Новый рассвет - Миллер Джон - Страница 9

«Майноки Майдер». С тех пор как Залюна стала заправлять на пятом этаже, так называли работающий здесь персонал. У нее не было ни детей, ни внуков; она и не нуждалась ни в какой родне. Со своей возвышенной платформы Залюна царила над всем и вся, руководя операторами и изредка находя время, чтобы заняться комнатными растениями. Ей не посчастливилось родиться на планете, где никогда не бывало рассветов, но, по крайней мере, освещение в офисе было идентично естественному.

Залюна еще с юных лет обосновалась в «Окне мира» – перевернутом усеченном конусе, который до сих пор оставался самым новым зданием на Горсе. Компания «Медийные решения Трансепт» построила этот комплекс, не имевший ни единого окна, как хранилище маркетинговых данных о жителях планеты. На Горсе почти не было бизнеса, так или иначе не связанного с горнодобывающей промышленностью, но это не имело значения. Когда сотрудники увольнялись, они забирали с собой и свои покупательские предпочтения. А «Трансепт», благодаря своим многочисленным постам наблюдения, составлял на них досье, которые и мог предложить по прибытии сотрудника на новое место. Эта информация наверняка стоила каких-то денег, хотя Залюна редко задумывалась, кому и зачем она может понадобиться.

Правда, в последнее время мало кто покидал Горс, кроме немногочисленных временных рабочих, но это тоже не было проблемой. Крупным заказчиком «Трансепта» стала сперва Республика, а за ней Империя – и Залюна сохранила свою любимую работу. Смотреть и слушать: она была рождена для этого. Не потому, что имела огромные салластанские глаза и уши – хотя они не упускали ничего; просто, сколько Залюна себя помнила, она всегда обожала наблюдать и впитывать информацию.

И ничего не забывала.

– А, наш старый друг, – проговорила она, движением пальца остановив запись. – Скелли, фамилия отсутствует. Человек, уроженец Кореллии, сорок стандартных лет. Работа: эксперт-взрывотехник в компании «Дальборг» на Синде. Последний известный адрес: коммуна «Крисп» на Горсе. Ветеран Войн клонов. Ранен, имеет протез кисти. Отсутствуют два зуба…

Оператор из второго ряда повернулся к ней, приподняв брови.

– Он самый, – произнес Хетто. – Но я еще даже не вызвал его досье.

– Ты вызывал его восемь дней назад. – Залюна отхлебнула из своей кружки. – Повторять ни к чему.

– Ты меня пугаешь, босс. – Из-за терминалов донеслись смешки.

– Ничего, тебе полезно, Хетто. А ну, все работать!

Операторы моментально замолчали, а Хетто, улыбнувшись, снова уставился в экран. За два десятилетия на глазах у Залюны его юношеская импульсивность сменилась усталой раздражительностью, но ему по-прежнему нравилось ее дразнить.

Вообще-то, женщина и не предполагала, что ей доведется кем-то командовать. Миниатюрные салластане – ростом чуть больше полутора метров, Залюна возвышалась над большинством своих сородичей – были одними из самых безобидных обитателей Горса, где обидчиков всегда хватало. Задолго до того, как ее повысили в должности, Хетто взял в привычку сопровождать салластанку на работу из опасного райончика, где она жила, и обратно. Залюна была благодарна за заботу, но на самом деле опасность она встречала стойко. Ограбления на Горсе случались с таким же постоянством, что и почвотрясения. Пускай сшибает с ног раз за разом – надо подниматься и идти дальше.

Началось это еще до Империи, во времена Республики: майнокам поручили отслеживать электронные каналы и некоторые находящиеся под наблюдением общественные места на предмет «разговоров, которые могут представлять опасность для граждан Республики». Войны клонов затягивались, и «жизни граждан Республики» превратились в «безопасность Республики»… а уже при Империи это выражение трансформировалось в «общественный порядок».

«Не важно, – подумала Залюна. – Все это просто слова». Она не видела ничего плохого в том, чтобы подслушивать чужие разговоры ради благой цели. Рудники притягивали к себе множество дебоширов, это правда, но в темноте вызревали куда более опасные злодеяния. Правоохранительные органы поступали совершенно правильно, используя новейшие технические средства для слежки за преступниками.

А слушать было кого. Во время Войн клонов сепаратисты явили миру множество планов против Республики; приглядывать за ними было совершенно естественно. Даже джедаи, которые считались защитниками Республики, оказались предателями – если верить заявлению Императора. Верить или нет, Залюна не знала, но она не сомневалась: если заговор в самом деле существовал, то обнаружил его кто-то вроде нее самой.

Право на конфиденциальность? В молодости Залюна считала саму эту идею бредовой. Мысль либо остается в твоей голове, либо ты ее высказываешь. Разница между произнесенными шепотом словами и трансляцией на всю Галактику сугубо формальная. Слушатель, обладающий нужными средствами, чтобы слышать, имеет полное право делать это. Более того – обязан; иначе сам акт коммуникации теряет смысл. Залюна высказывалась не так часто, как Хетто, но когда ей было что сказать, она старалась, чтобы ее услышали.

Но времена изменились. При Империи слова обрели куда больший вес. Жители, которых она прослушивала, попросту исчезали, и Залюна даже не знала почему. И работа перестала приносить удовольствие.

Застывшее изображение Скелли висело в воздухе, разинув рот в безмолвном крике. Поза подходила ему идеально – и салластанка не сомневалась, что увидит эту картинку еще не раз. Потому что знала: Скелли – «звезданутый». Красные звездочки на записях обозначали визиты специалистов службы контроля психического здоровья.

– Еще пара звезд, и он обзаведется собственной галактикой, – проворчала Залюна.

Она облегченно перевела дух. «Звезданутые» обычно оставались клиентами системы здравоохранения, редко отваживаясь на что-то серьезное. Они были разговорчивей других, но почти никогда не замышляли ничего дурного. А Скелли, по крайней мере, был забавным чудаком. Залюна возобновила проигрывание:

– Ну, вот и все. Я закрываю…

– Срочное сообщение, – внезапно перебил Хетто. – По официальному каналу.

«Такое не каждый день бывает», – промелькнуло в голове у салластанки.

– Выведи!

В воздухе перед одетой в коричневое женщиной-администратором появилась какая-то жуткая образина. Механический голос заговорил четко и выразительно:

– Это граф Видиан из Галактической Империи. Я обращаюсь ко всем постам наблюдения, которые находятся в моем подчинении. Я начинаю инспектирование горнодобывающих предприятий на Синде и горнообрабатывающих производств на Горсе. На все названные объекты отныне распространяется режим безопасности первого уровня. Без исключений.

Залюна недоуменно уставилась на фигуру, которая высвечивалась в натуральную величину:

– Прошу прощения. На все предприятия без исключения? Вам известно, сколько…

Но граф Видиан не стал ждать, когда она договорит. Передача оборвалась.

Хетто, как всегда, подал голос первым:

– Что за бред?!

– Да уж, – пробормотала под нос салластанка. Она присвистнула. В горнодобывающем бизнесе были заняты десятки тысяч рабочих.

– Он что, серьезно? Он вообще представляет, чего требует? – Хетто воздел руки к небу. – Может, и на его досье звездочку поставить? Клянусь, некоторые из этих импов просто не в своем уме! Или…

– Хетто! – рявкнула Залюна.

Воцарилась полная тишина, только из терминалов доносилось бормотание голосов. Уже более спокойно она добавила:

– Мы сделаем, что приказано.

Салластанка провела пальцем вдоль челюсти, силясь вспомнить, когда последний раз вводился режим-1. Такого точно не было с тех самых пор, когда Император привлек «Трансепт» на службу Империи для разрешения кризиса, вызванного изменой джедаев. Это означало, что каждый объект наблюдения теперь получал наивысший приоритет, – и Залюна догадывалась, что за этим последует.

Ничего хорошего.

Она снова обратила взор на Скелли, разглагольствовавшего на Синде, – этот канал она только что собиралась выключить, не принимая никаких мер.