Кулак войны - Левицкий Андрей - Страница 5

Когда спрыгнул и Арес, он хотел скомандовать, чтобы шли дальше, но сверху донесся мерный рокот. Что это, вертолет или мотор машины, сказать было трудно.

– Твою мать! – прошептал Ящер. Рокот нарастал. Синдикат, почти наверняка. Плохо.

– Что дальше? – спросил Горец.

– Замерли. Ждем. Действуем по обстоятельствам.

Секунды тянулись медленно. Звуки исчезли, остался только рев мотора. Все понимали, что найти четырех беглецов не так уж и просто, потому что неясно, куда они направились и что собрались делать. Вдруг у них достаточно припасов, чтобы залечь на дно на целую неделю?

Потом рокот начал отдаляться. Пока он не стих совсем, Дайгер размышлял: скорее всего, из списка подозреваемых можно исключить Ареса, он отработал на отлично, «снял» Пабло. По сути, от него зависело, достанется ли Пабло Синдикату. Будь он предателем, просто не стал бы убивать курьера. Остались Горец и Ящер. Горец слишком принципиален, только одно «но» – непонятно, что на уме у этих русских. Более вероятно, что предатель – Ящер.

Когда вертолет улетел, подполковник вышел на середину помещения. Куда дальше? Вправо и влево вели по два узких лаза и дальше прямо – широкий коридор. Под землей трудно ориентироваться, и он глянул на компас. Махнул вперед:

– Туда.

Коридор напоминал расщелину в скале и был настолько узким, что продвигаться приходилось боком, но даже так Горец едва протискивался. Шли минут пять, пока узкий коридор не привел в новый зал.

– Долбанные террористы! – в сердцах воскликнул Горец.

Вскоре Дайгер увидел, чему возмутился русский: здесь и стены, и потолок были закопченными, а на полу лежали кучи пепла, среди них белели кости скелетов. Вот и ответ, куда делись местные, и почему подземелья, почти всегда обитаемые, безлюдны.

– Твари, – сухо проговорил Арес, щелкнула зажигалка, высвечивая его тонкое бледное лицо. Выпустив дым из ноздрей, он продолжил: – Это ж мирные, тут нет оружия. Одно мне непонятно: зачем?

– Трудно ночами выслеживать наших, – объяснил Ящер. – Ну, тепловизором. Вот они и косили всех подряд, чтоб с толку не сбивали.

Дайгер, посветив вперед, переступил через скелет. Равнодушно глянув на череп с темными глазницами и разинутыми в предсмертном крике челюстями. Остальные последовали за ним, поводя стволами из стороны в сторону, будто усопшие могли восстать.

Хотя он и изучал карту подземных ходов, но растерялся, увидев в стене сразу три тоннеля. По-прежнему нужно было прямо, и он зашагал к тоннелю посередине. Вынужденный постоянно смотреть под ноги, он заметил в черной грязи свежий отпечаток подошвы, вскинул руку – отряд остановился.

– Тут недавно кто-то прошел, – произнес он едва слышно.

Арес обогнул остальных, сел на корточки, потрогал твердую корку намокшего и успевшего высохнуть пепла. Качнув головой, прошелестел:

– След не сегодняшний, но в подземелье кто-то есть. Не хотелось бы мне встречаться с этими людьми.

– Стервятники? – сказал Ящер скорее утвердительно.

Если тут и были гражданские, они либо погибли, либо бежали. Брошенные города демилитаризованной полосы привлекали только отбросы: мародеров, охотников за головами и оружием. Сбиваясь в группы, стервятники делали набеги на небольшие отряды Синдиката, раздевали трупы, снарягу и оружие потом продавали на черном рынке.

Если разобраться, стервятники – скорее союзники, но нет гарантии, что они не польстятся на четырех отлично экипированных людей. Дайгер не очень хотел бы встречаться со стервятниками, сейчас это было бы просто не ко времени.

– Ящер, ты идешь вперед по возможности бесшумно, без фонарика. Исследуешь обстановку. Остальные – на месте.

– Свет? – шепнул Горец.

– Фонарики не выключаем, нет смысла. Ведем себя естественно, стервятники могут поджидать в засаде. Они не должны догадываться, что мы знаем о них.

Ящер скользнул в темноту, а Дайгер шепотом приказал всем изображать деятельность. Хотя занятие тут было только одно: бродить среди мертвых и искать оружие, документы – хоть что-нибудь.

