Тихая Война - Макоули Пол - Страница 37

— С тех пор как первый акванавт спустился в шахту, ни о каком карантине не может быть и речи, — возразил Тимон. — Но все оказалось не так страшно, как мы сами предполагали сперва, ведь местные организмы более или менее сходны с земными. Кроме того, водоросли растут только при наличии света. А за исключением нерегулярных вспышек в отдельных районах да выбросов лавы на стыке плит, это единственное место во всем океане, где есть свет.

Субмарина погружалась, проплывая под рамами. Их здесь были сотни, тысячи, и простирались они, насколько хватало глаз. Водоросли свисали с кабелей, которыми крепились рамы, — в свете огней субмарины их тонкие ленты отблескивали красным, фиолетовым, бурым, подобно засохшей крови. Взрослые растения достигали в длину ста метров. Подхватываемые течением, свисающие с рам водоросли извивались, напоминая прячущегося в норке сопящего зверя. Вокруг них образовывалась дымка, содержащая молекулярную серу — побочный продукт связывания углерода.

Хотя восходящие потоки воды содержали большое количество питательных веществ, местные организмы, располагаясь в верхней части водного столба, получали мало энергии. Из–за химического состава воды сероводород, рождающийся в гидротермальных рифтах и участвующий в реакциях окисления, которые происходили в колониях бактерий, быстро распадался на непригодные сульфаты. Рифты оказывались редкими, но плодородными оазисами жизни — на остальных лишенных света просторах океана Европы выживали лишь экономичные хемолитотрофы. получавшие кислород за счет расщепления молекул оксидов металлов, которые встречались нечасто. Однако, подобно зеленым растениям на Земле, использующим энергию света для реакций, в ходе которых ионы водорода и электроны переносятся от воды к углекислому газу, в результате чего получается простая молекула глюкозы и кислород как побочный продукт, водоросли Тимона использовали энергию света для переработки сложных неорганических веществ, содержащих серу и железо. Забирая оксид углерода и питательные вещества из воды, они росли невероятно быстрыми темпами, за день удлиняясь на два–три метра. Электроэнергию для ламп легко можно было добыть, используя силу течений или перепады температур.

Блестящие роботы с шарнирными руками и закрепленным сзади мотором сновали туда–сюда, срезая и собирая водоросли, а затем тащили урожай на перерабатывающую фабрику, расположенную в отдалении. Тимон направил субмарину в дальний угол, где, подобно пчелам в улье, строительные роботы штамповали новые ряды полок. Ферма занимала около одиннадцати квадратных километров, на которых размещались восемнадцать тысяч полок, и каждый день изготавливалось еще двадцать.

Шри представила, что на ее глазах происходит фазовый переход. Как если бы кто–то уронил зародыш кристалла в сосуд с перенасыщенным раствором. Сейчас это еще жидкость, а спустя мгновение она превращается в твердый кристалл. В голове у Шри возник образ: тысячи квадратных километров, занятые подобными самовоспроизводящимися фермами, подвешенные на разных уровнях громадные плоты посреди глубокого океана и образующиеся вокруг них колонии, дрейфующие города людей–тюленей…

Тимон все не умолкал: он отвечал на вопросы Альдера о роботах, о выращиваемых здесь культурах. Субмарина кружила вокруг одной из станций, где укрепленные на лесах цистерны и биореакторы перерабатывали водоросли. На данный момент связанный углерод использовался только в строительных материалах, из которых изготавливались новые рамки для выращивания урожая. Однако Тимон и остальные ученые работали над созданием съедобных водорослей, а еще водорослей, способных производить лекарства и пластик… Для ученых не существовало границ — они могли вырастить здесь все что угодно.

К тому моменту, когда Тимон повернул субмарину обратно, Шри сообразила, как ее клан мог бы поучаствовать в этом бизнесе. Она рассказала гению генетики о дешевых компактных источниках энергии на основе новой термоядерной технологии, что могли бы обеспечить освещение для ферм в тысячи раз больше той, на которой они побывали. Она нарисовала картину будущего, в котором океан был полон дрейфующих ферм; над ними протянулось ночное небо, испещренное звездами: каждая ферма стала бы маленьким солнцем, а вокруг него расположились бы деревушки. По мнению Шри, можно было даже засадить океан самовоспроизводящимися растениями, способными к электрогидролизу, которые бы обогатили кислородом воды океана повсеместно, и тем самым создать полностью аэробную экосистему от бактерий до китов. Кроме того, не представляло особых трудностей придумать, как генетически модифицировать людей, чтобы они могли дышать под водой.

