Под сенью исполинов (СИ) - Калинин Никита - Страница 35

– Зачем подали сигнал? – усаживаясь прямо на полу, разбито спросил Нечаев. Его почти физически душила мысль: там, на реаниматоре, лежит тяжело раненый Саныч.

– Я видел синтетика, товарищ майор, – пояснил Иванов. – У внешней переборки. Не выстрелил, потому что не сразу понял. Он что-то держал в руках. В руке. И у меня на глазах покинул челнок. Я же нашёл Бурова.

– Что с ним?

– Вика сказала – черепно-мозговая. Сотрясение, трещина лобовой кости. Вывих ключицы и плечевого. Досталось, короче. Но жив.

– Нихрена не понимаю! Где ты его нашёл?

– В генераторной.

– Он сам говорил что-нибудь?

– Нет. Ещё не приходил в сознание. Вика говорит, что с ним всё хорошо. Что лоб у Бурова крепче, чем у нас всех, вместе взятых…

– Синтетик что-то унёс, так? – Нечаева трясло. То ли от холода, то ли от горечи глупого, случайного поражения.

– Я не разглядел что именно. Думаю, капитан Буров скажет, когда очнётся, – Иванов говорил об инженере почти восхищённо.

– Как он попал внутрь?.. Вы что, не закрыли механический затвор?..

В голове Нечаева творилось черт-те что. Он изо всех сил сдерживался, чтобы как минимум не наговорить грубостей Бёрду, наверняка отлично знавшему о попытках Альянса самостоятельно освоить технологию «прыжка». Неудачных попытках. И этот синтетик – явление Христа народу! – который напал на Бурова. Как злой мальчишка, когда понимает, что кто-то умней его – бьёт, но опасливо, так и этот механизм отчего-то просто ограничился тумаками и кражей чего-то, вероятней всего из генераторной.

Простой синтетик точно совершил бы убийство. И не одно. Складывая оба эти факта, он начинал сомневаться в нерушимой уверенности Майкла касательно «человека Макленнора». Никто ведь не спрашивал американца – на кой он тут? Налаживать связи? Да не бередите мою печень, их и без космопроходцев налаживают!

Нечаев в итоге смолчал. Не время устраивать разбор полётов. Не сейчас.

Когда они смогли-таки подняться, Роман подошёл к Павлову и в двух словах, сухо, но искренне дал понять, что тот не виноват. В конце концов, он первым дал маху, случайно ранив командира. Возможно, не случись этого, тварь не сумела бы его достать…

Спустя два часа нервного ожидания Вика позвала в медблок его и Ренату – оставшихся в строю старших офицеров.

– Итак, – начала сосредоточено она. – Раны серьёзные. Пулевое в плечо – касательное, с ним всё быстро и просто. Теперь далее. На снимках видны повреждения позвоночника в районе таза. Будто его… его хотели сломать?

Голос Грау дрогнул. Роман сморщился, давая понять, чтобы она просто продолжала говорить – все объяснения позже.

– С ногой дела хуже. Я остановила кровотечение, ввела систему синтезатора крови. Сустав, если провести операцию, сохранится, но…

– Что – «но»?

Медик убрала с пострадавшей ноги Александра Александровича простынь. Рената охнула, прикрыв рукой рот. Роман сглотнул. Кожа ноги стала почти белой. Сухой и твёрдой. Как гипс.

– Я не знаю наверняка, что это. Очень похоже на окукливание. Реаниматор сообщает о необратимых деструктивных изменениях структуры мышечной ткани. Процесс удалось остановить неостероном в растворе эмины. И ещё. Кровь не распространяет катализатор этих изменений. Это очень необычно, но изменения тканей сугубо локальны…

– Ты сказала, что изменения, – Роман покосился на кое-где потрескавшуюся, шершавую поверхность, – необратимы… Хочешь сказать, что…

– То есть предстоит ампутация. Операцию следует провести как можно быстрее. Я ничего не знаю о причинах вот этого, – Грау указала ладонью на ногу. – Но совершенно точно, что двигательных функций икроножная мышца уже не сохранит. Да какие там функции, господи! Если бы не действие неостеронной инъекции, там вообще уже была бы белковая мешанина!

– Значит, его нужно возвращать, – волей-неволей Нечаев начинал принимать решения в качестве командира.

