Эпоха Лоу Кэнэл (СИ) - Никитин Михаил Александрович - Страница 29

Ранн вздохнула про себя — взбеситься можно, если ты раньше был нормальным, а Плутон, судя по описанию, таким никогда и не был. Возможно, именно это и дало ему псайкерские силы. Она в свою очередь вызвала «Найткин» на орбите Марса, и предупредила, кто к ним направляется. Она, разумеется, выделит силы, чтобы поймать сбежавшую макаку, но скорее всего эти силы опоздают.

1337, никого не слушая, тут же десантировался на поверхность. Для него это был вполне знакомый и привычный противник, а вот от Дэйр-Ринг он потребовал сидеть в «Найткине» и носа не показывать — для неё нет ничего хуже, чем огнедышащее чудовище. Девушка возмутилась, но против фактов не попрёшь — противник и в самом деле неудобный. Она, однако, пообещала сбрасывать ему по первому запросу трамоды — как для огневой поддержки, так и в качестве временных укрытий и складов с оружием. Кроме того, при наличии целеуказания с поверхности «Найткин» мог просто испарить мутанта своими импульсными лазерами. Понятно, что Плутон очень крепок, но не неуязвим же!

— Поосторожнее, — предупредила Дэйр-Ринг. — Ты высадился не в самую пустыню. Всего в пятидесяти километрах от тебя — довольно многочисленное племя кочевников. Конечно, вашим оружием их не зацепит, но они могут обратить внимание на вспышки на горизонте и заглянуть посмотреть.

— Это плохо, — 1337 очень любил, когда у него были зрители, но необходимость защищать гражданских в него вколотили накрепко. — Можешь прислать мне транспорт, перебросить в более безлюдный район пустыни?

— Я подниму тебя гравитационным лифтом, это быстрее…

— Нет, если Плутон появится, когда я буду на корабле, он может атаковать «Найткин», а я не хочу подвергать тебя риску.

— 1337, «Найткин» — это боевой корабль, крейсер километровой длины! Ты правда думаешь, что одна обезьяна сможет ему что-то сделать?

— Дэйр-Ринг, для любого Спартанца уничтожить этот крейсер не составило бы труда! А Плутон опаснее любого спартанца! Кроме меня, конечно…

— Ну он бы это сделал не атакой лоб-в-лоб, правда? Спартанец бы использовал свой ум, хитрость, технические знания, чтобы найти слабое место корабля и разрушить его. А Плутон такого не умеет, он способен только бежать на врага и громко рычать. «Найткин» рычит громче, уверяю тебя…

— Послушай, я видел, как он напал на тяжёлый крейсер ККОН типа «Осень». Через час от крейсера остались только обломки, спасательные капсулы и я…

Доспорить они не успели. Кроваво-красное марсианское небо рассекли крест-накрест зелёные молнии, оно раскрылось, точно вспоротое ударами ножа, и блестящая искра выпала из него, приближаясь и увеличиваясь на глазах.

— Не тот курс! — простонала Дэйр-Ринг. — Он промахнулся… он не к тебе летит!

— В третий раз уже! — схватился за голову Спартанец. — Куда свалится?

— В шестидесяти километрах к северу от тебя! Почти на стойбище!

* * *

Совет старейшин продлился необычно долго, хотя к чему он придёт, было ясно с первых минут. У них просто не было выбора, хотя решение далось им с большим трудом. Племя Немир было жестоким, как все дети пустыни, но не кровожадным, тем более — не самоубийственно кровожадным. Они бы недолго думали перед убийством чужого ребёнка — не больше, чем понадобится для оценки виры, которую потребует за кровь его племя. Но собственное дитя — совсем иное дело. Рожали женщины кочевников часто, но далеко не все младенцы доживали хотя бы до двух лет. Поэтому семилетний ребёнок был ценностью, которую надлежало беречь — ну, насколько вообще жизнь в пустыне может обладать ценностью. Но не в том случае, когда этот ребёнок представляет угрозу для всего племени. А здесь сложилась именно такая ситуация. Маленькая Биша была воплощённым проклятьем.

Она буквально высасывала жизнь из окружающих её людей. Дети, взрослые или старики; мужчины или женщины; воины или шаманы — для проклятия не было никакой разницы, не существовало никакой защиты, оно одинаково косило всех. Всякий, кто имел несчастье или глупость оказаться рядом с Бишей на достаточно долгий срок, начинал периодически терять сознание. Тяжёлый глубокий сон без сновидений настигал жертву внезапно, средь бела дня или глубокой ночью. Ему невозможно было сопротивляться, от него нельзя было разбудить — только ждать, пока жертва сама проснётся… или не проснётся. Как предупредили мудрые предки устами сказителей племени, после двадцать первого обморока смерть неизбежна.

