Мазергала (СИ) - Рогожин Григорий - Страница 69

Дело в том, что прошедшую ночь ему и Нире пришлось провести, не смыкая глаз. И виною тому стала стая диких волков, которые, почуяв запах людей и собак, вероятно, решили ими полакомиться.

Путникам пришлось разжечь огромный костёр и держать арбалеты наготове, потому как белые волки (а в Гиблых Лесах все волки были белыми) подступили достаточно близко, на расстояние двух длинных прыжков, и даже осознание того, что каждый из псов Лукана стоил трёх волков, не успокаивало ни Георгия, ни его очаровательную спутницу.

Бонзо и Лект всю прошедшую ночь угрожающе рычали, повернувшись мордами к лесу и пару раз, вскочив, принимались угрожающе лаять, когда какой-нибудь, особенно обнаглевший волк, слишком близко, по их мнению, подкрадывался к костру.

Нира просидевшая всю эту ночь рядом с Георгием, указывала на вспыхивающие время от времени в лесной мгле, красноватые огоньки, и объясняла Георгию, что это — глаза белых волков и что в следующую ночь эти звери попытаются подойти ещё ближе, а если к ним примкнет вторая голодная стая, то эти твари обязательно нападут и тогда людям и собакам придётся сражаться за свою жизнь.

Георгия эта новость расстроила и встревожила и сейчас, он вглядывался в, ставшие скалистыми, берега Баснамы, гадая, преследует ли их белая стая или волки всё-таки не решатся бежать за ними по открытому пространству. Пока что он не замечал вокруг никакого движения, которое могло бы насторожить его.

— Послушай, Нира, может сейчас, когда вокруг горы, волки оставят нас в покое? — с сомнением в голосе спросил он на ходу.

— Вряд ли, — покачала головой девушка. — Эти горы — не преграда для волков, тем более что мы, ещё до вечера, минуем скалы и нам, волей-неволей, придётся снова ночевать в лесу, — она на секунду замолчала и задумчиво произнесла:

— Странно, что они преследуют нас, ведь это означает только одно — они настолько голодны, что готовы вступить с нами в бой.

— Что же тут странного? — возразил Георгий, шмыгнув носом. — Они, как и все животные, хотят есть.

— Да, но они очень редко нападают на людей, — сказала девушка. — Обычно, даже зимой, им в Гиблых Лесах есть чем поживиться. Те же олени — более лёгкая добыча, чем мы. А это значит...

— ... что всё зверьё в округе куда-то подевалось, — подхватил Георгий.

Нира кивнула в знак согласия.

— Придётся нам с тобой, Жора, отныне спать по очереди. Ничего не поделаешь.

— Жизнь дороже сна, — произнёс Георгий и вздохнул. Прошедшая бессонная ночь давала о себе знать слабостью в коленях и лёгкой головной болью.

***

Впрочем, исчезновение диких животных объяснялось очень просто, ведь именно в этих местах Летающий Замок — воздушный корабль Кохабара потерпел крушение и слуги Мага, особенно когда они принялись за восстановление крепости, с огромной скоростью уничтожили всё то живое, что пришлось им по вкусу. В течение нескольких дней, часть оленей, что во множестве водились в этих мечтах, была съедена, другая же часть, испугавшись, поспешила покинуть эти края, тем самым, лишив белых волков пропитания и заставив их рыскать по лесам в поисках мяса, без которого они не могли жить.

***

Капризная мазергалийская погода вновь испортилась. Неизвестно откуда наволокло тёмные низкие тучи, которые, не медля, стали щедро осыпать Гиблые Леса большими ватными хлопьями снега. Поднялся слабый ветер и Георгий с удовольствием отметил про себя, что дует он в спину, избавляя от необходимости закрывать лицо шарфом, что, во-первых, было неприятно, а во-вторых, очень мешало при беге, затрудняя дыхание.

