Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Скользкая дорога (СИ) - "Ди Карт" - Страница 10


10
Изменить размер шрифта:

— Хотелось бы узнать ваше мнение по вопросу, который поднимался в прошлом году одним из членов Палаты. Учитывая, что для нашей планеты вопрос перенаселения вряд ли станет актуальным в ближайшие несколько сотен лет, то, видимо, нам и не следует ожидать продолжения строительства Орбитального Кольца?

— Мне сложно ответить компетентно, ведь я специализируюсь на прошлом, а не на будущем, — улыбнулся Мартинез, — но в текущих условиях было бы странно тратить невиданное количество денег и людских ресурсов, которые до Отравления выделялись на попытку опоясать нашу планету Орбитальным Кольцом. Вообразите только — длина окружности Кольца по проекту составляла бы 43 тысячи километров, а к моменту консервации строительства было сооружено немногим менее 3 тысяч.

— Орбитальная Дуга, — послышался тихий комментарий из зала.

— Совершенно верно. Мизерный фрагмент основной задумки. Возвращаясь к возможному продолжению строительства Орбитального Кольца, я бы сказал, что уважаемым членам Палаты, конечно, виднее, но мы и так расходуем огромные суммы на поддержание этого законсервированного объекта, этой баснословно дорогой оглобли, которая вращается вокруг нашей планеты и лишь радует глаз на ночном небе. А строить дальше? А оборудовать? А поддерживать ее функционирование? Ведь поступления от продажи путевок на Орбитальную Дугу не покрывают даже текущие расходы.

— Профессор, вот вы говорите: «латиоид». Но ведь, как мне кажется, история знает и другие примеры обесценивания человеческой жизни? Предыдущая версия игры «Скользкая дорога», например.

— Я очень рад, что вы об этом вспомнили, — с энтузиазмом ответил Мартинез. — Игровое шоу «Скользкая дорога» по степени своей циничности, быть может, еще и заткнет латиоид за пояс… Насколько я помню, это шоу выстрелило лет так за сорок-пятьдесят до Отравления. И вот несколько лет назад его реанимировали. Ведь все новое — это хорошо забытое старое. Сейчас это, конечно, лишь невинная имитация, и от прошлой «Скользкой дороги» осталась только тень. Это, я не знаю, все равно что раньше вы голыми руками шли бы на медведя, а сейчас делаете это не в реальности, а в локации. Имитация, да…

— А чем можно объяснить то, что человек так подвержен ностальгии? Как бы хорошо ни было, он все равно считает, что раньше было лучше?

— Ностальгия… Ностальгия — это чувство, которое свойственно человеку независимо от того, насколько хорошо он живет и в какую эпоху родился. Это во-первых. Во-вторых, я вообще не уверен, что то, о чем вы спрашиваете, имеет отношение к ностальгии. Полагаю, это, скорее, дань прошлому, своего рода уважение. Наши корни… Это память о том, что было — мы сохраняем ее не только в культурном наследии, но и в быту. Например, мы все говорим «повесить трубку», в то время как никаких трубок-то у нас и нет, да и большинство людей не имеют представления о том, как она выглядит. Мы носим кольца и браслеты — аксессуары, которые известны человечеству на протяжении тысяч лет. Люди носят очки, — Мартинез рефлекторно коснулся указательным пальцем мостика своих очков, — несмотря на то, что не испытывают в этом никакой объективной необходимости. Мы любим старые фильмы, слушаем старую музыку, потому что музыкальное искусство и кинематограф последнего перед Отравлением времени, мягко говоря, оставляли желать лучшего. Мы несем в себе память и обычаи прошлого, пусть и сильно измененные со временем. И даже в этом можно увидеть, насколько человек велик и прекрасен.

— Профессор, а вы женаты? Есть у вас дети? — прозвучал вопрос из зала.

— Мда… — улыбнулся профессор. — Неожиданно! Не уверен, что это имеет непосредственное отношение к теме лекции, но все же отвечу. Я не женат. Детей у меня нет. Но мне лишь 40 лет, и я ничего не исключаю.

— Как сейчас оценивается политика Палаты применительно к увеличению численности населения? Палата пропагандирует рождаемость или сдерживает ее?

