Мертвый участковый (СИ) - Маракулин Ринат - Страница 12

Достав из планшетки протокол осмотра места происшествия, заполнив установочные графы, вписав в качестве понятых пару стоявших рядом алкоголиков, Виктор приступил к описанию двора. Закончив самую длинную и нудную часть описания, отметил: «…был осмотрен труп славянской внешности, лежащий в естественной позе, лицом вверх, ноги вытянуты в сторону веранды. При визуальном осмотре трупа видимых телесных повреждений не выявлено. Следов борьбы, крови во дворе и помещении дома не обнаружено…»

-Ну вот и все! - Воскликнул Виктор – Вот вам направление в морг, повезете труп сами.

-Как, а вы его не отвезете?

-Нет, наша обязанность отвозить только криминальные трупы и бесхозные. Ищите родственников, пусть хлопочут. Когда надо будет жилье делить, ведь сразу налетят, как воронье на падаль, отбою от них не будет. На крайняк позвоните в «Медэкспресс» они за умеренную плату и подберут его, и погрузят, и в морг отвезут. А пока прощувайте, не забывайте, если чего надо обращайтесь!..

Спрятав исписанные листы в планшетку, Виктор направился к выходу. Около калитки он еще раз оглянулся. Местная алкобратия – стоявшие во дворе алкоголики – выглядели как-то особенно грустно и сиротливо. Потеряв своего алкобрата с пенсией, они лишились хоть и небольшого, но стабильного источника финансирования своих регулярных попоек.

Вот так вот местный алкоголик, - жил как свинья и помер как свинья - не сделав ничего полезного, не оставив в этом мире ни детей, ни каких-либо других следов своего пребывания… Только груда пустых бутылок и разлагающееся тело. Что жил – что не жил, - зря только небо коптил, да землю засирал…

Выйдя с территории частного сектора, Виктор прошел наискосок через дворы новых девятиэтажек и вскоре приблизился к крыльцу родного «опопчика». Открыв дверь, он прошел вовнутрь, положил на стол планшетку, скинул бушлат и фуражку и вернулся на крыльцо.

Стоял один из тех последних солнечных дней поздней осени. Было довольно тепло, в воздухе чувствовалась бодрящая влага. Настроение было бодрое, срочной работы не было, можно было немного расслабиться. В лицо дыхнул свежий осенний ветер. Виктор достал портсигар, зажигалку и закурил…

* * *

16.11.2007г. Пятница.

Пятница - долгожданный конец трудовой недели. На этой неделе Виктор дежурил в опергруппе, из-за чего у него опять стали накапливаться неисполненные материалы. Год или два назад вышел какой-то приказ о запрете привлекать участковых на суточные дежурства в опергруппы. В связи с этим их ставили в опергруппы только на дневное время, как правило, до девяти или до десяти часов вечера, а утром, на следующий день должны были явиться на службу в обычном режиме. Таким образом, дежурный участковый, потеряв весь день (точнее 14 часов рабочего и личного времени) на дежурстве не получал ни каких компенсаций или хотя бы «отсыпного», как другие сотрудники, задействованные в опергруппе на сутки.

Сегодня в жизни участковых намечался еще один, самый знаменательный после «Дня милиции» день – «День участковых». Сам праздник вообще-то отмечается 17 ноября, то есть ровно через неделю после «Дня милиции», но в этом году он попал на субботу, поэтому все праздничные мероприятия намечались шестнадцатого. Как обычно утром было торжественное заседание. Особо отличившихся высокими показателями, а так же «блатных» - родственников всевозможных начальников или их хороших знакомых поощрили премиями и почетными грамотами. Остальным просто сказали что они, в принципе тоже «ничего», но должны больше стараться. Начальники подразделений и их представители выступили с поздравлениями службе участковых, которые прозвучали в основном слишком формально и заурядно.

После «торжественного», участковые разошлись по своим делам, договорившись собраться в 18.00 на четвертом опорном. Сегодня, по причине праздника совещание в 17.00 не проводили. Ребята заранее скинулись по сотне и, как обычно заслали гонцов в магазин. На этот раз собирались более тесным коллективом, на опорном пункте, удаленном от центральных улиц, никто из начальства кроме Ромки Никонова приехать не обещали.

