Под сенью исполинов (СИ) - Калинин Никита - Страница 52

Первая категория контакта, присвоенная следующему текстовому файлу, почти пустила Алексея в ритуальный пляс. Он настолько расчувствовался, что даже приятельски хлопнул по плечу Павлова. Тот не оценил, буркнув что-то невнятное.

Но воодушевление Трипольского оказалось преждевременным. Ничего толкового в файле не нашлось: снова что-то об «озере», «храме», и «второй попытке войти». Каких-то голосах и тенях средь стволов, а также где-то «под поверхностью». Страхи, крики, подозрения друг друга. Сплошь мистика и неразбериха.

– Может, то Пустой космопроходец…

– Что-о?! – раздосадованный Алексей почти взвизгнул. Он был готов здесь и сейчас словестно разгромить мракобеса и только и ждал его реакции.

Но Роберт молча ретировался, отпрянув от Трипольского как от прокажённого. И не вышел прочь из командного пункта лишь потому, что в тот самый момент вернулась выбеленная усталостью Рената Дамировна.

Суть ей изложили вкратце. Программа продолжала шарить по файлам, вскрывая их острыми щупальцами метакода; ЭВМ шумел и попискивал.

– Выходит, это – всё?..

– Так точно, товарищ капитан, – нагнав пафоса, кивнул Фарадей.

– А как же… Подкрепление, ч-что с ними случилось? То есть, почему всё это случилось?

– Выясним, – бойко ответил Трипольский. Он, видимо, рассчитывал, что Неясова отправится по своим делам, но не тут-то было. Вместо этого она сначала принялась перечитывать уже вычлененную информацию, отхватив себе под это треть монитора. А после, обдумав, распорядилась:

– Продолжай, Алексей… В-выясни, что стало со вторым пси-ихосервером подкрепления.

Голос Неясовой надтреснул. Нечто в прочитанном тексте переменило её в лице.

И она опять заикалась.

«Капитан Катерина Ульянова, старший лейтенант Анастасия Попова – психосерверы в составе экспедиции за номером двадцать семь под командованием полковника Иконникова», – зачем-то выдал справку Ординатор. Рената вдруг охнула и поморщилась – как огнём обожгло затылок.

– Что с вами?.. – привстал Трипольский одновременно с шагнувшим к ней Павловым.

– Я в порядке, – она опустилась в кресло рядом; затылок жгло. – Выясняй, Алексей, это важно. Пр-рошу тебя…

– Позови Вику!

– Отставить! – неожиданно резко даже для самой себя скомандовала Рената. – Продолжать работу!

Алексей отвернулся к интерпанели, а Роберт, уже направившийся было к выходу, встал на место, будто преданный страж. Рената вымученно улыбнулась ему: всё, мол, в порядке.

Она отдавала себе отчёт, что исакть у них понимание и поддержку не имеет смысла. Оттого Рената и молчала. Оставалось надеяться, что план выгорит. Иначе… А что – иначе?.. Едва ли её провал хоть как-то отразится на остальных. Да и что может случиться? Сил у неё предостаточно, кто бы что ни говорил. Инсульт не грозит – до него ещё как до Ханоя брассом, как говаривал одноногий кадровик-ветеран в родном НИМИ. Уж она-то это знала наверняка.

Меж тем Трипольский ускорился. Обогнать программу он, конечно, не мог, да этого и не требовалось. Взгляд Алексея, затылком ощущавшего несвойственное Ренате беспокойство, рыскал по тексту не хуже метакода.

Подкрепление численностью двадцать шесть человек прибыло на Ясную ранней весной по земному времени. Тринадцать офицеров безопасности и столько же европейских учёных-счастливчиков, ухвативших комету тысячелетия, как им мерещилось, за шлейф.

Обезлюдевшие модули – вот что обнаружили с трудом объединившиеся половины подкрепления. Колония к тому моменту, судя по временному промежутку записей Кислых и Иконникова, пустовала уже более трёх месяцев.

О судьбе первого психосервера было известно заранее – она погибла. На разведгруппу, в составе которой шла Попова, напало существо, вериго. Судя по описанию, та самая дрянь, которую командир отчего-то прозвал Кариной. Трое погибли на месте – подчинённые Иконникова пользовались «Сапфирами», не «Осами». Раненую в спину Анастасию доставили в колонию, но помочь ничем не сумели. Девушка не прожила и суток: тело её окуклилось буквально в считанные часы.

