Вершковинка (СИ) - Ротэр Рони - Страница 17

***

Бумшарша сердито оглядела дворню, раздраженно захлопнула книгу, в которой каждый месяц записывала домовые расходы.

- Это ж сколько добра за зиму потрачено! Неужто дровами топить нельзя?

- Так дровами и топим! – попытался оправдаться истопник.

- А земля горючая где? Мыши съели? – гмурья грохнула книгой о стол, раздавив всползшего на него таракана.

Истопник растерянно развел руками.

- Выпорю, а недохватку из жалованья вычту! – пригрозила Бумшарша.

- Ваша воля, хозяйка, - понурился истопник, и в самом деле недоумевающий по поводу странной убыли дорогого топлива.

Виймана, напоминающая плавными изгибами корпуса птицу, гордо расправила разноцветные крылья, под которыми выделялся силуэт красногрудой ласточки. Вышитые шелковые простыни, пропитанные укрепляющим составом и натянутые на жерди, придавали ей праздничный вид.

- Когда мы улетим? – любуясь кораблем, задала вопрос Веришка.

- Позже, - щурясь и подставляя лицо теплому весеннему солнцу, ответил Тибрейн. Он сидел у огня и мешал в большом котле темную тягучую жижу. Запашок она исторгала довольно неприятный. Рядом на траве лежал десяток горючих кирпичиков. Время от времени Тибрейн брал брикет и опускал его в котел.

- Разве корабль еще не готов? – вскинула брови Веришка.

- Готов, - качнул головой альв.

- Или топлива мало?

- И его достаточно. С тем запасом, который у нас теперь имеется, можно без остановок на тайных станах до Светлоземья добраться.

Варево булькало и колыхалось уже у самого края. Альв встал, снял котел с огня, отставил его в сторону и ушел в грот. Вернулся оттуда со стопкой разномастной посуды – глиняных плошек, плетеных из прутьев корзиночек, деревянных чурок, выдолбленных внутри. Расставив посуду в ряд на траве, Тибрейн прошелся с котлом, наполнив каждую емкость. Веришка с интересом смотрела, как миски наполняются вязкой, как смола, массой. К вечеру она застынет, и Тибрейн, вытряхнув получившиеся черные комки, аккуратно уложит их в топливных отсеках вийманы.

Опустошив котел, Тибрейн закинул в него оставшиеся брикеты, залил все смесью, приготовленной из масла, сала, угольной пыли, опилок и еще нескольких ему одному ведомых ингредиентов, и снова поставил на огонь.

- Так чего мы ждем? – Веришка, ожидая ответа, уставилась на Тибрейна.

- Шанса.

- Какого?

- Твоя свадьба назначена на седьмой день Луны Ольхи?

- Да.

- По обычаям нольвов, невесту к жениху отвозитмужчина из её семьи – отец или брат, - размеренно помешивая нагревающуюся массу, пояснил Тибрейн. - У тебя нет родных. Значит, будущий муж сам явится за тобой.

- И?

- Это и есть наш шанс.

Тут Веришку осенило.

- Ты хочешь убить короля Мангроуда?! – ахнула она.

- Я хочу, чтобы ты его убила.

Веришка протестующе вскинула голову.

- Я?!

- Угу.

- Веда-мать учила меня, что убивать нехорошо. Ты сам говорил, что наш клан – клан тех, кто лечит!

- Так и есть.

Тибрейн перевел взгляд на девушку. Веришке не понравилось появившееся в нем выражение.

- А понимаешь ли, почему нольвы первым прикончили именно твой клан? Не Созидающих, придумывающих летучие и боевые машины. Не Ведающих, владеющих тайными магическими знаниями. И не Созерцающих, что говорят со звездами и видят грядущее. А твой, самый вроде бы безобидный? Да из-за вашего призвания, из-за вашей власти над жизнью. Усилиями жриц твоего клана самые безнадежные раненые в короткие сроки возвращались в строй. Стараниями ваших знахарок и ведуний женщины всех кланов рожали здоровых и сильных детей. Созданные Жизнетворящими яды и зелья погубили больше врагов, чем стрелы и мечи. Наши воины гибнут тысячами не столько на полях сражений, сколько от полученных ран, от распространяемой врагом заразы. И некому их лечить. И замены им нет, потому что рожать некому и не от кого. Альвы оскудели числом и силой. Но не духом. А ты боишься убить одного-единственного нольва? Его смерть даст нам передышку в этой войне. Пока нольвовские князья будут делить трон, мы восстановим свои силы. Нейтрализуем их вождя – укрепим свои позиции.

Веришка сдвинула брови, молча буравя Тибрейна негодующим взглядом. Он тоже молчал, не мешая ей думать. Негодование на её лице постепенно сменилось задумчивым выражением.

- Я могу нейтрализовать короля другим способом, - негромко произнесла она.

Тибрейн так же молча кивнул – говори, мол.

- Я не полечу с тобой. Я стану его женой. Королевой. И уговорю прекратить войну. Или хотя бы объявить перемирие.

Вот тут Тибрейн расхохотался.

- Что тебя так насмешило? – снова сдвинула брови альва.

- Твое простодушие, - посерьезнев, Тибрейн покачал головой. – Ты считаешь, Мангроуд станет к тебе прислушиваться? Он женится на тебе с одной целью – иметь наследников магической крови. Ваши дочери станут оплотом нольвов, ибо думается мне, что в их воспитании ты участия принимать не будешь. Их сила поможет истребить наши оставшиеся кланы. Так убийцей кого ты предпочтешь стать - одного короля или всех альвов?

- Я не буду этого делать! Я не убийца! – вскочила Веришка.

- А что насчет мести? – с нажимом произнес альв. – Ведь это по его приказу была уничтожена твоя семья. Нет желания посчитаться?

Наступила долгая тишина. На покачивающуюся травинку сел белый мотылек, пополз вверх. Веришка подставила палец, и насекомое переползло на него. Приблизив руку к лицу, Веришка разглядывала ниточки прожилок на тонких крыльях.

- Я умею только шить и не владею оружием. Что же я могу сделать? – потерянно прошептала она.

- Яд, - коротко бросил альв.

***

Годрусса Лародак коснулась рукой соседней подушки. Постель была еще теплой. Отбросив одеяло и спустив ноги с кровати, нольва оглядела темную спальню. Угли в жаровне под кроватью почти остыли, по ногам потянуло холодом. Боязливо подрагивал огонек ночника, многократно отраженный в отполированной поверхности зеркал, расставленных вокруг широкой кровати. Годрусса была в спальне одна.

Нольва встала, накинула на плечи кружевную шаль, и пошла искать мужа.

Фэве, в наброшенной на голое тело шерстяной безрукавке, сидел в пустом зале перед затухающим очагом. Сгорбившись в резном кресле, он сумрачно наблюдал за мерцающими алыми сполохами на тлеющих головешках. В его правой руке подрагивал наполовину пустой бокал вина.

- Что-то случилось? – нольва подошла и обняла мужа, положив голову ему на плечо. Длинные черные волосы окутали его смоляным водопадом.

- Ничего, - не меняя позы, холодно ответил Фэве. - Иди спать.

Его тон не обманул Годруссу.

- Снова дурной сон?

Первый страж промолчал, но по тому, как он досадливо дернул углом рта, Годрусса поняла, что угадала.

- Что на этот раз?

Никому и никогда в жизни Фэве не признался бы в том, чтоего сердце способно испытывать страх. Об этом он мог говорить только с Годруссой. Она одна знала и понимала его лучше, чем он сам. Фэве вздохнул, нахмурился и потер большим и средним пальцем виски.Взглянул на свою ладонь, сжал кулак и долго смотрел на него.

- Мне снилось, будто я поймал птицу. А она обернулась змеей в моей руке. И ужалила меня.

- Не стоит принимать это близко к сердцу, - Годруссанежно коснулась запястья Фэве, провела рукой по ладони, вынула бокал из его пальцев и поставила на каминную полку. - Этот сон уже пойман в зеркальную ловушку, и не причинит тебе вреда.

- Сон не несет вреда. Он лишь предсказывает события.

- Пусть так. Ты Фэве Лародак, Первый страж, главнокомандующий армии его величества. Лучший воин королевства. Нет такой птицы, которая посмела бы вырваться из твоих рук. Нет такой змеи, что была бы быстрее тебя. Сегоднячетырнадцатый день Рябиновой луны, а значит, твой сон – долгий. Он исполнится еще очень нескоро. Если исполнится вообще. Не беспокойся о таких пустяках, любимый. Идем, я утешу и согрею тебя лучше, чем вино.