– Согласна. Только в Новосибирске смогут помочь. Но до ампутации этого делать нельзя. Слишком велик риск.

– Значит, следует провести операцию как можно скорей, – высказалась Рената.

Внезапно пошевелился и застонал Буров, Виктория с Романом тут же подошли к нему. Выглядел он более чем скверно.

– Ге… не… ратор.

– Что? – одновременно переспросили Нечаев и Грау, как вдруг освещение в медблоке просело. Реаниматор завыл, мобилизуя аккумуляторы на поддержание пациента. Люди даже толком отреагировать не успели, как всё вернулось в норму.

– Ге… нератор, – подстреленным тигром рокотал Буров, норовя подняться. Он производил впечатление одержимого, из последних сил пытающегося донести до неразумных свою истину. – Он скоро… остановится. Он... остановил его! Генератор останавливается!..

Глава 14. Абориген

На пути дважды попадались опустошённые гипсовые чучела местных клещей. Их обходили стороной не трогая. Интереса они больше не представляли, по крайней мере для Романа и Роберта. Вика, правда, попросила по возможности прихватить с собой образец на обратной дороге. Но до неё ещё стоило дожить.

Шли парами. Роберт-Роман и Майкл-Иван. Первые на десять шагов впереди вторых. У кого-то тихонечко так, но постоянно, пожужживал у кого-то коленный сервопривод. Роман только его и слышал. Сами виноваты, что раньше не обратили внимания.

Пересилить себя и самостоятельно влезть в «Осу» Иван не смог. Но пытался честно – старания крупным потом отображались на побледневшем перекошенном лице. Без помощи Ренаты не обошлось. Психосерверу понадобилось несколько минут, чтобы изолировать панический очаг в его голове. Сил она затратила немало, хоть и делала вид, что ей всё нипочём. Рената заверила, что на время экспедиции о фобии Иванов больше и не вспомнит.

На вопрос, как она узнала об опасности, подстерёгшей их на обратном пути в лесу, Рената с улыбкой – большей частью в глазах – ответила, что просто почувствовала, ощутила, когда им понадобилась помощь. Ощущают же, мол, матери порой, когда их ребёнок вне поля зрения тянется к кружке горячего чая, стоящей высоко на столе. Если бы Рената не простёрла тогда расширенное действие Ординатора, руководствуясь своим таинственным инстинктом, как минимум майор Подопригора уже не дышал бы.

Во многом заокеанское экзотело спасло ему жизнь. Вика заключила: быть бы перелому позвоночника, не выдай торсовые сервоприводы максимальное сопротивление.

С точки зрения крепости и всяческих систем стабилизации положения тела оператора – «Оса» не просто форы давала «Сапфиру», она была неоспоримо впереди по всем параметрам. Ровнять, правда, их не стоило. Хотя бы потому, что первое – боевая автономная система, созданная для уничтожения живой силы и бронетехники, а второй всего лишь скафандр, не более, хоть и рассчитанный на потенциальное физическое воздействие со стороны инопланетных форм жизни.

Странно, на самом деле. Саныч будто бы напророчил себе, взмолившись тогда: «лишь бы не сколопендра». Гадина ведь и вправду выглядела как насекомое. Виктория подтвердила, что схожесть с земным существом скорее внешняя, а при втором приближении так и вообще, скорее всего, окажется весьма поверхностной. Ну не могла же, твердила убеждённо биолог, Вселенная быть настолько скупа на форму! Не могла она настолько повториться!

 Было тихо. Разведчики двигались по возможности не издавая лишнего шума, если не брать в расчёт сводящее с ума Нечаева жужжание одного-единственного сервопривода. Урок был выучен на отлично и с первого раза: тварь отлично слышала. Павлов сказал, что это он привлёк её внимание, грохнувшись в скорлупу, оставшуюся после некогда пиршества Карины. Именно так Нечаев прозвал про себя монстра. Ибо коварством и быстротой действий, пока ошеломлённая жертва приходит в себя, он мог сравниться разве что с его бывшей женой. Да и места укусов не заживали, а отмирали напрочь – всё сходилось.

Оля бы точно оценила сравнение… Вот кто-кто, а она-то видела эту стерву во всей красе!