– Дальше, Алексей! Мне нужно знать, что случилось с Катериной! – поторапливала Рената, отчего Трипольский перескочил целый пласт информации о чудище. Судя по отдельным фрагментам, там много чего нашлось бы…

– Она-а… она-а… – сопоставляя куски из разных колонок с пока ещё рваным текстом, Алексей никак ни мог понять, что же не так: то указывалась смерть капитана Ульяновой во время случившегося в горах обвала, то вдруг всплывали более поздние – вроде бы – упоминания о её странном поведении, будь то несвойственная ей молчаливость или нежелание обедать со всеми. Да, программа не могла выстроить хронологию, и поначалу Трипольский подумал, что второе упоминание предшествовало первому. Но вскоре нашёл доказательство обратного. И судорожно сглотнул.

– Она и была… кхрм… – Алексей прочистил горло, скрывая провал в голосе. – Видимо, в её облике этот… повторитель… и попал в колонию.

– То есть, она мертва? – Рената осторожно поднялась. Она услышала, что хотела.

Трипольский перечитал отрывки записей команды Иконникова, сопоставил их с обновившимися данными.

– Да, Рената Дамировна, – потёр он трясущиеся всё сильней руки. И хотел было что-то добавить, но Неясова быстро вышла.

– Сообщу Виктории, – не на шутку забеспокоился Павлов, спустя полминуты. – Нехорошо ей.

– По пути своего Пустого смотри не повстречай! Пустой космопроходец! Вот же бредни! – зачем-то прокричал ему вслед Трипольский и нервно хихикнул. Ему было страшно. Очень страшно.

Павлов не успел отойди далеко и прекрасно расслышал реплику Трипольского. Ему тоже сделалось страшно. Но не за себя. За Алексея.

Позади Ренаты шумно закрылась переборка пустующего кубрика. Чертовски жгло затылок, да ещё это заикание… На миг она даже посомневалась – а стоит ли?

Стоит. Рома ослеплён глупой заботой о ней, оттого и запрещает повторить поиски. Какие могут быть переживания, когда экспедиция в таком положении! Ясно ж как день: теперь только вперёд. В действительности это она, Рената, позаботится об остальных. Молча, не афишируя спасёт ситуацию.

Найдёт доктора Кислых.

Она медленно опустилась на застеленные нары. Синтетическая подушка дарила самое настоящее блаженство. В меру податливая, она приятной прохладой облегала горящий огнём затылок. Гудящее от хронической усталости тело вдруг сделалось таким вялым, тяжёлым. Таким…

Ненужным…

Рената закрыла глаза. Вероятнее всего, никто из группы не знал, что Валентина Богдановна когда-то являлась психосервером. Ещё на заре существования Ординатора, перед самой войной, проводились эксперименты, в которых участвовала и Кислых. Со временем она отказалась от стези психосервера в пользу ксенобиологии, но Рената знала, что первым носительницам Ординатора размещали его по-особому, «врезали», как выражалась декан. Если Кислых жива, а Рената отчего-то непреклонно верила в это, уж если не откликнуться, то обозначить своё местоположение она сможет.

Сомнение сопровождало Ренату до самого последнего момента. Но как только барьеры опустились и в сознание проник привычный ток, оно улетучилось бесследно.

На этот раз она приготовилась к появлению синеватой дымки и держалась за связь с Ординатором всеми силами. Психосервер сконцентрировалась на нём, сфокусировала всё своё внимание на тонкой связи, на которую то и дело покушалась вездесущая сине-серая хмарь: клубящаяся, густая, теперь и с фиолетовыми венами далёких молний.

В очередной раз Рената осознала себя во плоти, на сером песке средь шершавых домов в решётчатых намордниках. Из множества окованных прямоугольных пастей, сквозь колышущиеся занавески по-прежнему тёк чужой цвет и лилось не предназначенное ей тепло. И всё так же мимо брели безликие тени, которые если и касались друг друга, то только чтобы обжечь нестерпимым холодом одиночества.

Но теперь руки Ренаты тяжелил прозрачный шар. Внутри него искрилось неживое, противное природе, исковерканное при рождении сознание.