Последний солдат президента - Черкасов Дмитрий - Страница 48

— Ну и что? Скажем, уехал куда-то, мы не в курсе…

— Подумаем, — Вагит оценивающе оглядел журналиста. — Ты ребятам скажи, пусть у арабов между делом узнают, куда они дальше едут.

— У меня в Махачкале родственник в ментовке работает, — задумчиво выдал Хамзат, — можно арабов ему сдать. Он воякам скажет, те их и накроют…

— А что? — обрадовался Лема. — Хорошая мысль.

— Позже обсудим, — Вагит махнул рукой, — время не тяните, а то этот нервничать начнет.

— Вы закончили? — заныл Мужицкий, которому надоело ждать, пока боевики наговорятся.

— Ребят проинструктировать надо, — Вагит состроил озабоченную гримасу, — у нас тут дисциплина. Все, идите…

Владислав дополз до люка в потолке медпункта и приложил глаз к щели между бетоном и неплотно пригнанной крышкой.

Картина не изменилась.

Больной террорист все так же продолжал лежать на боку и стонать сквозь зубы. Полусогнутые в коленях ноги немного дрожали. Налицо были все признаки лихорадки, которая может быть вызвана заражением крови.

Штанов на пациенте не наблюдалось, а в районе ягодиц выпирало некое подобие памперса, наспех скрученное из ваты и бинтов.

«Так це ж мой клиент! — догадался Рокотов. — Жертва бумажки со стеклом и перцем! То-то лежит как-то странно… Значит, сработало. Но только один раз. Что тоже неплохо. По крайней мере он отвлекает силы противника на уход за собой, несчастным. Эх, а ребята оказались совсем идиотами. В таких случаях пострадавшего надо не бинтами обматывать. Его по пояс в бочку с водой посадить треба, шоб отмокал и осколки быстрее выходили. Заодно и перец вымывается. Не сообразили. Или квалифицированного доктора нет…»

Страдалец был биологу не нужен. Во-первых, рядовые бойцы его не интересовали, а во-вторых, от обколотого обезболивающими средствами террориста все равно ничего не добьешься. Только чтобы привести его в адекватное допросу состояние, потребуется несколько часов и специальные препараты.

Влад распахнул крышку люка, свесился вниз, обвел стволом помещение и без всякого сожаления выпустил пулю в голову единственного присутствовавшего. Вверх взметнулись перья из разорванной подушки. Тело дернулось и застыло.

Рокотов спрыгнул на пол, приблизился к двери и рывком распахнул ее на себя, держа «мини-узи» наготове.

Никого.

Перед дверью располагался маленький тамбур.

Биолог задвинул фиксирующие рукояти и разложил добытые пять минут назад трофеи. Четыре длинных, на тридцать два патрона магазина к пистолетам пулеметам, и три гранаты «РГД-5».

«Негусто… Гранаты могли бы быть и помощнее. Такими толстое железо не прошибешь, даже если привязать вплотную. Взрыв „эргэдэхи“ держит даже примитивная общевойсковая каска. Мяться мнется, но насквозь не пробивается. Плохо. Толщина стенок виденной мной трубы никак не меньше пяти миллиметров. Не пробьет… Выхода у меня два — либо ловить кого-нибудь с „эфкой“, либо искать шлюз. Второе более прагматично. Но для начала — „язык“. Быстрый допросец — и на выход. Кстати, моя потенциальная жертва вполне может знать, где расположены шлюзы…»

Владислав выскользнул в коридор, достиг основного тоннеля и забрался по идущим вдоль стен проводам почти до самого потолка. Там он закрепился на двух крючьях и неподвижно повис на высоте пяти метров у выступа над поворотом, словно паук, поджидающий сочную муху в углу своей паутины.

Вейра Дипкунайте прогулочным шагом обошла площадь перед Домом правительства по периметру и уселась на скамейку в сквере точно напротив строящегося высотного здания.

