100 великих судебных процессов - Ломов Виорэль Михайлович - Страница 1

В.М. Ломов

100 великих судебных процессов

Введение

Два полюса правосудия

Сказано «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить». (Матф., гл. 7, ст. 2). Сказано для Страшного суда, но и земной суд (суд людской) также имеется в виду.

У земного суда, как у земли, два полюса. Один полюс – правосудие, справедливый суд над преступниками. Другой – беззаконие, все отвратительное, что есть в любом обществе и в самих судьях, – лживость, корысть, пристрастие. При этом всякий незаслуженный приговор – не только грех на судье или присяжных, но и на извращенном социуме, потерявшем всякие ориентиры в морали и справедливости.

Примером истинного суда является суд над детоубийцей Л. Тессновым, когда суд впервые использовал в качестве вещественных доказательств анализ кровяных пятен на одежде убийцы. Случаям же несправедливых судов несть числа. Среди них величайший по неправедности – трибунал над Иисусом Христом. Это суд, оказавший беспрецедентное влияние на ход мирового развития и фактически давший начало новой эры, ответил на три вечных вопроса: «А судьи кто?» (власть), «Кто мы?» (народ), ответы на которые, увы, не украсили ни тех, ни этих; и «Что есть истина?» (Сам Иисус Христос).

Иногда (увы, очень редко!) неправедный судья получает воздаяние за свои злодеяния еще при жизни, как это случилось в правление персидского царя Камбиса, велевшего содрать с блюстителя закона мздоимца Сисамна кожу и в качестве отрезвляющего напоминания обтянуть ею кресло очередного судьи – Отана, сына Сисамна.

В этой книге рассмотрены сто великих судебных процессов разных времен и разных народов, решения и итоги которых, так или иначе, имели историческое значение для судеб мира и всего человечества. Вот лишь несколько из них: суд над Сократом, процесс по делу тамплиеров, суд над Яном Гусом, трибунал над Жанной д’Арк, процесс по делу Джордано Бруно, процесс Галилея, суды над романом Гюстава Флобера «Госпожа Бовари» и над «Цветами зла» Шарля Бодлера, суд над «архитектором Холокоста» А. Эйхманом и т. д.

Конечно же, нельзя было упустить и процессы жуликов и авантюристов (Калиостро, Артуро Рейса, Чеслава Боярского и т. д.), биографии которых занимают многих литераторов и читателей. Еще бы – они были гениями криминала. Скажем, Виктор Люстиг дважды продал Эйфелеву башню. Но нас в таких случаях больше интересовали не личность преступников, а юридические казусы, связанные с судами над ними.

Кстати, о литераторах и других деятелях культуры. С ними и их окружением связано много процессов, оставшихся в истории мирового правосудия только благодаря имени мастера и шуму, которым сопровождался суд над любимцем муз. Военный суд над участниками дуэли А. С. Пушкина с бароном Ж. Ш. Геккереном-Дантесом, суд над Оскаром Уайльдом, Соединенные Штаты против книги, именуемой «Улисс», и др. – это самые «безобидные» процессы, поскольку в них нет маньяков и государственных преступников.

Маньякам же (дело о ядах, дело дона Винсенте, процесс Ландрю и др.), как и государственным преступникам (военный суд над убийцами Авраама Линкольна, судебный процесс по делу сараевского покушения на австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда и др.), также уделено место. Между этими судами есть существенное отличие. Суды над маньяками не пересматривались потомками как неправильные, а вот отношение к судам над политическими и государственными преступниками очень сильно менялось в зависимости от конъюнктуры момента и ангажированности редакторов истории (суд над декабристами, суд над Бейлисом, московские политические процессы 1930-х гг., процесс высших офицеров РККА и т. п.).

Есть очерки о процессах монархов и государственных деятелей – суды над Конрадином и над Марино Фальеро, процессы Марии Стюарт и Карла I Стюарта, трибуналы над Бхутто и над Саддамом Хусейном и т. д. Есть суды над убийцами первых лиц государства – над первомартовцами, Каракозовым, Богровым; над шпионами – Матой Хари, Розенбергами и пр. Не оставлены без внимания и военные преступники, осужденные Нюрнбергским и Токийским трибуналами.

Очерки выстроены в хронологическом порядке – от X в. до н. э. вплоть до наших дней.

Одни суды интересны борьбой обвинения и защиты, другие – следствием (оно входит как составная часть в судебный процесс), третьи – судьбой фигурантов и т. д. К сожалению, далеко не все материалы судов доступны, поэтому я описал те моменты процессов, которые мне представляются наиболее заслуживающими внимания.

В книге нет судов скандальных, как, скажем, над Дантоном или Бабёфом, поскольку они являются очередным политическим сведением счетов и никакого значения для развития суда не дали.

Нет и таких судов, какой произошел, например, в 1978 г. в Колорадо (США). Местная телекомпания подала иск на диван – за то, что на диване телезрители спали, а не смотрели телепередачи. Хотя я не удержался и поместил материал о судах над животными за преступления, совершенные ими против людей, в качестве образца, типичного для европейского и американского правосудия.

Для очень многих персонажей этой книги, волею судеб оказавшихся по разные стороны судейской кафедры, безразлично, судят они или судят их, со щитом они или на щите, т. к. даже тем, кто уже сгорел на огне, все равно еще предстоит гореть в огне вечном.

13 очерков – «Где правда, а где ложь?», «Покушение у ворот Летнего сада», «Первомартовцы», «Парадоксальные процессы по делу капитана Дрейфуса», «Самый таинственный процесс», «Дело Бейлиса», «Московские политические процессы 1930-х гг.», «Суд над высшими офицерами РККА», «Нефть и фантазеры», «Добрый дедушка Мандела», «Под именем Холден Колфилд, или Самый мистический процесс», «Процесс, похожий на трагифарс», «Бог троицу любит (процессы Майкла Джексона)» – написаны Виктором Ереминым.

Выражаю горячую признательность за огромную помощь писателю Виктору Еремину, моей жене Наиле, дочери Анне и редакторам издательства «Вече» Сергею Дмитриеву и Николаю Смирнову.

P.S. Чтобы понять цену одной судейской ошибки, которая может перечеркнуть дюжину справедливых приговоров, приведу «Эпитафию, написанную Вийоном для него и его товарищей в ожидании виселицы», в переводе И. Г. Эренбурга.