Так что у старейшин было не так много времени на колебания. Благо, предки оставили им не только сказания, но и указания. Ясные и недвусмысленные: проклятое дитя должно умереть, и чем скорее, тем лучше. Они и так слишком долго медлили, пытаясь ритуалами очистить девочку. Урок на будущее — нечего считать себя умнее предков. Древние шаманы были посильнее нынешних, и раз уж они завещали, что подобное проклятие лечится только могилой, значит, их опыт был оплачен жизнями многих поколений, либо получен напрямую от тех, кто мудрее людей.

Шила, мать Биши, ожидала их на пороге своего шатра. Она прекрасно понимала, чем закончится совет, но вопреки логике до последнего мгновения сохраняла надежду. Как это свойственно всем людям.

— Отойди в сторону, — холодно приказал старейшина Элизер, — мы всё сделаем сами. Не стоит женщине и матери смотреть на это.

— Нет, — Шила бесстрашно взглянула ему в глаза.

— Ты оспариваешь решение совета? — приподнял бровь Элизер.

Печально, если так. Шила ещё молода и сильна, она могла бы родить ещё немало детей взамен этого проклятого отродья. Но ожидаемо. Женщина, даже если она носит оружие, ездит верхом и сражается не хуже мужчины, никогда не поймёт по-настоящему интересов племени. Родная кровь для неё всегда будет дороже — и плевать ей, что проклятие Биши её же первой и убьёт, поскольку она проводит с ребёнком больше всего времени. Элизер предвидел подобный результат, и специально взял с собой по паре копейщиков и лучников. Если Шила хотя бы потянется к оружию, они знают, что делать.

— Нет, — спокойно повторила женщина, держа руки на виду. — Я не спорю с приговором старейшин. Но по заветам предков у меня есть право лично привести в исполнение этот приговор. Никто не прольёт мою родную кровь, кроме меня самой.

Вот тут Элизер серьёзно опешил. Кто же знал, что эта баба и заветами предков владеет не хуже, чем клинком? Совет может, ради общего блага, отнять у родителя жизнь ребёнка — но не его смерть. Теперь, когда она сама вызвалась на роль палача, всякий, кто убьёт Бишу, кроме неё, должен будет заплатить виру за кровь. И судя по характеру этой женщины, в котором гармонично сочетались змея и волчица, вира получится оч-чень немаленькой.

— Ладно, — кивнул Элизер. — Доставай нож и делай всё сама. Мы подождём у шатра, потом покажешь нам тело.

Шила не сдвинулась с места.

— Мне не понадобится нож. Я исполню Приговор песка и ветра.

Элизер содрогнулся. С точки зрения мягкокожих городских жителей, Приговор песка и ветра — это как бы и не смерть. Это «всего лишь» изгнание в пустыню, не менее чем за пять дней пути верхом до ближайшего поселения и ближайшего канала. Нагишом, без всякого снаряжения и без капли воды.

Теоретически сильный воин может пройти такое расстояние и пешком. Легенды рассказывали о могучих героях, которых приговорили к подобному изгнанию. Но они добрались живыми до другого племени, были в него приняты, великими подвигами восстановили свою славу и власть, и жестоко отомстили тому племени, что их изгнало. Самым известным таким воителем-странником был легендарный Эндивер. Но Элизер сильно сомневался, что в этих легендах больше пяти слов правды. Он слишком хорошо знал, что такое марсианская пустыня. Все в племени это знали. Даже самому великому воину и охотнику не прожить в ней без необходимых вещей более одного дня. Ну разве что он является героем в буквальном смысле, то есть в его жилах течёт божественная кровь…

Но семилетняя девочка?! Ни-ка-ких шансов. Вообще. Даже тот крошечный шанс, меньше острия иглы, что её в тот же день подберут разведчики другого племени, и почему-то не зарежут на месте, а захотят приютить — лишь ненадолго продлит жизнь ребёнка. Потому что скоро начнутся приступы беспамятства и у её новых соплеменников. А у тех тоже есть свои шаманы, сказители и старейшины. Они не глупее Немир, и тоже знают, что делать.