Слуги милосердия - Леки Энн - Страница 17

Оказалось, здесь нет помещения для встреч посетителей с заключенными. Сначала персонал вообще возражал против моей встречи с гражданином Кветер, но я настояла. В конце концов они привели ее ко мне в коридор, где под окном, выходившим на черную каменную стену и полоску тонкой, бледной травы, стояла длинная скамья. Калр Пять застыла в нескольких метрах поодаль, внешне — бесстрастная, но недовольная тем, что я заставила ее расположиться вне пределов слышимости, чтобы создать по крайней мере видимость уединения. «Титанит» стоял рядом с ней столь же бесстрастно. С тех пор как мы покинули базу, он держался рядом с Пять, отчасти, как я думала, чтобы позлить ее. Вспомогательный компонент по–прежнему вел себя так, будто разбитый чайный сервиз ничего для него не значил, но я подозревала, что он всегда знал, где находится та красно–сине–золотая коробка. Пять оставила ее на базе и сказала Калр Восемь, что если бы «Титанит» был теперь там, то она наверняка взяла бы коробку с собой.

— Я не думала, что вы придете, — произнесла Кветер на радчааи без всякого учтивого вступления или поклона.

На ней был простой серый пиджак, брюки и перчатки — стандартный комплект для любого гражданина, не обладавшего необходимыми средствами, чтобы купить что–нибудь другое. Ее волосы, которые она обычно заплетала в косу и повязывала сзади шарфом, были коротко острижены.

Я показала рукой на скамью, приглашая присесть. Спросила на дельсиге:

— Как ты?

Она не шевельнулась.

— Им не нравится, когда я говорю на любом другом языке, кроме радчааи, — сказала она. — Это не поможет мне с оценкой личности, утверждают они. Я в порядке. Как видите. — Помолчав, спросила: — А как Юран?

— У нее все хорошо. Тебе передавали ее послания?

— Они наверняка были на дельсиге, — сказала Кветер с легким налетом горечи.

Именно так.

— Она очень хотела приехать со мной.

Она расплакалась, когда я сказала ей, что Кветер просила ее не приезжать.

Кветер отвернулась в ту сторону, где заканчивался коридор и где стояла Пять, и рядом с ней — «Титанит», потом опять посмотрела на меня.

— Я не хотела, чтобы она увидела меня здесь.

Я так и думала.

— Она понимает. — В основном. — Она просила передать, что любит тебя.

Это показалось Кветер забавным, она коротко и резко хохотнула.

— А ты слышала что–нибудь о том, что происходит снаружи? — спросила я, не дождавшись от нее ни слова. Знаешь, что все полевые рабочие на горных чайных плантациях прекратили трудиться? Сказали, что не вернутся к делу, пока им полностью не выплатят заработную плату и не восстановят их права граждан.

Фосиф Денчи годами обманывала своих рабочих, загнала их в долги, и, как у переселенцев с Вальскаая, у них не было за пределами чайных плантаций никого, кто мог бы защитить их.

— Ха! — произнесла она внезапно, резко и улыбнулась. Почти как раньше, подумала я. Затем улыбка исчезла, хотя ярость осталась. Почти незаметная. Руки в перчатках, все так же вытянутые но бокам, Кветер сжала в кулаки. — Вы знаете, когда это будет? Когда я спрашивала, они говорили, что мне не следует о том беспокоиться. Это не поможет с оценкой моей личности. — Сейчас в ее голосе звучало больше горечи.

— Твой допрос? Мне сказали — завтра утром.

— Вы убедитесь в том, что они не сделают ничего неположенного?

И она не думала, что я приеду.

— Да.

— А когда они… когда они станут меня перевоспитывать? Вы там будете?

— Если хочешь, я попытаюсь. Не знаю, можно ли это.

Она ничего не сказала, выражение ее лица не изменилось.

Я опять перешла на дельсиг:

— У Юран на самом деле все хорошо. Ты бы ею гордилась. Сообщить твоему дедушке, что у тебя все в порядке?

— Да, пожалуйста, — по–прежнему сказала она на радчааи. — Мне следует вернуться. Они тут нервничают, если что–то идет не так, как заведено.

