Фагоцит (СИ) - Величко Андрей Феликсович - Страница 10

Вера закончила седьмой класс без троек, в честь чего я наконец-то выполнил свое обещание и покатал ее на мопеде. Нет, по двору мы с ней ездили и раньше, она не утерпела, но сейчас поехали на Ленинские горы. Причем не вдвоем, а втроем - в специально для него сделанной корзинке перед рулем сидел Джуля и радостно тявкал на обгоняющие нас автомобили. Впрочем, движение было таким, что, облаяв один, он потом вынужден был минуту, а то и две ждать, пока появится следующий.

В общем, покатались мы хорошо, и я на обратно пути окончательно решил, что от добра добра не ищут и надо начинать как-то ухаживать за Верой уже сейчас, дабы не увели. А как ей стукнет восемнадцать - делать предложение.

Однако этим же вечером выяснилось, что подобные планы вынашиваю не один я.

Как я уже говорил, наша квартира была на первом этаже, а под окнами был газон, на котором росли кусты и деревья. Зимой они не перекрывали обзор во двор, но, когда распустились листья, вид из окна стал напоминать настоящий лес, хотя посадили все от силы лет пять назад. Я, естественно, часто настежь открывал окно. И, как выяснилось этим вечером, не только я, соседи тоже.

Тетя Нина беседовала с Верой, причем, похоже, они сидели не очень далеко от окна, мне было почти все слышно.

- Нет, дочь, ну что ты такое задумала, из школы уходить?

- Так ведь не сейчас же! А после восьмого класса. Пойду в педагогический техникум.

- Знаешь, а ведь у Антонины, нашей заведующей, муж в том самом ФИАНе в кадрах работает. И я ее попросила, чтобы он про нашего Витю разузнал, как он там. Так Антонина рассказала, что на него все нарадоваться не могут, руки золотые, а знает даже побольше иных кандидатов. Там вокруг него, говорит, одна лаборантка увивалась, вся из себя писаная красавица.

- Ой...

Я, честно говоря, впал в некоторое недоумение. Вот как-то не припоминалось, чтобы вокруг меня кто-то увивался. Да и среди лаборанток, конечно, встречались такие, каких можно было назвать красавицами. Но, во-первых, исключительно в порядке комплимента. А во-вторых, смотреть при этом желательно куда-нибудь в сторону во избежание когнитивного диссонанса.

- Что «ой»? Отшил он ее. Потому что дура.

Я, кажется, начал понимать, о ком идет речь. Наверняка имеется в виду Маргарита. Она недавно вздумала протереть влажной тряпкой включенный блок питания. А там, между прочим, на выходе полтора киловольта! Правда, максимальный ток всего тридцать миллиампер, но этой дуре хватило бы. Ну, я ей и высказал почти все, что о ней думаю. Почти - это потому, что наиболее экспрессивные и наименее цензурные эпитеты я все-таки придержал при себе. Может, зря? И вообще, кто додумался назвать эту корову красавицей? Ладно бы такое сказали про Наташу, но она уже замужем и вообще не в моем вкусе.

- Так ты-то такой не будь! - продолжала натаскивать дочь Нина Александровна. - На что ты ему будешь нужна с восемью классами и занюханным техникумом? Он с докторами наук на равных разговаривает! Как не зайдешь к нему, так или мастерит что-то, или книжки ученые читает, толстые такие.

Все правильно, недавно я решил более основательно, чем в свое время в институте, изучить «Капитал». Книга действительно весьма весомая.

- Он в двух библиотеках записан! В институтской и в той, что у метро «Академическая». И не пьет вообще ни капли, где сейчас такого найдешь? Так что и не думай уходить из школы после восьмого класса, учись до десятого, а потом в институт. Например, в медицинский. Сама ты еще не понимаешь, как тебе повезло, что у нас такой сосед.

- Мам, да все я понимаю, но ведь до восемнадцати лет мне еще три с половиной года. Уведут же!

- А чтобы не увели, тебе надо за собой следить и выглядеть как нормальная девушка, а не как замухрышка. Вот что у тебя на голове за копна? Знаешь, а давай-ка на Кравченко в парикмахерскую сходим, там у меня мастерица знакомая, она тебе сможет хорошую прическу сделать.

