Крестом и булатом. Вторжение - Черкасов Дмитрий - Страница 22

Такое поведение ему было рекомендовано всеми. И Главой Администрации, и имиджмейкерами, и Секретарем Совета Безопасности, и даже собственной супругой. Штази сделал выбор и проиграл. Что делать теперь, он не знал. Как себя ни веди, все плохо.

– Общество необходимо подготовить, – заявил Хомячков.

Президент повернулся к помощнику Главы Администрации.

– Поясните.

– Мы не можем, ронять авторитет власти, – несмотря на свой достаточно юный для высокой должности возраст, Слава был прожженным царедворцем и давно мыслил только бюрократически византийскими категориями. – Нельзя просто так выступить и заявить, что спасательная операция прекращается. Ваш рейтинг мгновенно упадет. Требуется один два дня для разруливания ситуации.

Стальевич с удовлетворением посмотрел на своего молодого помощника.

Приятно сознавать, что протеже поддерживающей Главу Администрации финансовой группы, возглавляемой Семисвечко, оправдывает возложенные на него надежды. Вежлив, почтителен, высказывает свое мнение только тогда, когда это не вредит общему делу.

– Что вы предлагаете?

– Я думаю, что сейчас следует действовать в двух направлениях, – Хомячков положил перед собой заранее приготовленный черновой вариант плана. – Во первых, окончательно определиться с версиями аварии, и, во вторых, дать слово проверенным экспертам, которые мягко объяснят народу, что сделано все возможное и вины правительства и вас лично в отсутствии результатов спасательной операции нет. Примеров можно привести кучу.

Президент исподлобья взглянул на напрягшегося Кацнельсона.

– Специалисты будут готовы определиться с версиями завтра днем, – быстро сказал Илья Иосифович. – Работа почти завершена...

– А эксперты? – подал голос Секретарь Совбеза.

– Командующему Северным флотом выступать нельзя, – изрек Самохвалов. – Предлагаю начштаба Яцыка. Он бывший подводник, пользуется авторитетом в среде моряков...

Хомячков согласно закивал.

Прорабатывая свой план, он рассчитывал именно на эту креатуру. Начальник штаба Северного флота сделает все возможное, чтобы прикрыть своего непосредственного начальника Зотова. А тот, в свою очередь, отблагодарит спасителя Славу. Хомячков уже оговорил со Стальевичем, что они потребуют от адмирала за свое вмешательство в ситуацию.

– Возможно также интервью с отставными адмиралами, – предложил Кацнельсон, переживший несколько неприятных секунд, когда Президент смотрел ему прямо в глаза. – С бывшими командующими Балтийским и Черноморским флотами. И с несколькими командирами дивизий...

Секретарь Совбеза почти незаметно поморщился. Бывший командующий Черноморским флотом адмирал Балдин уже проявил себя, выступив по телевидению с дикой версией тарана «Мценска» сухогрузом ледокольного типа, приписанным к Мурманскому пароходству. Причем этот «крупный специалист» в своем интервью снабдил ледокол бульбом*, чем вызвал непонимание у всех моряков, так или иначе связанных с торговым флотом. Ибо на ледоколах бульба нет в принципе. Как и не бывает никаких посторонних судов в районе военных учений.

* Бульб – цилиндрический выступ в носовой части судна ниже ватерлинии. Служит для улучшения скоростных характеристик. В бульбе обычно размещается часть гидролокационной аппаратуры.

Настроение у Секретаря Совбеза оставляло желать лучшего.

Как только с Северного флота пришло известие об аварии подводного ракетоносца, Сергей Петрович Иванцов заподозрил неладное и дал команду своим подчиненным досконально разобраться в причинах катастрофы. Те провели собственное расследование и доложили, что половины документов, могущих пролить свет на обстоятельства происшедшего, нет в наличии, а остальным верить нельзя.

Даже акт технической комиссии, составленный перед выходом лодки в море, содержал не более половины правдивой информации. На «Мценске», как стало известно из опроса берегового персонала военной базы, отсутствовали регенерационные патроны, аварийный буй по причине короткого замыкания в электропроводке был отключен, половину торпедного боезапаса так и не выгрузили из первого отсека.

Нормальный капитан на подобной посудине в море не выйдет.

Однако субмарина на учения пошла. Из этого Иванцов сделал вывод, что капитану приказали закрыть глаза на недокомплект средств спасения и вынудили отправиться в квадрат, где и произошла катастрофа.

Приказать могли двое: Зотов и Яцык. Они же прилагали все усилия, чтобы представить аварию результатом злонамеренных действий иностранной подлодки.

Версию о самопроизвольном взрыве «экспериментальной торпеды» Секретарь Совбеза отмел сразу. Для этого ему потребовалось лишь позвонить начальнику испытательного полигона и выяснить, что новых торпед на флот не поставлялось более четырех дет. Не говоря уже о свежих разработках. Денег, выделяемых инженерным подразделениям, едва едва хватало на выплату зарплаты сотрудникам и оплату электроэнергии. Все изобретения и усовершенствования оставались на бумаге, даже без изготовления макетов.

Иванцов отвернул голову, чтобы сидящий напротив него Главком ВМФ не заметил злого огонька, промелькнувшего в глазах Секретаря Совбеза.

– Где в данный момент находятся лодки НАТО? – спросил Президент. Самохвалов зашелестел картой.

– На час дня сегодня две лодки типа «Лос Анджелес», замеченные у границ полигона, направляются в порты Великобритании. Одна субмарина пока неизвестной принадлежности встала в Норвегии. Предположительно – на ремонт...

– На плановый ремонт, – спокойно уточнил Иванцов. – О нем была договоренность еще три месяца назад.

– Нам это пока неизвестно, – Главком ВМФ сжал зубы.

– У нас нет объективных данных, – на помощь Главкому пришел Кацнельсон.

– А когда они будут? – внятно спросил Штази.

– Это вопрос к Внешней разведке и ФАПСИ, – нашелся вице премьер. – Необходимо дать им поручение выяснить детали ремонта.

– Министр обороны хотел сделать официальный запрос в НАТО по поводу этих лодок, – встрепенулся Глава Администрации. – В принципе, если они ни при чем, то могут разрешить внешний осмотр корпусов.

– Сомневаюсь, – покачал головой Иванцов. – Американцы никогда и ни при каких обстоятельствах не то что не дают производить осмотры, но даже не комментируют действия своих подводников. Это закон. Другое дело – проследить, не будет ли в самом ближайшем будущем смещения с должности какого нибудь капитана.

– Скорее кого нибудь наградят, – буркнул Самохвалов.

– Ошибаетесь, – Секретарь Совбеза разозлился на Главкома, но не подал виду. – По правилам ВМС США, капитан, допустивший опасное сближение с иным кораблем, в результате чего произошла авария, списывается на берег. И тут не играют роль никакие заслуги. Я думал, что вам это известно...

Самохвалов индифферентно уставился в стену позади Иванцова.

Признавать собственное поражение в споре с этим сухощавым фээсбэшником ему не хотелось. Лучше сделать вид, что не имеешь желания дискутировать с дилетантом, а затем попытаться подложить Иванцову какую нибудь свинью и дискредитировать его в глазах Президента.

Главком ВМФ давно забыл про честь морского офицера и превратился в суетливого интригана, озабоченного лишь тем, чтобы на бумаге его ведомство выглядело на пять баллов. Что на самом деле происходило с флотом, в каких условиях жили семьи офицеров и мичманов, насколько им задерживали их и так скудную зарплату, Самохвалова не волновало. У него уже была четырехэтажная дача из белого итальянского кирпича с двумя лифтами и подземным гаражом на шесть машин в районе Рублевского шоссе, и два десятка фирм, оформленных на ближайших родственников. Так что перспектива ухода в отставку его особенно не пугала.

Неприятно, конечно, но пережить можно. По крайней мере без куска белого хлеба с толстым слоем масла он не останется. И связи в правительстве никуда не денутся.

Однако при новом Президенте Главком ВМФ чувствовал себя немного неуютно. Штази посадил на высокие посты своих дружков по работе в разведке, которые проводят совсем не ту политику, к которой привыкли Самохвалов, Зотов и подобные им военачальники.