Все изменится завтра (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна" - Страница 26

– Как дела? – Артем вывернул руль, почти сразу останавливаясь на светофоре.

– Нормально,– смотрела на свои пальцы.

– Так нормально, что ты вновь катаешься в машинах с чужими людьми?! – усмехнулся.

– Да, именно так нормально, – злобно прошипела, ловя его взгляд в зеркале заднего вида, – именно так, у меня после встречи с тобой теперь всегда вот так нормально! И не важно, что происходит, это все равно нормально! Потому что хуже уже просто не может быть, а что лучше я уже просто не представляю. И не смотри на меня так, – обессилено взмахнула рукой,– если ты думаешь, что после моих слов в клубе, я изменила мнение о тебе, или о том, чем ты занимаешься...

– Так вот в чем дело,– Артем широко улыбнулся,– ты жалеешь, что сказала мне в клубе, – снял очки, – не переживай так, я почти нечего не запомнил из того, что ты мне сказала. Хотя нет, ты была очень уверена, что не безразлична мне,– все с той же иронией.

– Ты…

– Плохой человек?

– Ужасный! – обняла себя руками.

– Поможешь стать лучше? – приподнял бровь, вглядываясь в ее вытянувшееся от удивления лицо.

Машина остановилась у небольшой кофейни.

– Приехали. Пошли кофе попьем, хорош дуться,– открыл дверь со своей стороны, ожидая от Веры того же.

– Мне нужно домой, зачем ты меня сюда привез?

– Ну привез же уже, пошли!

Сев за столик у окна, Вера заказала только чашку кофе. Ее глаза постоянно косилась в огромное окно, на котором уже успели развесить гирлянды, готовясь к наступающему празднику.

– Не вкусно? – Артём кивнул на чашку.

– Вкусно, но интереса сейчас гораздо больше, чем жажды. Зачем мы сюда приехали?

– Я же сказал, соскучился.

– Не смешно, Артем.

– Кто ж смеется. Спасибо тебе, что не бросила на произвол судьбы, руку вон перебинтовала, – приподнял уже не замотанную руку, на костяшках которой виднелись ссадины.

– Пожалуйста, но это было глупо. Драться, – уточнила, сама не понимая для чего.

– Возможно, – хитро улыбнулся, – но ты же впечатлилась, вдруг это был продуманный ход? – приподнял бровь. Вера нахмурилась.

– Все, стоп! Не пытайся сейчас найти двойное дно. И не думай, что я тебя сейчас здесь соблазняю, Вера…ты миленькая девочка, но мой максимум – это вытащить тебя из передряги.

– У тебя что сегодня хорошее настроение? – растянула губы в улыбке, но глаза все же выдавали ее чувства.

– Что-то вроде этого. Держи, – протянул свою визитку,– если понадобиться помощь, то звони, не откажу. В принципе, я сказал все, что хотел,– взглянул на часы, понимая, что опаздывает, – поехали, закину тебя домой, у меня сегодня еще много дел, – встал из за стола доставая портмоне.

– Я сама в состоянии заплатить за свой кофе, – вытащила из сумки кошелек.

– Плати, за меня тоже можешь,– кинул на стол купюру. Вера же аккуратно положила свою денежку в коробочку со счетом, сняла с вешалки бледно-розовую куртку-зефирку, накинув ту на плечи.

– Ну прям ваще,– пропустил девушку вперед, вытаскивая из коробки ее деньги и уже на выходе из кофейни, незаметно сунул купюры ей в карман.

***

Дверь захлопнута вот уже как минут пять, но она почему-то не может двинуться с места. Почему так горько? Почему кажется, что это была их последняя встреча? И почему она вообще об этом думает? Ведь ее слова тогда – это просто передозировка эмоций, они пустые, ничего не значащие, ведь она ничего к нему не чувствует. Ей же плевать! Ей же плевать?

Сунула руку в карман куртки, нащупав эту злосчастную визитку, но пальцы подхватили не только ее, вытащив все содержимое из кармана, она не сообразила, откуда там взялись еще и деньги. Ведь она никогда не имела привычки рассовывать их по карманам, и лишь после до нее дошло, что это оплата за кофе. Артем!

Взбесившись, Кораблева скинула куртку, швырнув ту на стоящий в прихожей пуф. Забежала в комнату, рассержено кинув визитку на стол, та скользнула по гладкой поверхности, падая в небольшую щель между столом и стеной.