Минут через десять вернулся Ящер – бесшумно, будто он не шел, а летел. Все собрались вместе, и он едва слышно заговорил:

– Впереди широкий туннель, освещение тусклое. В паре потолочных люков нет крышек. По бокам у стен трубы, на них люди. Сколько – не понял. Вооружены, но не Синдикат. Думаю, что стервятники. По-моему, ждут нас.

Решать надо было быстро. Дайгеру виделось два выхода: первый – идти вперед и договариваться со стервятниками, которые вряд ли захотят вступать в открытое противостояние, и второй, более долгий, но спокойный, обходить опасное место. Он шепотом поделился мыслями и добавил:

– Надо отстегнуть гранаты, выдернуть чеку и прижать усики, тогда они не станут стрелять. Тоннель там узкий?

– Достаточно для того, чтоб их посекло осколками, – подтвердил Ящер. – Ставлю на то, что они нас пропустят. Побоятся борзеть.

– Значит, идем прямо.

Арес положил руку на подсумок с гранатами, но Горец выдернул чеку, прижал усики.

– Козырь будет у меня, этого хватит.

Арес кивнул. Ящер снова пошел вперед, и Дайгер вместе с остальными зашагал за ним. В воздухе висело напряжение.

У выхода Ящер прижался к одной стене тоннеля, Дайгер встал напротив и громко сказал:

– Стервятники, мы знаем, что вы там. Нам нужно пройти.

Никто не ответил, словно помещение пустовало. Дайгер чертыхнулся и продолжил:

– У нас гранаты. Если мы бросим их, вас посечет осколками, предлагаю разойтись с миром.

– Может, глушануть их? – предложил Арес. – Пару гранат швырнем, стервятников контузит…

– А они там вообще есть? – проговорил Горец.

– Есть, чтоб меня, – шепнул Ящер. – Не понимаю, в чем дело. В их интересах отозваться.

– Кажется, я понял, – Арес сплюнул в темноту. – Они нас не понимают. Попробую поговорить с ними по-сербски, будем надеяться, что это местные хорваты.

Арес застрекотал на сербском, ему тотчас ответили. Он сказал что-то грозным тоном. Стервятники выругались на русском, Горец узнал знакомые слова, рассмеялся и выдал долгое и витиеватое ругательство. Хорваты загоготали, донеслось:

– О, nashi! Tko si ti?[1]

Арес тараторил так быстро, что Дайгер разобрал только одно слово: Синдикат. Судя по интонациям стервятников, они тоже ненавидели террористов. Наконец словесная перепалка закончилась, и Арес отчитался:

– Я сказал, что мы – тоже охотники за головами, за нами гонятся синдикатовцы, попросил их пропустить нас и добавил, что если они начнут стрелять, мы бросим гранату. Они возмутились, что мы проникли на их территорию, Горец тоже возмутился на понятном им языке. Короче говоря, они нас уважают и все такое, но требуют плату за проход.

– Скажи, что даем «Стечкина» и коробку патронов к нему, – проговорил Дайгер, довольный результатами переговоров.

И снова диалог на непонятном языке. Арес закончил и резюмировал:

– Они согласны. Дайгер протянул пистолет, патроны Аресу, тот понес дань ближайшему стервятнику. За снайпером шел Горец, делал зверское лицо и демонстрировал поднятую над головой гранату. Темнота зашевелилась, и Дайгер заметил темную фигуру, отделившуюся от трубы. Остальных стервятников он не видел, они сливались с порванной изоляцией, покрывающей трубы.

– Проходите, – прокричал Арес остальным членам команды, попятился от стервятника спиной вперед.

Горец остался на месте, подождал, пока команда преодолеет опасный участок, потряс гранатой:

– Арес, скажи им, что я так и буду ее нести, и в случае чего…

– Понял.

Арес перевел слова Горца и добавил уже от себя, когда ползли по узкому коридору:

– Они не будут нас преследовать. Хорваты, сербы, македонцы, албанцы, греки – наши союзники по умолчанию. Жители Балкан ненавидят Синдикат, считают, что они принесли войну в их дом.

Дайгер переспросил:

– Уверен?

– На все сто.

Добравшись до колодца, Дайгер направил фонарь вверх и сразу же опустил: канализационного люка не было, но он не заметил этого потому, что на улице давно стемнело. Зато имелась железная лестница, по которой можно выбраться.