The lust (СИ) - "StrangerThings7" - Страница 4

— Ты серьезно? Ты все равно будешь дружить со мной? — переспрашивает Мин.

— Конечно буду, идиот! Пошли обедать, и все расскажешь поподробнее, — Хоуп встает и тянет за собой Юнги.

День, проведенный с Хосоком, официально отправляется в копилку лучших дней Юнги. Мин всю дорогу до дома напевает свою любимую песню и в сотый раз радуется тому, как повезло ему с другом.

Вот только стоит машине въехать во двор особняка Чон, как все прекрасное настроение Мина улетучивается. Перед особняком стоит желтый феррари Чонгука. Уже почти девять вечера, и Мин удивляется, с чего это брат вернулся домой, когда вечер только начался. Юнги минует пустую гостиную и старается незаметно пробраться на кухню за колой, потом можно запереться у себя и больше не спускаться. Юнги достает из холодильника две банки колы и, только закрыв дверцу, замечает прислонившегося к дверному косяку Чонгука. Чон видно только из душа - у него мокрые волосы, и одет он в одни спортивные штаны, висящие на тазобедренных косточках. Юнги залипает на подкаченной фигуре брата и несколько секунд не может отвести взгляда от мощной груди.

— Где ты шатаешься так поздно? — спрашивает Чон и пятерней зачесывает влажную челку назад.

— У друга, — отвечает Мин и пытается обойти преградившего выход брата. Чонгук хватает младшего под локоть и возвращает обратно на место.

— Что, вырос? Ни с кем больше не считаешься? Не думай, что я забыл о тебе, — шипит Чонгук и, отняв у Юнги колу, выходит из комнаты. Через минуту на кухню вбегает раскрасневшаяся Мона.

— Привет, — говорит Мин, но сестра не отвечает. Юнги уверен, что сестра плакала, это видно по покрасневшим глазам. Она наливает себе в стакан воды и жадно его опустошает.

— Все нормально? — не сдается Мин.

– Аха, — выговаривает девочка и убегает. Мин решает потом поговорить с сестрой и узнать, что с ней происходит.

Юнги снова выуживает со дна холодильника банку колы и плетется наверх. Комната Юнги через две комнаты от Чонгука, и, чтобы попасть к себе, надо миновать комнату брата. Дверь Чонгука открыта нараспашку, и Юнги, проходя мимо, старается смотреть на пол, лишь бы не заглядывать. Мин слышит незнакомый женский голос из комнаты брата и уже почти доходит до своей двери, как его окликает Чонгук. Юнги обреченно выдыхает и идет обратно.

— Ты меня звал? — Мин застывает у входа в комнату, не в силах оторвать взгляда от полуголой девушки, сидящей на постели брата. Чонгук, прислонившись к окну, курит сигарету. Девушка не стесняется Юнги и даже не пытается прикрыться. Наоборот смотрит на него со смешинками в глазах и поддается назад, покрывало сползает еще больше, обнажая красивое тело. Юнги краснеет, отворачивается и надломленным голосом спрашивает у брата, что он хотел.

— Я подумал сделать тебе приятное, показать, что такое красота, — смеется Чон. — Где ты еще голую женщину увидишь? Тебе ни одна добровольно не даст, — смеется Чонгук. — Ну же, подойди ближе, даже потрогать можешь.

Девушка вытягивает руку и пальчиком манит Юнги к себе. Мин отшатывается назад, словно она может до него дотянутся, и, резко развернувшись, бежит в свою комнату. Его не окликают, но он слышит мерзкий, пробирающийся под кожу смех. Юнги закрывает дверь и идет в душ. Мин окончательно убеждается, что он по мальчикам, потому что даже красивая голая девушка не вызвала в нем ничего, кроме смущения. Юнги надевает пижаму и только ложится спать, как в дверь стучат. Мин знает, кто это. И очень не хочет открывать, но Чонгук тогда просто выломает дверь. Он поднимается с постели и только поворачивает ручку, как Чон входит и, сильно толкнув плечом Юнги в сторону, проходит в комнату.

— Видно, давненько я тобой не занимался, что ты считаешь, что можешь вот так развернуться и уйти, — Чонгук смотрит глаза в глаза и усмехается, заметив, что Юнги взгляда не уводит. — Что, вырос уже? — шаг вперед.

— Думаешь наказывать больше не буду? — еще шаг.

— Или, может, защитой обзавелся, о которой я не знаю? — Чонгук стоит вплотную. Юнги чувствует его обжигающее дыханье на своем лице.