После полудня, когда путники, легко подкрепившись, вновь вышли на тропу, которую снег засыпал прямо на глазах, ветер усилился и Георгий почувствовал, как поток воздуха подталкивает его в спину, словно невидимой рукой, помогая идти вперёд. Из-за плотного слоя облаков, не пропускающих ни одного луча солнца, всё вокруг было окутано серым сумраком, так что казалось, будто бы день незаметно прошёл, уступив место седому зимнему вечеру. Теперь, дальше, чем на сто шагов, ничего невозможно было разглядеть впереди себя, и Георгий, двигавшийся по правую руку от Ниры, не поднимая глаз, механически работал ногами, всецело надеясь на свою прекрасную спутницу в выборе пути. Мысли его текли вяло, и он с удивлением замечал, что время от времени впадает в полудремотное состояние, видимо виной этому были монотонность и автоматизм его движений.

— Жора, стой!

Окрик Ниры вывел его из этого сомнамбулического состояния.

— Что случилось?! — громко спросил он, и собственный голос в этот момент почему-то показался ему каким-то чужим. Он оглянулся, так как окрик Ниры раздался сзади, и с удивлением обнаружил, что упряжка, а рядом с нею и девушка, неподвижно стоят шагах в десяти позади него. Скорчив удивлённую гримасу, Георгий развернулся и быстро вернулся обратно, размышляя о том, как это он умудрился заснуть на ходу. Когда-то он читал о чём-то подобном, но не особенно верил в это, считая подобные рассказы чистым вымыслом. Теперь же, сложившиеся обстоятельства заставили его убедиться в обратном.

— Что случилось, Нира? — переспросил Георгий. — Почему остановились?

— Возьми арбалет, — холодно приказала ему девушка. — Бонзо и Лект почуяли кого-то, или что-то. Я с трудом могу прочитать мысли собак, но знаю одно — что псы сейчас растеряны. К нам быстро приближается нечто и лучше нам быть начеку, да и потом, псы всё равно не сдвинутся с места, — скороговоркой произнесла Нира.

В одной руке девушки был арбалет, а другой она расстёгивала маленькие застёжки на постромках, освобождая псов. Георгий, следуя её совету, вытащил свой арбалет из-под, крепившего его к саням, ремня, и, натянув тетиву, вложил тонкую стальную стрелу в направляющий паз. Вслед за этим он снял оружие с предохранителя и тревожно оглянулся вокруг. Вьюга ограничивала обзор, и, сколько он не всматривался в окружавшие их с обеих сторон, горы, не мог заметить никакого движения, кроме маленьких белых вихрей, вздымаемых ветром с высоких сугробов белого одеяла спящей реки.

Освободив собак, большие носы которых пребывали в непрерывном движении, Нира сказала Георгию:

— Встанем по обе стороны от саней, спинами друг к другу. Ты будешь следить за правым берегом, а я — за левым. Так будет лучше. И не забывай про небо! Опасность может придти и оттуда.

Георгий кивнул, подумав о том, что последние слова девушки были излишними, потому как ему теперь всю оставшуюся жизнь будет сниться кошмарная птица Зирх, оказавшаяся первым существом, с которым он близко "познакомился" в Мазергале, но сейчас было не время для разговоров, и Георгий беспрекословно подчинился приказанию Ниры, обойдя сани, и заняв позицию справа от них. Девушка, опершись спиною о поклажу саней, уже пристально всматривалась в левый скалистый берег скованной льдом Баснамы.

Глава 28

Они выстрелили почти одновременно. Георгий отметил, что скорость реакции у его спутницы была поразительно высокой. Когда сверху, казалось из самой вьюги, прямо перед упряжкой стремительно приземлилось на снег нечто в развевающемся белом балахоне, Нира, а вслед за ней, с разрывом в доли секунды и Георгий, нажали на спусковые крючки своих арбалетов.

Две стрелы, коротко свистнув, устремились к цели и неминуемо поразили бы её, но человек в белом (а это был именно человек с длинной седой бородой, голова которого была увенчана белым островерхим колпаком) выставил вперёд обе руки и стрелы, на секунду зависнув в воздухе перед раскрытыми ладонями загадочного человека, упали вслед за этим в снег, прямо у его ног.

Георгий, не раздумывая, выхватил из маленького колчана на поясе вторую стрелу и, поместив её в ложе арбалета, уже собрался натянуть тетиву, когда человек в балахоне закричал гортанным голосом, перекрывающим шум бурана:

— Не стреляйте! Я — Грозник!

Нира немедленно отбросила свой арбалет в сторону, словно он обжигал её ладони и коротко бросила Георгию: