Да здравствует Государь! (СИ) - Касаткин Олег Николаевич - Страница 17

И никогда он не думал о них с какой то враждебностью — да и власть в лице господина Победоносцева склонна больше сектантов гонять нежели иноверцев.

Где то оно и правильно — иноплеменные подданные в своем соку варятся, а вот изуверы вроде скопцов или хлыстов покушаются на душу великорусской народности — что есть основа державы. Душа ее и тело…

Тут в голове мелькнула фривольная шуточка что в отношении скопцов фраза «покушение на тело народа» звучит несколько двусмысленно.

— Прошу извинить — а разве японцы не буддисты? — переспросил собеседника Георгий, возвращаясь к беседе.

И тут же получил весьма подробный ответ.

Как оказалось — сразу после — свержения «недостойного правительства бакуфу» и восстановления полновластия «микадо» был принят «Закон о размежевании синтоизма и буддизма». Синтоизм провозглашался государственной религией, вводился институт синтоистского священничества с императоров в качестве Первосвященника. Часть буддийских монастырей были закрыты и даже снесены или перенесены в другие места, подальше от синтоистских святилищ. И одно из самых почитаемых храм бога Сусанно в Идзумо где также поклоняются его супруге Куси Инада-химэ — богине рисовых полей.

Богиню эту называют еще принцессой Инада, и она была дочерью мелкого божка Асинадзути и его жены Тэнадзути, затем вышла замуж за Сусаноо. Есть легенда о единоборстве Сусаноо со змеем Ямата-но-Ороти. Этот красноглазый змей имел восемь голов и хвостов. Он пожрал уже восемь дочерей супружеской четы земных богов и теперь требовал последнюю дочь, Куси. Сусаноо приготовил восемь бочек сакэ, и предложил чудищу угоститься. Опьянев, дракон впал в глубокий сон, и Сусаноо разрубил его на куски.

После победы над змеем Сусаноо стал искать место в крае Идзумо где он мог бы построить дворец, нашёл он его в земле Суга, там Сусаноо женился на Инаде. В дальнейшем у божественной пары было множество детей, среди которых был и Ясимасинуми, который был отцом Окунинуси, Великого Хозяина Страны и предок японского народа…

К слову — в «Бунго фудоки» Сусаноо отождествлен с богом Mуто, о котором сказано, что он обитает на землях в Северных морях — то есть в нынешних российских владениях… — пояснил маркиз.

(«Так что — сей с позволения сказать бог выходит что Наш подданный?»)

— Жречество в храмах Идзумо наследственное, к нему могут принадлежать только члены кланов Сэнгэ и Китадзима — к коему и принадлежит ваш всепокорнейший слуга.

Георгий мысленно покачал головой.

Человек в цилиндре и манишке всерьез рассуждал о том что происходит от языческих богов — как какой нибудь древний гунн или викинг… Нет — все же в этом есть какая то невероятная нелепость.

И он усилием воли вернулся к… японскому вопросу. На память пришла записка графа Ламздорфа. Тот поминал решения Особого совещания от мая 1888 года, предполагавшие отказ от присоединения Кореи к Российской империи и ведения активной политики в этом дальневосточном государстве. Поэтому либеральные круги выступали за невмешательство в военные конфликты, в частности, в Корее.

Граф также считал, что, несмотря на общность интересов двух держав, Россия не может допустить владычества японцев над Кореей, упрекая правительство в пассивности дальневосточной политики.

Затем мысли перескочили на другой документ — приобщенный к докладу Синода отчет главы миссии в Японии — архимандрита Николая.

Отец Николай был назначен четверть века тому в Японию, настоятелем консульского храма города Хакодате. Сначала проповедь Евангелия в Японии казалась совершенно немыслимой. По словам самого отца Николая, тогдашние японцы смотрели на христианство, как на «злодейскую церковь», к которой могут принадлежать «только отъявленные злодеи и чародеи». К 1868 году паства отца Николая насчитывала уже около двух десятков японцев. В конце 1869 года было принято решение: «Образовать для проповеди между японскими язычниками Слова Божия особую Российскую Духовную Миссию». Отец Николай был возведен в сан архимандрита и назначен начальником этой Миссии. Вернувшись в Японию, будущий святитель перенес центр Миссии в Токио. В 1871 году в стране началось гонение на христиан. Только к 1873 году гонения несколько прекратились, и стала возможна свободная проповедь христианства.

«Злодейская церковь» значит…

Откуда то из глубин памяти выскочило речение пресловутого философа Соловьева. Этот любитель платоновской мысли и платоновских развлечений предсказал, что христианская Европа напрасно надеется найти союзника в Японии и рассчитывает на быструю колонизацию Китая — напротив — следует ожидать азиатского подъема, во главе которого окажется — уже по сути оказалась — Япония. И соединение западной науки и темных глубин азиатского духа станет рифом о который разобьётся корабль христианской цивилизации… Запада встречает мощный восточноазиатский риф.

Георгий внимательнее всмотрелся в маркиза-жреца — словно ожидая увидеть за вежливо-непроницаемой физиономией те самые «темные глубины». Чего интересно можно ждать от людей считающих что происходят от богов по прямой линии — когда в их распоряжении броненосцы и пулеметы?

Однако о христианстве пока повременим…

— Ваше императорское величество, — меж тем продолжал гость, — жаль что не вы не видели воочию успехов моей страны на пути прогресса. Я еще помню времена когда во всем Киото не было ни одного человека в западном платье — а теперь кимоно носят лишь старики.

Наша страна движется я вперед семимильными шагами — пусть и удается далеко не все из задуманного. У нас уже два года как появилась конституция, и созван парламент — в котором есть три партии! — вещал японец.

И в этот момент вдруг Георгий понял…

Из памяти выскочила старая гравюра из французского юмористического журнальчика. По арене цирка маршируют разные звери с музыкальными инструментами — а дирижирует ими обезьяна с бакенбардами — в цилиндре и фраке — и при галстуке Так вот — в фигуре и позе этой макаки было что-то от посла. Или в облике посла — от примата?

Он едва не расхохотался. Нехорошо так думать конечно — но ей же ей — как облик подходит к сути дела — ибо японцы и в самом деле с завидным упорством предаются обезьянничанью — ибо парламент в стране вышедшей из грубого феодализма поколение тому назад иначе называться не может.

— Всему своё время, господин посол… — высказался он вслух. Кто спорит, ваша страна лишь на первых ступенях восхождения к высокой европейской культуре… Но должен сказать — варварство ведь не в мечах или кимоно — варварство в образе мысли. Можно одеть цилиндр и фрак но при этом как средневековый злодей торговать людьми — как это было еще недавно в Бразилии — уточнил он чтобы не обижать лишний раз собеседника (про торговлю женщинами для разных нужд в стране Ямато рассказал как-то дядюшка Алексей). Можно и носить придуманное предками одеяние — и при этом трудится на ниве просвещения народа и распространения знаний и цивилизованных нравов. И плохо если вопрос — надо ли вводить в обиход штаны и штиблеты занимают место других, более важных вопросов и реформ, какие вы желали бы произвести в вашем обществе.

Посол выразил витиеватое восхищение мудростью государя великой северной страны и ретировался — раскланявшись — воистину как китайский болванчик.

— Ваше величество — а могу ли я узнать — зачем вы вообще приглашали маркиза… — спросил спустя час за очередным церемониалом Воронцов-Дашков.

Я хотел посмотреть на японца, — улыбнулся Георгий в ответ.