударилась с такой силой, что, рухнув на пол, так и осталась лежать неподвижно.

- Кэз! - я бросилась было к ней. - Кэзрах!

От едкого дыма слезились глаза, было трудно дышать. Воздух передо мной поплыл, и я, не добежав до поверженной дочери лавы, налетела на невидимую преграду, словно кто-то поставил передо мной огромное мутное стекло.

- Кэз! - меня потянуло назад, ноги заскользили по полу. - Нет!

- Тууууууум.

Я вскинула голову и увидела его. Он шел через огонь, ленивыми движениями руки отмахиваясь от языков пламени, которые с покорностью дрессированных хищников отступали, пропуская его вперед. Меня припечатало к стене. В лопатку впился острый камень, но чужая воля лишила возможности двигаться. Дышать стало до одури больно. Серая пелена, давившая на меня, спала, стоило ему вскинуть руку. Пламя, бушевавшее вокруг, притихло, сжалось до маленьких разрозненных очажков. Дым от пожара сливался с серой густой завесой, призрачным плащом окружавшей странного гостя. Он протянул руку к моему горлу, и когда ледяные пальцы коснулись кожи, я узнала его.

- Тэй!

Он усилил хватку. Я захрипела, дергаясь, как рыба, выброшенная на берег.

- Тэээй...

В его глазах не осталось ни проблеска света. Вязкая серая пелена, спиралью закручивающаяся у черных зрачков, пожрала огонь, подаренный Кхелет.

Мне не хватало воздуха, каждый удар сердца сотрясал всё тело. Я уже едва могла различить черты лица склонившегося надо мной существа.

- Пойдешь со мной, - прошептал он мне на ухо. Задыхаясь, я смогла вскинуть руку, но ударить не успела. Голова закружилась, окружающий хаос вспыхнул белым пламенем, и последним, что я услышала, был протяжный вой, заполнивший, казалось, всё мое существо.

- Туууууууум...

***

Вокруг была тьма. Ни вспышrb света, ни искорки пламени - только вязкая безмолвная тьма. Если смерть - это пустота и тишина, то почему так больно?

Где-то сбоку мелькнул огонек.

Макс вздохнул, медленно, осторожно, но в груди все равно заворочалась боль, сжав сердце, которое дергалось, как пойманная в силки птица. Он хотел повернуть голову на бок и боялся. Боялся, что от этого простого движения снова потеряет сознание, а сердце замрет и оставит пустоту в его груди. Ореол молчал, зато говорила тьма.