Лучше места не придумаешь. Обзор в три стороны на километр, до центральной лестницы и главного входа нужного архитектурного сооружения двести сорок метров. Любой входящий-выходящий на несколько секунд будет как на ладони. С широченной лестницы никуда не деться, до ближайшего укрытия мишень должна пробежать два десятка шагов. А это минимум пять секунд.

За пять секунд опытный снайпер успеет всадить три пули. Или шесть, если стрелять из автоматической винтовки.

Вейра и была тем самым снайпером. Мастером спорта по биатлону. Попрактиковаться в реальных условиях она успела. Все началось в тысяча девятьсот девяносто первом году с Вильнюса, когда Дипкунайте по заданию «Саюдиса» ночью стреляла по толпе у телецентра. Всего два выстрела из малокалиберной однозарядной винтовки, украденной из оружейной комнаты соседней школы, и две женщины получили по пять граммов свинца точно между глаз. Потом, конечно, во всем обвинили русских, сотрудников группы «Альфа». Погибших с почестями похоронили, а судмедэксперты ставшей независимой Литвы вопрос об использованных боеприпасах быстро замяли. Ибо родственникам четырнадцати убитых в ту ночь сложно было бы объяснить, почему их близкие погибли от малокалиберных безоболочечных пуль, никак не подходящих к армейскому вооружению «альфовцев».

Потом было Приднестровье и две тысячи долларов за пятерых убитых офицеров из четырнадцатой российской армии.

Затем — Абхазия, где Вейра воевала на стороне Грузии.

В начале девяносто пятого года она вместе с подружкой поехала за длинным чеченским долларом. Пылкие горцы очень хорошо встретили литовок, дали им по СВД-С[55] и пообещали платить по тысяче «президентов» в месяц плюс премии за каждого убитого русского.

Вейра и Инга отработали на «отлично».

За полтора года боев напарницы выбили восемьдесят пять солдат, семнадцать офицеров и три сотни мирных жителей, нужных работодателям для обвинения русских в геноциде чеченского народа.

Правда, Инге не повезло. Российская разведгруппа под командованием капитана с радиопозывным «Тарантул» захватила ее в тот момент, когда она оборудовала себе лежку на двенадцатом этаже блочного дома в Грозном. Со снайпершами, убивающими за деньги, не церемонятся. Истошно вопящая от ужаса Инга полетела из окна той самой двенадцатиэтажки прямо под ноги Вейре, изображавшей бредущую мимо мирную жительницу. Зрелище разбивающегося об асфальт черепа подруги потом долго преследовало Дипкунайте в ночных кошмарах.

Доля Инги досталась Вейре.

Чечены даже наградили литовку двумя своими орденами. Но Вейра не была идиоткой и выбросила эти бесполезные железки, как только решила уезжать домой.

В Вильнюсе, куда она вернулась без всяких сложностей, обнаружилось, что из привезенных Дипкунайте ста семидесяти тысяч долларов треть была фальшивыми.

Но и оставшихся хватило на покупку небольшого домика, открытия счета в банке и приобретения «средств производства» — винтовки «SSG69»[56] и пистолета «Генц» модели «GS»[57].

С поисками работы также трудностей не возникло. Спрос на услуги снайперов на всем постсоветском пространстве был велик…

Однако в Минске Вейра стрелять не собиралась.

Пытаться послать пулю в Президента глупо.

Не успеть.

Снайперы из службы охраны снимут стрелка раньше, чем он нажмет на курок.

И даже если повезет и удастся выстрелить один раз, уйти не получится. Нашпигуют свинцом за две секунды.

Умирать Вейра совсем не хотела. Не для того она копила деньги, чтобы те достались кому-нибудь другому. Ее задача — прикрыть основную группу от вмешательства посторонних. А с вопросом устранения Президента справятся те, на кого эта задача возложена.

План уже разработан.

И он не включает в себя примитивную пальбу из огнестрельного оружия. Все произойдет иначе.

В полосе света от тусклой настенной лампы, едва разгонявшей тьму у поворота тоннеля, появились трое.

Рокотов положил левую руку на карабин, готовый в любую секунду отстегнуть крепления крючьев, и прицелился.