Когда Шри умолкла, Тимон рассмеялся и заметил, что Оскар был совершенно прав на ее счет: «Мыслите вы масштабно».

— Жизнь находится в состоянии неустойчивого равновесия. Но при определенных условиях она будет процветать и распространяться. Вот вы сумели создать здесь для нее правильную среду. Однако если вы как следует не обдумаете, в каком направлении собираетесь двигаться, то жизнь может преподнести вам неприятный сюрприз.

— Ферма — лишь эксперимент, — отвечал Тимон. — И довольно успешный, позволю себе заметить. Но не более того. Его дальнейшую судьбу решит город. Этим мы отличаемся от землян. Все решения принимаются путем обсуждения и голосования — только затем мы действуем.

— Единогласно?

— Почему нет?

— Не думаю, что так будет продолжаться. Ваш так называемый консенсус не более чем вежливая фикция, поддерживаемая обществом, в котором протест невозможен из–за отсутствия ресурсов. Дайте несогласным возможность иметь собственные средства, и — вот увидите — консенсус долго не продержится. Им и нужно–то всего ничего: группа роботов, немного строительных материалов да водорослевых спор — с их помощью они уже через год построят собственную ферму размером с эту. Спустя десятилетие у них будет свой город. Вообразите, что станет через тысячу лет. Вы сделали первый шаг и колонизировали океан. Назад дороги нет.

Шри переполнял энтузиазм — идея затягивала ее. Черт с ней, с этой задержкой в Радужном Мосту. Сейчас, в споре с этим пожилым мужчиной, она могла отточить свои доводы, чтобы затем представить их на Собрании граждан Миноса. А еще Шри могла поговорить с Авернус. Заронить семена, а затем вернуться и собрать урожай.

— Мы наслаждались консенсусом на протяжении сотни лет. Не вижу причин для перемен, — возразил Тимон.

— Да–да, конечно. Умные, открытые к сотрудничеству, участливые, живущие в подлинном государстве–утопии. Я вдоволь наслушалась таких речей в Радужном Мосту. Но, насколько я успела заметить, старые привычки никуда не делись, просто их замаскировали при помощи нескольких генетических изменений и модификации внешности.

Тимон вновь разразился смехом и напомнил, что не только гены, но и окружающая среда формируют природу человека.

— Мне об этом прекрасно известно, — сказала Шри. — Океан Европы разительно отличается от ледяных пещер Миноса или куполов и сфер в Радужном Мосту. Не сомневаюсь, что есть и другие места, где люди процветают, хотя сами территории сильно варьируются и требуют радикальных изменений, чтобы адаптироваться к их условиям. И все же люди колонизируют эти территории. Термоядерный двигатель, разработанный моим кланом, позволит сократить расстояния: людям станет доступно больше планет. Дальние заявляют, будто они развиваются в ином направлении, нежели земляне, однако гораздо сильнее вы различаетесь между собой. Что станет с вашим консенсусом, когда человеческая раса разделится на множество подвидов?

Она собиралась продолжить, чтобы использовать те же угрозы, которыми она пугала каллистян: если жители Европы не колонизируют океан, это сделает кто–то другой — кто–то из дальних или земляне; процесс адаптации и колонизации должен контролироваться и направляться. Но ее прервал Тимон, сообщив, что поступил звонок от ее секретаря. Тимон перенаправил звонок со своего планшета на спексы Шри.

— У нас новые обстоятельства, — заявил Ямиль Чо. — Граждане Радужного Моста проголосовали за немедленную депортацию строительной бригады. Вам необходимо тотчас же вернуться на корабль. У капитана приказ возвратиться на Каллисто и забрать Эуклидеса Пейшоту с его людьми как можно скорее.