Орден - Мельников Руслан - Страница 160

Последний чих… готово! Тишина и густое облако сизого дыма над ямой. Булькал уходящий из бронированной машины воздух. Пузыри были крупными, частыми. Скоро, уже совсем скоро…

— Юлдус, приготовь аркан. Остальные — луки. Сейчас полезут люди. Убивать только тех, кого скажу.

Как и предполагал Бурцев, долго фашики не продержались. С лязгом откинулся башенный люк. Из чрева машины послышался надсадный кашель. Похоже, экипаж не только тонул, но и задыхался в выхлопах. Что ж, парни сами устроили себе душегубку…

— Хэнде хох! — громко предупредил Бурцев. Стрелки Юлдуса подняли луки. Сам десятник-унбаши отвел на замах руку с веревочной петлей.

Глава 16

Первый парень в черной униформе танкиста и с мягким шлемом на голове предупреждение Бурцева проигнорировал. Выскочил — ошалелый, промокший, ослепший, с укороченным «шмайсером» наперевес. Пальнул длинной очередью — вслепую, рассчитывая, вероятно, не столько подстрелить кого-нибудь, сколько напугать. Сдаваться в плен он не собирался. И на фон Берберга не походил.

— Утерергэ!

Утыканный стрелами танкист вывалился из башни, с громким плюхом рухнул в воду.

Второй… Плохо — второй тоже полез с автоматом. И тоже — не вестфалец.

— Утерергэ!

Этот свалился обратно в люк.

Какой там у «рыси» экипаж? Три человека? Четыре? Что говорил по этому поводу Фридрих фон Берберг, Бурцев не помнил. Если третий танкист сглупит, как первые двое? И если третий окажется последним? Тогда придется брать языка из числа ливонцев. Жаль… Рыцари вряд ли знают достаточно много. И вряд ли они подскажут, где искать Аделаиду или хотя бы предводителя «небесного воинства».

Третий все же сглупил. И он не был похож на штандартенфюрера.

— Утерергэ! — еще одним трупом больше. Расчет окончен?

Вода уже поднялась до середины башни. Вот-вот хлынет в люк. Но прежде из черного проема в броне показался…

Четвертый?!

… автоматный ствол. Бурцев скривился от досады. И этот герой туда же — лезет со своим «шмайсером». Он уже открыл рот, чтобы отдать последний приказ:

— Уте…

Автомат упал в воду, сгинул в грязной жиже. Теперь над люком торчали две поднятые руки.

— Гитлер капут! Гитлер капут! — кричал эсэсовец, захлебываясь.

— Юлдус… — короткий кивок.

Петля татарского аркана захлестнула танкиста, сдернула с брони.

Ливонцы, на глазах которых татарский унбаши и бывший омоновец в четыре руки перетаскивали барахтающегося пленника через заснеженную гряду, забеспокоились, схватились за арбалеты. Первый болт по самое оперение вошел в рыхлый снег у ног Юлдуса. Второй просвистел над головой Бурцева. А новые стрелки уже натягивали тетивы. Пока арбалетчики готовили самострелы к бою, рыцари гнали коней к затопленной «рыси». Большинство подтягивались к безопасной танковой колее, но некоторые — самые отчаянные — перли напролом, не страшась уже ни глубокого снега, ни коварных торфяных ям-ловушек.

Татары дали ответный залп. Он оказался более удачным: двое крестоносцев повалились с седел. Остальные чуть притормозили. Но долго ли смогут отстреливаться полдюжины лучников от полусотни всадников?

Пленника — живого, невредимого и бледного от страха — Бурцев бросил в объятья Освальда и Сыма Цзяна. Скрутить, связать немца — на это ушли считанные секунды. Эх, допросить бы прямо сейчас, да с пристрастием…

— Уходить надо скорее, — торопил Юлдус. — У нас одиннадцать коней на тринадцать человек. Кербета кому-то придется сажать позади себя, а полонянина везти поперек седла. Тяжело пойдем. Догнать нас могут.

— Не догонят…

Бурцев выглянул из-за укрытия. Короткие толстые арбалетные стрелы еще посвистывали, но редко и не так, чтоб метко. А заглохший «цундапп» по-прежнему стоял в соблазнительной близости. На краю ямы, правда, стоял, однако если подобраться сбоку… Нормалек, веревку, не подставляясь под стрелы, добросить можно.

— А ну-ка, Юлдус, зааркань-ка мне вон ту животину с рогами, — он кивнул на мотоциклетный руль.