К вечеру, на четвертом опорном, большая часть отдела участковых собралась. Ребята сдвинули столы, накрыли их бракованными отказными постановлениями, в избытке сваленными рядом с компьютером и стали расставлять пластиковую посуду. Вскоре привезли закусочную снедь, выпивку и запивку, а так же газировку для непьющих (были и такие в коллективе участковых). Когда все было нарезано и разложено по тарелкам, все поднялись, Ромка Никонов сказал краткую, но содержательную напутственную речь, которую следовало считать тостом, и все дружно сдвинули пластиковые одноразовые стаканы. После непродолжительного шуршания, стаканы «опрокинули», запили и закусили.

Мерно потекли застольные беседы. Участковые сгруппировались небольшими кучками, кто с кем больше всего корешился. Периодически говорили тосты, спорили, выходили покурить. Сегодня коллектив был небольшой, дружный. Можно было расслабиться, так что Виктор, сидевший рядом с Виталиком, не пытался отлынивать от спиртного и с каждым часом пьянел все сильнее.

Некоторые постепенно уходили, после полуночи, как обычно, остались только горстка самых «стойких». Когда выпивка кончилась, а почти вся закуска была съедена, оставшиеся друзья слегка прибрались в кабинете и тоже покинули опорный. Вернувшись на опорный, Виктор выпил, сколько мог воды, чтобы быстрее очистить организм от алкоголя, закрыл входную дверь и, пройдя в «будуар» рухнул на диван…

17.11.2007г. Суббота.

Виктор открыл глаза. Вокруг темно. Двинув руками в разные стороны, понял, что находится на диване в «будуаре». Жуткий сушняк. Нащупав выключатель ночника, включил свет, накинул куртку ПШ, прошел в комнату, напился воды и вышел на крыльцо опорного. Стояло, типичное для поздней осени, тихое мокрое утро. Сегодня праздничная (для всех участковых) суббота. Можно слегка расслабиться.

Прибравшись в кабинете, почистив зубы, Виктор привел себя в порядок, надел бушлат и фуражку и вышел с опорного. Сегодня можно пойти домой и хоть немного отдохнуть за эти дни. Достав ключи, закрыл входную дверь на замок он не спеша пошел через дворы ближайших девятиэтажек.

И вот опять знакомый дом. Тут живет Света Кузнецова. Проходя мимо окон ее квартиры, он слегка замедлил шаг, невольно повернув в их сторону голову. Так хотелось, чтобы она, именно она, в этот миг выглянула в окно… Но, шторки на окнах не шелохнулись. Тяжело и грустно вздохнув, Виктор прошел дальше.

Виктор вышел со двора, пересек улицу Верховскую, прошел около дома №3. Издавна этот дом приобрел о себе недобрую славу. Сам он был девятиэтажный, угловой, трехподъездный, постройки середины восьмидесятых. Дом всегда отличался какой-то аномалией, - в нем «гнездилось» огромное количество уголовников, алкоголиков и наркоманов, в нем постоянно происходили какие-нибудь происшествия, совершались преступления, а сами его жители регулярно трагически погибали преждевременной смертью. Тех, кто в нем селились, преследовали неудачи, - обычно спивались, снаркоманивались или попадали «на зону».

Вопреки всему негативу этого места, само алкобратство третьего дома было на редкость живучее и дружное. В доме было несколько алкопритонов. Их жильцы и постоянные гости совершенно спокойно и, даже, комфортно вели свой обычный стиль жизни (если это конечно можно назвать жизнью). Обычно они напивались во второй половине дня, затем, чуть передохнув, посылали кого-нибудь за «догоном», после чего продолжали пьянки допоздна. Полазав пьяными по окрестности, подравшись между собой и побуянив с соседями, вскоре отрубались в пьяном забытьи. Рано утром алкоголики просыпались и мучимые пьяной жаждой, порывшись по карманам, поискав остатки «бабла» на опохмел, дружно бежали «на планерку».

Во дворе соседнего дома один алкоторговец рано утром приносил несколько фляг «на заправку» алкоголикам, где и торговал на разлив самогоном или разведенным спиртом, в результате чего все алкобратство третьего дома, а так же алкобратия ближайших домов по утрам спешило к нему на опохмел, что называлось среди них «планеркой». Опохмелившись, они обычно разбредались, кто на заработки, кто домой, кто просто отрубался. Во второй половине дня алкоголики постепенно собирались, снова пили до глубокой ночи, после чего забывались в пьяном угаре. На следующий день все повторялось. Иногда менялся состав пьющих, место проведение основных пьянок, - летом их обычно устраивали на улице. Кто-то умирал или садился на зону, кто-то возвращался с зоны, или в алкобратство вливался новый член, но их суть и содержание все время оставалось тем-же…