Куда улетают драконы (СИ) - Бородина Мария - Страница 41

Двое абитуриентов провалились с треском. Не высекли ни одной магической искры. Следующая девушка показала несколько огненных боллов, и была отмечена похвальными речами комиссии. Еще двоих я почти не видела и не слышала, потому что волновалась: очередь неумолимо катилась ко мне. Дурное предчувствие навалилось со спины. Будто огромный пароход, что упал с высоты и вот-вот меня раздавит.

Сердце замерло, когда к комиссии, пошатываясь, вышел Викс. Выглядел друг отвратительно. Хуже, чем накануне: намного хуже. Отёкшие глаза выдавали долгую бессонную ночь. Рубашка, которую он обычно тщательно застёгивал под горло, небрежно открывала шею и торчащие ключицы. «Сейчас устроит себе провал», — подумала было я, но ошиблась. Сильно ошиблась.

Ректор водрузил на стол клетку, на дне которой беспомощно лежала большая белая крыса. Бока животного тяжело вздымались. Шкурку украшали жуткие царапины: видно, по случаю экзамена, с котом стравили. Я слышала, что на лекарском практикуют эксперименты над животными, но не думала, что всё так жестоко.

Викс, не раздумывая, вывернул руки вперёд ладонями и закрыл клетку растопыренными пальцами. Прошептал заклинание, глядя в потолок. А когда отнял руки, невредимое животное уже во всю носилось по клетке, волоча за собой голый розовый хвост.

Зал наполнили удивлённые возгласы: такие густые, что в них можно было захлебнуться.

— Впечатляет! — высказалась ведущий профессор лекарского факультета так громко, что слышно было даже на задних рядах.

Викс, казалось, не обращал внимания ни на похвалу, ни на овации. Лишь стоял, чуть ссутулившись и потупившись, и смотрел в своё личное никуда.

— Пос-с-смотрим, — в руке лектора что-то блеснуло.

Окончания фразы я не расслышала.

Ректор резко дёрнулся, вскрикнул, будто от боли и расправил пальцы. Поперёк его серой ладони бежал глубокий диагональный порез. С громким стуком на стол бухнулся окровавленный нож, и ведущий профессор лекарей брезгливо отшатнулась.

Викс без промедления схватил ладонь дяди своею и накрыл второй. Прошептал заклинание, высекая из воздуха золотые искры, и ослабил хватку. Абитуриенты следили за ним, затаив дыхание.

Встав со стула, ректор продемонстрировал ладонь. Никаких следов пореза: лишь блеклая розовая полоса бежала от запястья к мизинцу.

На этот раз восхищённых вздохов не было. Зал сотрясли настоящие аплодисменты: отрывистые и оглушительные. Аплодировала и я: даже встала со своего места. Я искренне завидовала дару Викса и никогда этого не скрывала. Жаль, что другу не нужны были ни овации, ни чужое восхищение. Он получил свой табель из рук ректора и сразу покинул зал, угрюмо глядя в пол.

Дальше было страшнее. Следующей девушке, что появилась перед комиссией, наложили вето, несмотря на то, что она довольно неплохо исцелила крысу со сломанной лапкой. Животное после её лечения прихрамывало, но охотно брело по клетке. Только ректор оказался неумолим. Едва несчастная закончила демонстрировать способности, он грозно выкрикнул своё решение, подкрепив его формулировкой: «Не нравитесь вы мне».

— Арлинда Невелло! — изрёк ректор, едва несчастная покинула аудиторию. — Пос-смотрим на ваше умение.

Я с трудом оторвалась от лавки. В ушах гремел отвратительный вердикт, отпущенный предыдущей абитуриентке. С надеждой взглянула в глаза ректора, но тот на меня даже и не покосился. Видно, ниже его достоинства взглядами абитуриенток из провинции одаривать. Вот как задаст сейчас: объявит во всеуслышание, что не нравлюсь я ему! Это будет самый ужасный из возможных исходов. Хуже провала только вето.

Пронеслась в проходе между рядами и заняла место перед комиссией. Сейчас всё решится! Конечно, я уже смирилась с провалом, но ведь никто не мешает надеяться, что войду в тридцатку, несмотря на нулевой балл.

Прикрыв глаза, я призвала поток. Сразу же инвертировала его, как научил Эриман. Приятное покалывание разлилось по кончикам пальцев. Значит, я всё делаю верно. С благодарностью взглянула на своего мужчину. Эриман сидел, отвернувшись. Будто не знал меня. Словно никогда не целовал, не прижимал к себе, не ночевал со мной в одной комнате… И этот взор — отстранённый и пассивный — ранил куда сильнее, чем возможность опозориться.

Что-то громыхнуло по правую руку. Я оторвала задумчивый взгляд от лица Эримана. Ректор снова вытащил клетку с крысой. Судя по полосам на мохнатой шкурке, это была та самая крыса, которую исцелил Викс.

— Бедное животное, — высказалась я вслух. — С котом тебя стравили, перед кучей народу выставили…

Крыса бросила на меня красноглазый взор и потянула носиком.

— Ус-с-сыпите её, — приказал ректор, подвинув клетку чуть ближе.

Я вздрогнула. Этим я ещё не занималась. Да и не знала механизмов ментальных заклятий. Совсем. Так, стоп. Без паники, Арлинда. Что там вещал Викс, когда усыплял пьяницу?

— Сонна-лэйс, — произнесла я, деловито взмахнув рукой над клеткой.

И профессор, наконец, поднял взгляд на меня. Проследил за моими движениями и, нахмурив густые брови, снова отвернулся.

Сначала крыса перестала бегать, потом замерла и, казалось, сейчас уляжется спать, но… Она внезапно озверела и принялась мотаться по клетке, словно переела белены.

Ведущая профессор нахмурила белые, будто снег, брови:

— Вы умеете что-то делать? Хоть что-нибудь?

— Пироги печь могу, — произнесла я машинально и тут же прикрыла рот ладонью.

— Но на лекаря-то пошли не просто так? — она заинтересованно подпёрла подбородок ладонью. — Значит, были какие-то предпосылки?

Я удручённо молчала, опустив глаза. Право, не рассказывать же им про Сарину?! Она — моя единственная предпосылка. И мой единственный стимул не сворачивать с пути.

— Пус-с-с-стая? — ректор с пренебрежением выплюнул раздвоенный язык.

— Пустая, — обида подступила к горлу.

— По баллам — третья, — откомментировала ведущий профессор лекарей.

— Ваш-ше упорс-с-ство зас-с-служивает уважения, — прошипел ректор. — Но давайте рационально мыс-с-слить. Я не с-собираюсь препятс-ствовать вам, эбрис-с-са, но подумайте. Вы вот с-сейчас по баллам пройдёте, но каково вам будет потом? С-с-среди урождённых, что ис-сцеляют одним прикосновением, как ваш-ш-ш друг?

Я опустила голову ещё ниже. Не глупая: знала, что тяжело придётся. И готова была мириться даже с низкими баллами по магическим специальностям. Но вот никак не предполагала, что это так обидно — получать упрёки за то, кем родилась. Знакомый обруч стиснул виски. Опустив взгляд, я заметила, что кончики пальцев начинают чернеть. Поспешно спрятала ладони в складках юбки и вдохнула поглубже. Спокойствие. Он сам сказал, что прохожу по баллам. Только что.

— Не мес-с-сто пус-с-стым на лекарс-с-ском, — ректор с сочувствием взглянул на меня. — Зря время потратиш-шь, ничего не обретёш-ш-шь…

— Это мой выбор, Ла'брисс Илмаун, — прохрипела я, заметив, как с подола скатилась фиолетовая искра.

— Ваш-ше право. Я лиш-шь предупредил, — он перевёл взгляд на ведущую профессоршу лекарей. — Ла'брисса Мелисент?

— Я довольна ею, — женщина удовлетворённо разглядывала мой табель. — Дар — это ещё не всё. Нужно уметь прикладывать усилия. Эбрисса Невелло может это делать.

— Да, — кивнул ещё один мужчина из комиссии.

— Поддерживаю, — заметила женщина в очках, что сидела рядом с ним.

— Ла'брисс Окард? — ректор перевёл взгляд на Эримана, что всё ещё смотрел куда-то вдаль.

Он медленно перевел на меня взгляд.

— Я бы взял… — замялся, глядя на мои припрятанные в складках юбки руки. В глазах читалась странная горечь, будто он залил в себя горькую микстуру. Перо в руке неожиданно хрустнуло и развалилось пополам, будто щепка. Эриман мотнул головой, чёрные волосы подпрыгнули и улеглись назад. А затем отчеканил: — Пустым стоит идти на более приземлённые профессии.

— Что… — прохрипела я, едва не вскочив со своего места.

Это он сказал? Или не он? Что это значит?!

— Вы в порядке, Ла'брисс Окард? — выкрикнула Ла'брисса Мелисент.