Тихая Война - Макоули Пол - Страница 27

— И кто же окажется его целью?

— Сожалею, но, вполне возможно, мишенью можете стать вы, мэм. Вы или Авернус.

— Если она вообще сюда приедет, чего мы пока не знаем. Вы поведали о своих подозрениях послу или Эуклидесу Пейшоту?

— Нет, что вы, упаси бог. У меня нет улик. Посол четко дал понять: он считает дело закрытым. Что же до господина Пейшоту… Со всем уважением, но он несколько… оторван от процесса.

Шри Хон–Оуэн кивнула:

— Что правда, то правда. Мистер Пейшоту получил свою должность, потому что его дядя гораздо лучшего о нем мнения, чем тот заслуживает.

Такая неосторожность профессора в высказываниях свидетельствовала о том, что Локу удалось заполучить ее доверие.

— Если я могу что–то для вас сделать, что угодно, вам стоит только попросить.

— А как же ваша клятва верности правительству?

— Правительство существует, чтобы служить кланам, мэм.

— Сколько вам лет, мистер Ифрахим?

— Двадцать пять.

— Двадцать пять. Кажется, вы родились в трущобах Каракаса. Уж очень быстро вы карабкаетесь по карьерной лестнице. Должно быть, вы очень амбициозны.

— Я хочу оказаться полезным. Чем могу.

— А вы очень интересное создание, мистер Ифрахим. — Женщина повернулась и посмотрела сквозь стеклянную стену пузыря. — Идите сюда, встаньте рядом, — добавила она.

Лок засеменил по прозрачному полу. Пальцы в шлепанцах свело судорогой, живот скрутило, внутри заворочалось чувство тревоги.

Шри Хон–Оуэн едва отражалась в стеклянном изгибе стены. Она глядела вдаль — на озеро, на разбросанные зеленые островки, возведенные между наклонными панельными стенами тента.

— Великолепно, не правда ли? — сказала профессор. — Не верится, что двадцать тысяч человек, ютящиеся на ледяной луне вдали от Солнца, способны создать что–либо столь масштабное. И все же вот оно — отстроено, укрыто герметичным куполом, с готовым ландшафтом. Меньше чем за год. Знаете ли вы, как им это удалось?

— У них много роботов…

— Знания, — перебила его Шри Хон–Оуэн. — Многое из того, что было утеряно на Земле после Переворота, они сохранили. И преумножали с тех самых пор. В то время как мы большую часть ресурсов потратили на восстановление и мелиорацию. Что, несомненно, дело хорошее. Необходимое. Благородное. Но я всё думаю, чего бы мы сумели добиться, имей мы контроль над технологиями и научными знаниями, которые дальние сберегли и развили. Вот почему клан Пейшоту согласился на предложение Авернус, отправил строительную команду возводить биом. Уже в течение многих лет они пытаются добиться мира между Землей и Внешней системой. И биом — главный этап в этой кампании. Знак доверия. Начало долгого и успешного торгового партнерства с дальними. Как и вы. мистер Ифрахим, я лишь сотрудник. Я работаю на правительство. На семью Пейшоту. Но уверена, вы понимаете: потенциальная прибыль от данного предприятия столь велика, что даже скромные рабочие вроде меня надеются получить свою маленькую долю. Однако это реально до тех пор, пока мы ставим интересы семьи выше личных. До тех пор, пока мы преданы ей до конца.

Лок разыграл обиду:

— А я-то надеялся, что мой откровенный рассказ об этом злосчастном происшествии докажет вам, что я хочу помочь.

— То, что мистер Твен убил Урсулу Фрей, очевидно. Если вы действительно хотите оказаться полезным, придется сделать больше.

Нет, ну правда, он готов был расцеловать Шри Хон–Оуэн. Мало того что она купилась на его историю, так еще и поверила, будто он рыскал в поисках интересных новостей в надежде на ответные услуги.

— Мистер Твен уже нанес ущерб вашему проекту, — промолвил он. — И он, бесспорно, связан с людьми, которые хотят еще больше усугубить положение. Позвольте мне добыть всю имеющуюся информацию. Тогда я, возможно, смогу вам помочь, и мы отыщем способ ликвидировать угрозу в его лице.

10

Позже Шри Хон–Оуэн спросила сына:

— Могу я ему доверять?

— Только если ваши интересы совпадают. Если нет… Смотри, Спеллера Твена он сдал с потрохами, только бы спасти собственную шкуру. И кто гарантирует, что нам он поведал всю правду?

Мать и сын восседали среди подушек в стеклянном пузыре. На биом опустилась ночь. Эльфийское лицо Альдера освещало неяркое мерцание планшета, лежащего у него на коленях. Юноша смотрел запись беседы с Локом Ифрахимом. Когда Шри наблюдала за тем, как Альдер изучает выражение лица дипломата, расширение его зрачков, сердце женщины переполняли нежность и неконтролируемая материнская любовь. Она лично запрограммировала геном сына — от строения скул и классических пропорций частей тела до излучаемого им тепла и сладковато–медового аромата феромонов, тем самым сделав его невероятно привлекательным. При этом и сама Шри не могла противостоять чарам Альдера. Ее прелестный золотой мальчик. Как же она рада, что взяла его с собой. Совсем скоро ему исполнится шестнадцать — пора бы узнать, как вершатся по–настоящему важные дела, и лучшей возможности, чем эта, не найти — первая ступенька сделки исторического масштаба. Кроме того, Альдер будет очень полезен: его шарм и харизма — неоценимое подспорье на светских мероприятиях.

— Судя по всему, он говорит правду, — заключил Альдер. — Но Лок — дипломат, а их обучают, как пройти проверку на детекторе лжи.

— Нет необходимости гадать, какая часть из сказанного правда, а какая — самовосхваление. Лучше подумать о том, какая информация навредит нам больше всего в том случае, если мы ею воспользуемся, а она окажется ложной.

Альдер задумался над словами матери, и на переносице его залегла морщинка.

— Так вот почему ты отказалась от его предложения и не отправила следить за Спеллером Твеном. Так ты бы оказалась у Лока в долгу. Он бы имел над тобой власть.

— А еще он получил бы от этого гораздо больше выгоды.

— Потому что он тоже причастен, — закончил за нее Альдер. — Он работал в тандеме с мистером Твеном. Теперь, когда их план обвинить Мэси Миннот в убийстве Урсулы Фрей не сработал, Лок хочет заставить Спеллера Твена замолчать, пока тот не успел его выдать.

— И кому же мистер Твен его выдаст?

— Правоохранительным органам?

— У Лока дипломатическая неприкосновенность. Максимум они могут потребовать, чтобы его выслали из города.

— Ну тогда, думаю, Эуклидесу Пейшоту. Или послу. У мистера Ифрахима будут большие неприятности, если те всё узнают.

— Посол не в счет: Лок Ифрахим работает на кого–то куда более могущественного, — сказала Шри.

— Ты сейчас о генерале? — уточнил Альдер.

— О нем или ком–нибудь из его многочисленных друзей и союзников. Что же до Эуклидеса, его поставил во главе проекта его знаменитый дядя только потому, что дела подобного масштаба должны оставаться под управлением одного из членов клана. Эуклидес не мог отказаться от такого предложения, но всегда давал понять, что на самом деле не предан проекту. Но даже с учетом этого его бездействие после убийства Урсулы Фрей — едва ли следствие обыкновенного безразличия. Он определенно перешел на другую сторону. Я всегда это подозревала, а теперь знаю наверняка.

Накануне, сразу по прибытии на Каллисто, Шри встретилась с Эуклидесом Пейшоту, но на все ее вопросы о смерти Эммануэля Варго и Урсулы Фрей и о бегстве Мэси Миннот мужчина лишь пожал плечами и заявил, что проект избавился от двух фонтейновских выродков, была остановлена попытка саботажа, будут выращены чистые диатомовые культуры, так что, на его взгляд, все сработало очень неплохо.

— Весомых доказательств того, что Эуклидес перебежчик, нет. Кроме того, даже если он не лучший кандидат на должность, Оскар доверился ему, — заметил Альдер.

— А Оскар никогда не ошибается.

— Во всяком случае — не в таких вопросах.

Шри и Альдер долго обсуждали, как переменились отношения и взгляды ключевых игроков клана Пейшоту, как те все больше отдаляются друг от друга. Как и его мать, Альдер считал, что мир с дальними — более выигрышный вариант, чем война. Но он также верил, что экопроповедник клана еще достаточно влиятелен и могуществен, хотя Шри полагала, что это мнение скорее эмоциональное, чем рациональное.