— И не пропагандирует, и не сдерживает. Наука исходит из того, что через 700 — 800 лет, вероятнее всего, количество людей вновь станет достигать критической отметки, но это чрезмерно большой срок, чтобы сейчас думать об этом как об актуальной проблеме. Что совершенно точно характеризует политику Палаты — так это попытка снизить количество нелегальных суицидов и если не уменьшить, то хотя бы держать под контролем статистику убийств. Как я говорил, их сейчас в мире совершается примерно триста в год. Это очень мало и очень много одновременно. Мало, потому что до Отравления, по разным данным, было от 1,1 до 1,3 миллиарда случаев ежегодно. Вы только сравните! Много, потому что убийство сейчас — это дикость, это тяжелейшее преступление. За убийство действующим уголовным законом предусмотрена ровно та самая смертная казнь, к которой была приговорена Паула Сото — отсечение кистей рук и оставление человека в таком состоянии в запертом боксе. Это жестоко, но такой вид наказания должен выполнять свою профилактическую и превентивную функцию.

— Это Суд Прошлого должен решать или как? — послышался следующий вопрос, на этот раз опять от школьника.

— Нет. Суд Прошлого выполняет роль своеобразной апелляционной инстанции по смертным приговорам, вынесенным обычными судами. В Суде Прошлого правосудие отправляют так называемые «высокие судьи» — выше них никого нет в делах об убийствах, и их решение беспрекословно. Наша лекция как раз приурочена к завтрашнему Собранию Палаты и именно по причине назначения нового высокого судьи. Собрание впервые будет открытым, оно состоится в этом же лектории, поэтому все желающие узнать побольше о правосудии в Суде Прошлого — милости просим. А я позволю себе подвести итоги своего выступления.

Профессор помолчал с полминуты, вышел из-за трибуны и, медленно шагая по сцене, продолжил:

— Самым мудрым, объективным и суровым учителем является история. Она неразрывно связана с течением времени — этого безжалостного и бессмертного явления, которое переживет не только наш с вами род и нашу планету, но и Вселенную. Современный человек слишком мудр, чтобы пренебрегать уроками, преподнесенными историей. Он не знает, что будет завтра, но совершенно определенно знает, что было вчера. Друзья! История говорит нам не первый век, что мы должны любить и ценить друг друга. Она показывает нам, что за все то время, которое только может охватить наш взгляд, не было следов более развитого, умного существа, чем человек. Мы не знаем, когда наш вид перестанет существовать. Мы не знаем, что было бы, если б те 900 миллионов, которые стали нашими с вами вторыми Адамами и Евами, тоже надышались рамманиумом, а на планете не осталось бы ни одного живого гомо сапиенс. Но мы должны исходить из того, что нечто дало нам второй шанс, который нельзя упустить. Думайте об этом! Помните об этом! Любите и уважайте честь и жизнь своих собратьев. Живите в этом дивном мире, радуясь мысли о том, что в соседнем с вами доме тоже живут люди. Прекрасные, замечательные люди! Ведь не бывает плохих людей от рождения, не так ли? Цените друг друга, ибо ценность человеческой жизни поистине велика!

Зал зааплодировал. Сидящие недалеко друг от друга Тарья и Валерия переглянулись, обменявшись улыбками, а потом вновь обратили взоры на профессора Мартинеза, к которому, как и предсказывала Тарья, начали стекаться потоки слушателей в попытке лично задать свои вопросы.

Глава 4

На следующее утро, в 10 часов по местному времени, было назначено начало Собрания Палаты.

«Только бы не опоздать!» — Винсент Перре жил в некоторой удаленности от лектория, но все же решил предпочесть магнитную ленту своему левиподу. На часах было 9.53, когда он вбежал в здание лектория и направился к лифтам.

— Простите, мэм! — обратился он к ближайшей черной сфере, выйдя из лифта. — Где проходит Собрание Палаты? На этом этаже?

— Добрый день, сэр! — черная сфера моментально подлетела к нему ближе, и на экране появилась миленькая темнокожая девушка. — Да, все верно. Вам нужна вторая дверь налево у вас за спиной.