Так, подумал я, надо срочно что-то делать, а то ведь, действительно, могут и догадаться соорудить вместо очень идущей Вере прически как у Алисы, которая «Гостья из будущего», какой-нибудь модный кошмар.

Тут Вера выдала такое, что я липший раз убедился в правильности своих далеко идущих планов.

- Нет, лучше сначала спросить у Вити, какие ему прически больше нравятся. А потом уже куда-то идти.

Умница, подумал я. А то ведь та же Света, даром что красивая баба, несмотря на свои пятьдесят три года, иногда так намажется да такой кошмар на голове соорудит, что временами я в самый ответственный момент с трудом удерживался от искушения прикрыть ей физиономию трусами. Причем своими, ибо ее и нос толком не прикрыли бы. И, главное, мое мнение по поводу всего этого ее никогда не интересовало.

- Да, дочка, ты, наверное, права, спроси, хуже не будет. И не волнуйся, ты ему нравишься, это видно. Если сама какой дурости не учудишь, никто его у тебя не уведет.

Согласен, подумал я, пусть только какая-нибудь попробует увести, сразу пошлю. Но, выходит, все мои хитрые планы по завоеванию сердца ничего не подозревающей девушки окончательно потеряли актуальность. У нее свои есть, небось еще хитрее. И не надо ломать голову, как бы найти повод подарить ей что-нибудь еще до дня рождения. И что именно - французские духи, бальное платье из натурального шелка или золотые сережки? Нет, не будем проявлять купеческий размах, когда он совсем не нужен. Недавно я в ГУМе видел довольно красивые женские часики, вот их и надо подарить. В честь окончания седьмого класса без троек. И хорошо, что матери, скорее всего, удастся сподвигнуть ее на учебу в мединституте.

Вера Михайловна из двадцать первого века, как и ее мать, всю жизнь проработала воспитательницей в детском саду, хотя сама призналась мне, что мечтала стать врачом. Ну так пусть у этой Веры мечты сбудутся!

Когда следующим вечером я вручил подарок и объяснил, в честь чего он, Вера аж ненадолго потеряла дар речи, а потом неуверенно спросила:

- Витя, я даже не знаю... они, наверное, очень дорогие?

- Не очень, - пожал плечами я, - тем более что мне неделю назад премию дали. И вообще, мне для друзей и родных денег не жалко. Могу и подороже что-нибудь подарить, если хочешь. Мопед как у меня, например.

- Нет, мопед не надо... Вить, ты лучше скажи, я тебе друг или родная?

- И то, и то. А что, были сомнения?

- Да... то есть нет... ой...

Вера покраснела, быстро чмокнула меня в щеку и убежала в свою комнату, я же, глянув в зеркало, убедился, что у меня на физиономии до сих пор так и светится глупая улыбка. Виктор Васильевич Антонов, наверное, удивился бы - да что это с ним такое? Но Витя Скворцов удивляться не стал. Ему все было ясно.

Глава 6

Девятнадцатого июня я остался один в квартире. Соседи всей семьей уехали отдыхать - дяде Мише дали льготную семейную путевку в Крым. Вот только Джульку с собой они взять не смогли и он, собака, остался со мной.

Такая щедрость профкома не была чем-то исключительным, но все-таки подобные путевки раздавали не всегда и не всем. Поэтому соседи решили, что пусть лучше телевизор у них появится на пару месяцев позже, но к морю они съездят, тем более что никто из них его до сих пор ни разу не видел.

А так как у меня наконец-то получилось перенести в шестьдесят третий год фотоаппарат, я, купив пленок и книжку «Справочник фотографа-любителя», вручил все это Вере с наказом наснимать как можно больше, а то, мол, я тоже море видел только на картинках.

Применительно к Вите Скворцову это скорее всего было правдой, но Антонов уже не раз бывал на Черном, Средиземном и Красном морях, так что я Вере не очень завидовал, хотя, конечно, показывать старался обратное. А она, ясное дело, меня жалела.

- Да ерунда, - отмахнулся я, - мне все равно отпуск пока не положен, слишком мало работаю. Зато права уже получил, так что сейчас могу купить настоящий мотоцикл, за зиму его привести в порядок и на следующий год съездить на море уже на нем.