Падение (СИ) - Грэм Анна - Страница 19

— Твою мать.

Её стошнило. Она кашляла, и гнилой смрад забивался в лёгкие глубже, вызывая всё новые и новые позывы рвоты. Ривера натянула тонкую ткань воротника на лицо и шагнула в гостиную. Борясь с отвращением, она ползала на коленках, осматривая каждую щель в паркете, пока, наконец, не увидела блеск золотой цепочки: когда Джо бросил крест ей в лицо, он упал на пол и свалился в одну из таких дыр толщиной в палец. Эйса сжала его в кулаке, подавляя желание закричать от радости. Джо не догадался найти свою вещь, прежде чем бежать, он не стал вынимать из крошечного слота карту памяти, где хранились адреса, имена и номера счетов — часть данных о наркотраффике Франко по территории Мексики и США. Всю доступную им информацию Шокер хранил в голове, но Джо настоял на том, чтобы перенести данные на цифру, и был прав. Он хотел обезопасить себя и перестраховаться на случай, если мозги Гонсалеса вдруг перестанут работать. Эйса воздала ему должное: иной раз в его голову приходили весьма умные мысли. Когда Ривера поняла, что картель предал её, имя Франко перестало быть для неё непреложным законом. Оно стало предметом торга.

Время гнало её вперёд. Эйса не стала делать копии, молясь всем богам о том, чтобы Человек соблюдал кодекс сделки. Согласно ему, он обязан был выслушать её условия, даже если после примет решение пустить ей пулю в лоб.

— Мне нужен Человек!

Она влетела в фойе «Таити», чудом прорвавшись через охрану. Вид маленькой мексиканки, прущей на таран, явно сбил их с толку.

— Мне нужно поговорить с Человеком, — она ткнулась в грудь огромного чёрного парня в костюме с бейджем начальника охраны, и он, похоже, был единственным, кто понял, о ком она говорит. Остальные информацией просто не владели.

— Я не понимаю, о чём вы, мэм, — он хладнокровно повел Эйсу к выходу, смотря куда-то по верхам, лишь бы не ей в глаза.

— Всё ты, блять, понимаешь. У меня важная инфа. И если ты мне помешаешь, я скажу Данэму. Он тебя на ремни порежет, — Эйса шла ва-банк, и во взгляде парня мелькнул испуг. Имя Данэма подействовало безотказно, однако секьюрити быстро взял себя в руки.

— Я не понимаю, о чём вы, мэм. Мы закрыты, покиньте помещение.

Охранник продолжал волочь её к выходу под напуганные взгляды горничных. Ривера, извернувшись, вынула из кармана карту и ткнула ему в лицо.

— Передай ему это. И если Человек со мной не встретится, скажи ему, что он мудозвон сраный.

Эйса не знала, как с этим обстоят дела в США, но в Мексике честь была дороже жизни: боссы заботились о своей репутации, ведь никто не стал бы иметь дело с человеком, нарушающим условия сделки. По местным законам её обязаны были выслушать, у неё было право переговоров. Она надеялась, что здесь эти негласные законы работают также безукоризненно.

Секьюрити ослабил хватку и флешку всё же принял. Эйса уселась на диван в фойе, с невозмутимым видом положила ногу на ногу и стала осматривать остатки маникюра, тогда как в груди, под толстым слоем брони полыхал огонь. Страх и нетерпение владели ей: она сделала всё, что могла, оставалось лишь ждать, и это ожидание выводило её из себя.

Когда она увидела Данэма, ей захотелось немедленно выйти в окно. Казалось, он убьёт её на месте. Он шёл по коридору прямо к ней, его взгляд, сжатые в кулаки руки, злой, размашистый шаг не предвещали ничего хорошего. Эйса поняла, что теряет надежду.

— Зря ты это сделала.

Он прорычал ей прямо в ухо, дёрнул её с дивана и потащил к выходу. Внешне Данэм был спокоен, как скала, но то как больно он сжимал её руку, как грубо толкал плечом в нужном направлении, говорило о том, что он взбешён. Эйса оставила его без вещей: его рубашка была влажной, с наспех застиранными разводами крови, а на улице, рядом с «БМВ», которую Эйса в спешке поставила криво сразу на два места, стоял жёлтый минивэн, наверняка, угнанный.

Данэм усадил её на переднее сиденье седана и пристегнул наручниками к двери. В боковом зеркале она видела, как он перегрузил из чужого багажника в свой плотно свёрнутый полиэтиленовый кокон, а после сел за руль. Он не сказал ей ни слова, и Эйсе слова были не нужны — она чувствовала, что Данэм везёт её на убой.

Эйса не знала, сколько прошло времени и сколько они отмотали миль. Близилась ночь, горизонт перед ними окрасился в кровавые цвета, машин на трассе становилось меньше — они въехали в промышленную часть города. Данэм остановился у большого одноэтажного здания, и не глуша двигатель, вышел и открыл ворота. Задним ходом они въехали в тёмный, узкий проезд, и Эйса ощутила тошнотворный запах, как только Данэм выволок её из машины. Это не было похоже на трупный смрад, но вонь была настолько невыносима, что резала глаза.

Данэм включил свет, и Ривера поняла, где находится. За низкими решетчатыми перегородками толпились белесые, вымазанные в грязи туши. Распихивая друг друга, они совали носы между прутьев, с жадностью пробуя запах вновь прибывших людей. Это был свинарник, в вольерах были заперты сотни голодных животных. Идеальное место, чтобы скрыть следы — скотобойня и мясной цех были пропитана кровью, сам чёрт не разберет, чья она. Данэм молча усадил её на железный стул и пристегнул наручниками к спинке.

Эйсе казалось, что она сходит с ума: она наблюдала за Данэмом, не в силах отвести взгляд, а ком тошноты в горле сменился на пустые рвотные спазмы, то и дело пронзавшие организм. Он взял топор и ножовку, освободил тело Вельховена от плёнки и оттащил подальше к клеткам.

Эйса невольно вздрагивала от каждого удара топора. Данэм хладнокровно разбирал тело Натана Вельховена на части, а куски плоти бросал прямо в вольеры. Свиньи с визгом бросались на еду, сшибали друг друга жирными боками в борьбе за каждый кусок, ломились через барьер и вставали на задние лапы. Истинно всеядные животные: останки трупа пропадали в их желудках, чтобы выйти вместе с дерьмом на дно клетки полностью переработанными.

— Снимай одежду.

Голос Данэма вывел её из прострации. Он отстегнул наручники, рывком стащил её со стула и отбросил его в угол одним ударом ноги. Он явно нервничал, а Эйсе становилось хуже с каждой секундой — среди вони испражнений животных она чувствовала запах смерти.

— Зачем?

— Я не хочу лишней возни.

Он не хотел тратить время и стаскивать одежду с трупа. У неё задрожали губы, от отчаяния Эйса едва не рассмеялась.

— Быстрее.

Он стоял ровно напротив неё, в перчатках для разделки мяса, вымазанных в крови по самый локоть, взгляд его был усталым и рассеянным.

— Ты ведь не хочешь этого делать, Данэм? — она сняла обувь и встала босиком в вонючую холодную жижу.

Её голос звенел от страха и омерзения, а глаза наполнялись слезами. Эйса всегда думала, что встретит смерть достойно, но сейчас ей хотелось плакать и умолять.

— Какая разница чего я хочу или не хочу?

В этот раз, с ней, Данэм не получит удовлетворения от чисто сделанной работы: она видела это по его глазам, слышала по тону его речи, и от осознания этого становилось ещё хуже.