Татарин ужаснулся:

— Ты хочешь везти с собой еще и демона?!

— Нет, это демон повезет меня…

Чтобы затащить на гряду тяжеленный мотоцикл с мертвым пулеметчиком в коляске, потребовалось два аркана и две лошадиные силы. Привязав концы веревок к седлам и помогая боевым коням, не привыкшим к тягловой работе в четыре руки, они с Юлдусом все же справились с нелегкой задачей. «Цундапп» вырвали из снега, осторожно протянули по самому краю торфяного провала, подняли по пологому склону…

— Ай, красавец!

Бурцев остался доволен трофеем. Мощный «Цундапп» марки «КС-750» мало походил на яркие пижонские байки. Ничего не блестит, ничего не пестрит. Неброский темно-серый цвет военной машины — неприхотливой, выносливой и сердитой. Но зато… Зажигание от магнето, резервный фильтр бензобака, система защиты двигателя от перегрева, регулируемая подвеска, коляска с приводом и тормозом от задней оси.

Мотоцикл специально рассчитан на фронтовое бездорожье, грязь и снег. Такой сможет даже проскочить вброд мелкую речушку, нырнув двигателем в воду. В общем, надежный и простой, как валенок, транспорт. Тяжелый — да, но ведь и грузоподъемность неслабая. Помимо экипажа тащит на себе целый арсенал. Коляска облеплена сумками с боеприпасами. Сзади — запасная канистра с горючим. Впереди — турель с пулеметом.

Пулеметом Бурцев и занялся первым делом. «MG-42»… Тоже, в общем-то, нехитрая конструкция. Барабанная пулеметная коробка с шарнирно-звеньевой лентой на полсотни патронов округлым наростом прикреплена слева. Лента вставлена, оружие заряжено. Нажимай спусковой крючок — и строчи на здоровье. Сколько там осталось патронов — неизвестно. Но сколько бы ни было… «Все мои», — подумал Бурцев.

Он обломил стрелу, засевшую в груди мертвого эсэсовца, оторвал пригвожденного немца от сиденья. Подумав немного, отцепил от пояса покойника пару каплеобразных килограммовых болванок на деревянных рукоятках. Судя по всему — кумулятивные противотанковые гранаты. Авось, пригодится…

Выбросил труп из коляски.

— И-эх! — разворачивать «цундапп» в одиночку, да еще и под стрелами ливонских арбалетчиков, — занятие не из приятных. Но все неприятности остались позади, как только Бурцев занял место мертвого пулеметчика.

Короткая — в пяток патронов — очередь, еще одна — пристрелочная. И еще… Он быстро приноровился к незнакомому оружию. Прицел, довольно далеко расположенный от глаз, не расплывался — в такой прицел особенно удобно ловить мишень. Еще очередь. Еще… С полдюжины ливонских рыцарей рухнули в снег. Остальные спешно разворачивали коней. Арбалетчики, закинув самострелы за спину, уже мчались прочь через разгромленную деревеньку. Знают, ребятки, на что способно оружие «небесного воинства».

Он строчил вслед бегущим, пока не опустела барабанная коробка с лентой. Вряд ли крестоносцы пойдут теперь в атаку.

Глава 17

— Ты удивляешь меня все больше и больше, Вацлав, — Освальд с опаской подошел к мотоциклу, тронул горячий ствол пулемета, отдернул палец. — Я начинаю тебя всерьез побаиваться. Может, ты все-таки знаешься с нечистым?

— Сихер! Сихер![91] — тихонько бормотал Юлдус.

— Нечистый тут ни при чем, — ответил Бурцев по-польски. Добавил по-татарски, обращаясь к унбаши: — И никакого сихера тут нет. Все дело в порохе, который вы называете громовой смесью. Вон Сыма Цзян — гость из далеких китайских краев — сам делал такой для Кхайду-хана. Ну, не совсем такой, конечно, но схожий по составу.

Любопытный китаец уже вился вокруг пулемета. Щупал ствол, обнюхивал стреляные гильзы — сразу видно пытливый ум ученого мужа.

— Моя знать — хороший громовой порошок! — резюмировал Сыма Цзян. — Страшно хороший.

Китаец расплылся в улыбке. А Юлдус все прицокивал и качал головой:

— Сихер! Сихер!

Но куда больше изумлен и испуган был сейчас пленный танкист. Глаза — на лбу, нижняя челюсть — на груди, щека дергается в нервном тике, тело бьет крупная дрожь. Причем явно не только от холода.