Крестом и булатом. Вторжение - Черкасов Дмитрий - Страница 38

– Технический баллон! – бортинженер подскочил в своем кресле и ткнул пальцем в круглый белый циферблат, по которому медленно ползла черная стрелка.

– Продуваемся! – командир схватил микрофон. – Экстренное всплытие! Прием!

«Бестор» затрясло, в балластных цистернах зашипел воздух, свет в рубке мигнул, и аппарат с небольшим дифферентом на нос рванулся вверх.

Механик и бортинженер вцепились руками в подлокотники кресел.

Спасательный снаряд выскочил на поверхность в пяти кабельтовых от борта – «Михаила Руднева» и закачался на волнах.

Бортинженер крутанул штурвал внешнего люка и распахнул крышку.

Совсем рядом с всплывшим аппаратом взревел мотор катера, и в море плюхнулись трое аквалангистов в черных утепленных комбинезонах.

Бортинженер по пояс высунулся из рубки.

– Что?! – перекрикивая ветер, завопил старший спасательной команды, свешиваясь через борт катера.

– Пробило трубопровод техзапаса! – накатившая волна швырнула в лицо бортинженеру россыпь соленых брызг. – Еще б минута – и кранты!

– Эх, мать его! – руководитель спасателей стукнул кулаком по ограждению борта.

Аквалангисты быстро продели тросы в проушины на носу «Бестора» и катер подтащил снаряд к «Михаилу Рудневу», где у кранов столпились матросы и технический персонал. Экипаж аппарата перебрался на катер.

– Финита, – сквозь зубы процедил механик, кутаясь в поданный кем то сухой ватник. – На сутки ремонта, если не больше. Отплавались...

Командир и бортинженер промолчали. А у трапа их уже ждал начальник штаба Северного флота Михаил Яцык со свитой из паркетных шаркунов. Вице адмирал был очень недоволен и даже не пытался это скрывать. Его бравурный доклад председателю правительственной комиссии Илье Иосифовичу Кацнельсону, отдыхающему после долгого перелета Сочи Москва Североморск в капитанской каюте крейсера «Петр Великий», был безнадежно испорчен.

И, по мнению Яцыка, виноват в этом был экипаж «Бестора».

Запыхавшийся Вася Славин доволок тридцатикилограммовый снаряд до места, где были разложены остальные извлеченные из грунта боеприпасы, осторожно положил его на кучку песка и обессиленно уселся рядом.

– Всё, последний...

Рокотов оторвался от карты и посветил лучом фонарика на собранный арсенал.

Шестнадцать снарядов от стапятидесятидвух миллиметровой гаубицы, девять мин от двухсот сорокадвухмиллиметрового минономета, два десятка килограммовых тротиловых шашек, бухты кабеля в синей и черной оплетке, семь динамо машин, три радиовзрывателя.

– Не кисло, – Влад достал сигареты и перебросил их Славину. – Только подальше от боезапаса отойди... Интересно, кто ж сюда это все приволок?

– На горбу столько не притащишь, – заявил носатый очкарик Рудометов. – Явно машину подгоняли. Причем не чечены, а наши. Со склада мины со снарядами вывезли и тут поблизости на что то обменяли. Зуб даю – на водяру. А чичики схрон устроили...

– Точно, – согласился Веселовский.

– Я бы в нашей армии первым пунктом устава поставил запрещение торговых операций с противником на поле боя. По примеру израильтян, – проворчал Рокотов. – Совсем головой не думают.

– А торгашам то что? – хмыкнул Рудометов. – Не их же подрывать будут. Они приехали и уехали. Следующую сделку где нибудь в другом месте назначат...

– Козлы, – подвел итог Миша Чубаров.

Глава 6

На бис!

Остаток ночи прошел спокойно.

Наутро выспавшиеся казаки под чутким руководством Влада заложили снаряды и мины в стенах ущелья, по которому к группе Шарипова должен был подойти чеченский отряд, оттащили трупы боевиков подальше от дороги и закопали их в песчаной ложбинке, дабы те не воняли и не привлекали к себе пернатых любителей падали.

Оставшихся троих боевиков напоили водой из ручья, проверили крепость стягивающих их веревок и для большей надежности привязали к одному общему стволу молодого тополя.

Вышедшие на рекогносцировку Фирсов и Рядовой наткнулись на заброшенную бахчу, полную созревших дынь, и приволокли в расположение отряда десяток желтых, истекающих сладким соком плодов.

После скромного завтрака все разошлись по позициям.

Первая группа заняла хребет слева от ущелья, вторая справа, третья, в состав которой вошел и Рокотов, расположилась на каменной осыпи у самого входа в долину. Теперь мимо них не смог бы проскользнуть даже одиночный разведчик.

Задача, которую предстояло выполнить начальнику штаба Северного флота вице адмиралу Михаилу Яцыку, была непростой.

Даже не непростой, а архисложной и архиответственной.

Яцык должен был заявить на всю страну, что надежд на спасение моряков с «Мценска» больше не осталось, и постараться обставить свое выступление по государственному телевизионному каналу таким образом, дабы у зрителей сложилось впечатление о непричастности к катастрофе высшего руководства ВМФ и вообще отсутствии чьей либо вины в произошедшем.

Так, трагическое стечение обстоятельств.

Можно сказать, случайность...

С развитием в стране гласности, пришедшей на смену «руководящей роли партии», чиновники из Министерства обороны поняли одну простую вещь – неважно, что на самом деле происходит в армии, а важно, как это преподносится населению. Раньше мухлевали в секретных докладах соответствующим инструкторам и завотделам ЦК КПСС, теперь лгали публично, громогласно и самозабвенно. При коммунистах слишком откровенно подтасовывать факты не получалось, приходилось хоть что то делать, опасаясь перекрестных проверок со стороны КГБ и ГРУ.

С приходом же псевдодемократии необходимость в конкретных действиях отпала. Достаточно доверительно побеседовать с «допущенными к столу» журналистами, поставить гриф «секретно» на неудобные документы – и можно более не волноваться о том, что кто нибудь когда нибудь что нибудь узнает. А излишне ретивых «гиен пера» можно угомонить с помощью подельников из прокуратуры, также не брезгующих соучастием в растаскивании государственного бюджетного пирога.

Пирог, конечно, не особо жирный, но при грамотном подходе к его дележу хватает на всех.

Смена Президента никак не повлияла на сей процесс.

Даже несмотря на то, что новоизбранный Глава Государства объявил о жестком контроле расходования средств и борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти.

Все так говорят поначалу...

Верховный, может, и поборолся бы с коррупцией, да кто ж ему даст!

Не на простачков напал.

Государственная машина настолько прогнила и настолько проросла воровскими связями, что любая инициатива Президента тихо умирала еще на стадии подготовки соответствующих бумаг.

Расследованию аварии «Мценска» и поиску виноватых была уготована та же участь. На место председателя правительственной комиссии чиновному лобби удалось протолкнуть своего верного «кунака» и, по совместительству, вице премьера Илью Иосифовича Кацнельсона, который всегда был готов закрыть глаза на любые нарушения, если его карман при этом оттягивался солидной пачкой крупных купюр. А ради спасения собственных шкур Самохвалов, Зотов и Яцык не намерены были скупиться. Илюше уже намекнули на возможность пополнения его банковского счета в Лихтенштейне, и он благожелательно воспринял предложение.

Не впервой...

Оставалось успокоить общественность.

Кацнельсон, естественно, тоже приложит усилия, но первому сообщить печальную весть все же придется Яцыку.

Вице адмирал собрался с духом и поманил к себе адъютанта, застывшего у дверей.

– Зови...

Капитан второго ранга бесшумно выскользнул в приемную.

Спустя полминуты двери распахнулись и в кабинет втащили несколько софитов и видеокамеру на треноге. Вслед за техническим персоналом на ковровую дорожку ступили гример и бородатый телеведущий программы «Зеркальце» с простой грузинской фамилией Свинидзе.

Яцык вяло махнул рукой, изображая на лице вселенскую скорбь...

Когда над объективом камеры зажегся красный огонек, вице адмирал сел прямо и насупился. Гример отступила на шаг в сторону, держа наготове широкую напудренную кисть. Оператор посмотрел в видоискатель и кивнул.