— Приношу извинения за те осложнения, что тебе причинила. Я хотела убедиться своими глазами, что с тобой все хорошо, и хотела, чтобы ты узнала: я приехала.

В конце коридора, позади Кветер, появилась стражник и коричневой форме, она явно дожидалась некоего знака, что наш разговор завершен.

Кветер сказала в ответ лишь: «Да» — и пошла со стражем по коридору, само воплощение спокойствия и безразличия, не считая того, что ее руки были по–прежнему стиснуты в кулаки.

Я поехала на фуникулере вниз по холму. Ксхенанг Серит простирался подо мной черно–серо–зеленой массой, море было видно за спинами Калр Пять и «Титанита», сидевшими позади меня. Калр Восемь находилась с переводчиком Зейат на пищевом предприятии внизу, у воды, наблюдая за тем, как плавно двигающаяся серебристая масса мертвой рыбы падает в широкий, глубокий чан, в то время как явно напуганная работница объясняла, как делается рыбный соус.

— Итак, почему же рыба делает это? — спросила переводчик Зейат, когда та умолкла, чтобы перевести дух.

— У нее… у нее в этом вопросе не слишком широкий выбор, переводчик.

Переводчик Зейат подумала минутку, а затем спросила:

— Как думаете, рыбный соус будет хорош в чае?

— Н-нет, переводчик. Не думаю, что это будет правильно. — А затем, как мне показалось, работница попыталась извлечь капельку смысла из происходящего, добавив: — Есть маленькие печенья, напоминающие формой рыбу. Некоторые любят макать их в чай.

— Да–да, — переводчик Зейат показала движением руки, что понимает. — А у вас есть здесь такие?

— Переводчик, — вставила Калр Восемь, прежде чем работница была вынуждена признать, что лечений в форме рыбы у них сейчас нет, — я уверена, что мы сможем найти их несколько позже.

— А затем, — провозгласила работница, одарив Восемь благодарным взглядом, — к рыбе добавляют соль…

На базе Атхоек Тайзэрвэт вела беседу с верховным священником Таинств. Эта местная секта пользовалась популярностью не только среди ксхаи, но также и среди радчааи, прилетевших сюда из других систем. Иерофант Таинств и сама была популярна и влиятельна.

— Лейтенант, — говорила в ту минуту первосвященник, буду полностью откровенной. Это дело, кажется, результат какого–то спора между ее преосвященством Ифиан и вашим капитаном флота.

Квартира иерофанта располагалась над храмом Таинств, сзади. Она была маленькой, какими обычно бывают такие квартиры, ярко освещенной и просто обставленной — лишь низкий столик и несколько стульев с непримечательными подушками. Но на полках и в консолях по стенам цвели дюжины орхидей, лиловые и желтые, синие и зеленые, и воздух был напоен их душистым ароматом. Выкроить толику воды из своего рациона для одного–двух растений было для обитателей базы обычным делом, но эта буйная растительность не могла появиться в результате того, что иерофант время от времени сберегала немного воды на своих омовениях.

— Также я бы обратила внимание на то, что ее преосвященство явно не предприняла бы такого шага, особенно в очевидном противостоянии с администратором базы, не будучи уверенной в поддержке губернатора Джиарод. Вы хотите, чтобы я влезла во все это. И ради чего? У меня нет подготовки для ежедневного гадания, и, даже если бы я ее имела, уверена, большинство граждан не приняло бы такого от меня.

— Возможно, вас это удивит, — заметила Тайзэрвэт со спокойной улыбкой. Теперь, когда перед ней возник новый вызов, все переживания из–за того, что она больше не представляет интересы обитателей Подсадья перед администрацией базы, отошли на второй план. — Вас здесь весьма уважают. Но гадания, начиная с завтрашнего утра, будет проводить администратор базы Селар. В конце концов, для того чтобы это делать, вовсе не обязательно быть священником, а Селар проходила соответствующую подготовку, хотя некоторое время не применяла эти знания. Нет, все, о чем мы просим, — рождения и похороны. И возможно, не все обитатели базы найдут такое решение приемлемым, но значительную часть ксхаи, думаю, оно устроит.

Если иерофанта и удивляло, что разговор с ней вела такая юная и, предположительно, неопытная Тайзэрвэт, она этого не показала.