— Мне утром в школу, и надо выспаться, — Юнги сам удивлен тому, как твердо звучит его голос, и он не понимает, откуда вдруг взялась такая смелость. Но она моментально улетучивается, когда Чонгук хватает его за горло, бьет затылком о дверь позади.

— За такое поведение, будешь на коленях прощение просить, — шипит ему в губы Чон и сильнее давит пальцами на шею.

— Пошел ты, — хрипит Юнги и получает кулаком по челюсти. Чон бьет не жалея, словно перед ним не человек вовсе. Чонгук разжимает пальцы, и лишившийся опоры парень падает на пол. Юнги прикрывает руками лицо, и следующий удар он получает ногой по почкам.

— Извиняйся, — слышит он откуда-то сверху. Юнги теряется в пространстве, не может сфокусировать взгляд и цепляется пальцами о ковер, как о хоть какую-то опору.

Тело снова прошивает острая боль, и Юнги приходится обнимать себя за живот. «Хорошо, что Чонгук босой, иначе я бы уже был мертв», — думает Мин, пока Чон бьет его ногой прямо по рукам, обхватившим живот.

Юнги рвет на части от боли, он уже плюнул на гордость и, зарывшись лицом в ворс на ковре, плачет. Извиняться Юнги больше не будет. Пусть Чонгук его уже убьет. Он все эти годы терпит его унижения, но больше сил нет. Чонгук зарывается ладонью в чужие волосы и, приподняв голову парня, заставляет смотреть на себя.

— Ты в самоубийцы записался? Или рассчитываешь, что я сжалюсь? Надеюсь, что первое, потому что второго не будет, — Чонгук приподнимает парня на ноги за шкирку и снова бьет по лицу.

Юнги опять на коленях, сплевывает на ковер свою кровь и смотрит на голые ступни брата напротив. Мину кажется, что у него уже нет лица, и он даже прикоснуться к нему боится, кажется, что там одна обнаженная плоть, кровавое месиво.

Юнги сдается после третьего удара по почкам. Сворачивается на ковре в позу эмбриона и хрипит:

— Извини.

— Не слышу, — Чонгук присаживается рядом, и Юнги отчетливо слышит издевку в его голосе.

— Извини, — поскуливает Мин и накрывает лицо кровавыми ладонями.

— Умничка, — Чон гладит парня по голове. — Ты мой любимый домашний питомец. Когда я буду главным в этом доме, я надену на эту шею ошейник, и ты будешь прислуживать мне всю свою никчемную жизнь. Будешь приносить мою обувь, например. Будешь же? — Чонгук комкает в ладони волосы парня и сильно сжимает. — Не слышу, — тянет он.

— Буду, — хрипит Мин и его поощрительно похлопывают по спине.

— Всегда бы так, и не пришлось бы ковер пачкать, — усмехается Чон и идет к двери.

***

На следующий день Юнги в школу не идет. Полночи он обрабатывает раны на лице, а потом пытается уснуть. Удается ему это только под утро, но его почти сразу же будит требующая открыть дверь Суран. Мин согнувшись вдвое, кое-как доползает до двери и, открыв, снова возвращается в постель.

— Мне позвонили из школы: ты без предупреждения пропустил занятия, — начинает женщина, но осекается, увидев, что у Юнги одна сторона лица закрыта расплывшимся синяком и разбиты губы.

— Вот почему тебе спокойно не сидится? Опять ты заставил его понервничать! Почему ты не можешь вести себя по-человечески! — возмущается женщина.

— Пожалуйста, — хрипит парень. — Уходи.

Суран фыркает и, громко хлопнув дверью, скрывается в коридоре. Юнги остается дома ровно десять дней. Все это время он общается с Хосоком по телефону и заверяет друга, что подхватил простуду. Юнги много рисует. Запертый у себя в комнате, он подряд рисует портреты Шона и раскидывает по комнате. И именно тогда Мин начинает курить. Он ворует пачку сигарет из комнаты Чонгука, пока там убираются, и скуривает ее за два дня.

Возвращению Юнги в школу, как и всегда, рад только Хосок. Все возвращается на круги своя, и Мин снова отгоняет свою боль и плохое настроение, засматриваясь на Шона. Все внутренние органы болят, и даже пищу первое время Мин принимает с трудом, но пойти в больницу страшно. Во-первых, там сразу начнут задавать вопросы, во-вторых, Чонгук и за это изобьет.