Почти дрожащими пальцами набрала мамин номер, в трубке последовали гудки, которые быстро сменились радостным: «Привет!»

– Привет, мамуль. Как вы?

– Идем на поправку, через неделю вернемся, и поедем уже только после нового года. Вера, Дима уже может самостоятельно вставать, и ходить по стеночке, или за руку. Я так рада, так рада…зайчик, у тебя все хорошо?

– Да. Наверное, не знаю…

– Расскажешь?

– Да…в общем-то и нечего рассказывать…просто я не понимаю, нравиться ли мне человек или нет, хотя уже это не имеет значения. Он сам обозначил все точки, да и запятые тоже.

– Кто он? Я его знаю-нет? Это мальчик из академии?

– Не совсем. Он гораздо старше, мы познакомились на том вечере в галерее, где мы были с Димкой,– соврала не задумываясь.

– Гораздо – это двадцать лет? Мне стоит волноваться? – с легким смешком, но огромным опасением в душе.

– Нет, лет на девять…

– Ну уже легче,– все так же настороженно,– и что там за точки с запятыми?

– Ну если дословно, то я девочка, которой он всегда рад помочь, не более того,– присела на край кровати, накрывая голову свободной ладонью,– но это даже лучше.

– Вера, ты знаешь, я не лезу с моралями. Но все же здесь…думаю, так действительно лучше, у вас разница в возрасте, ты еще учишься, хочешь танцевать…и прекрасно понимаешь, что карьера, которую ты собралась строить, дается не легко…я не против любви и мальчиков, нет. Но эти отношения могут плохо влиять на твою цель…милая, ты уже сейчас так подавлена, а что будет, если ты решишься на эти отношения?

– Как я могу на них решиться, если мне уже указали на дверь, мам, как?

– Доченька, мужчины переменчивы во взглядах…

– Зря я вообще, это все ерунда, забей!

– Зайчик, как же это может быть ерундой, если ты так переживаешь? Давай я приеду, и мы обо всем поговорим? Ты же знаешь, я всегда готова тебя выслушать, дать совет и принять абсолютно любое твое решение.

– Хорошо, – со слезами, – я очень по тебе скучаю, очень…и еще, я тебе не говорила, но я живу у Али.

– Что случилось? – голос мамы сразу стал более жестким, – она опять тебя доставала, что за человек! – кипела злостью на бывшую свекровь.

– Придумала, что я украла Иркины серьги, я не выдержала этого идиотизма и ушла.

– Так, а куда Миша глядел? Он там что, для мебели что ли?

– Мы с ним поговорили, и я ушла. Как бы он не уговаривал, но я так больше не могу, мам…

– Ладно, приеду и с ним поговорю. Это нормально вообще! Когда он уже заткнет свою полоумную мамашу.

В прихожей послышалось шуршание, видимо пришла Алька.

– Мамуль,– с улыбкой, – там Алинка пришла, я тебе завтра перезвоню.

– Хорошо, милая, Алине привет.

– Передам.

Выбежав в прихожую, Кораблева кинулась к подруге, но замерла в полуметре. Сверидова повернулась, а Вера зажала рот ладонью. Ее охватил ступор, слов не было. Взгляд приклеился к Алинкиному лицу, на котором ярким пятном красовалась разбитая губа. Капелька крови медленно ползла по подбородку, нагоняя ужас и холод. Воспоминания со страшной силой тащили Короблеву обратно в ту злосчастную ночь. Алина одним движением стерла каплю с подбородка, наконец-то поднимая на подругу глаза.

» Глава 16

– Алина…,– все, что смогла выдать, смотря на подругу.

– Так,– прошла мимо Верки,– не стой истуканом, тащи перекись,– сняла верхнюю одежду, шагая на кухню. Вера двинулась следом.

– Кто это сделал? – подала пузырек, присаживаясь на табуретку.

– Что, красотка, да? – улыбнулась, кривясь от боли,– красотка,– вторила, отворачиваясь к окну и прикладывая к губе ватку. В глазах уже давно стояли слезы, но почему-то выхода им не было, лишь смех. Ей было смешно, смешно от этой дикой боли, от ситуации, от того, какая она дура…

– Аль,…ты все-таки рассказала его жене?

– Еще нет, но теперь точно скажу,– выкинула окровавленную ватку в мусорное ведро.

– Ты с ума сошла, он же тебе убьет! Понимаешь! – Вера вскочила с места, как пуля, подлетая к подруге, пальцы впились в ее плечи и резко тряхнули девушку,– совсем уже, да?!