Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Птица у твоего окна (СИ) - Гребёнкин Александр Тарасович - Страница 12


12
Изменить размер шрифта:

Через какое-то время Таня уже начала понимать, что слишком уж строго судила одноклассников. Были у них и хорошие черты. Но, все же, школьный мир нанес ей такой душевный удар, что она даже не хотела идти в школу, плакала и говорила, что ни с кем там не может подружиться.

Постепенно она привыкла к такому новому и сложному миру, далеко не всегда справедливому, стала держаться в стороне от других, больше молчать, замыкаясь в себе, и лишь только с некоторыми сохранила дружественные отношения. Настоящей её подругой стала Роза Давыдова, маленькая и тихая девочка. В Розе было много того, что было и в самой Тане: созерцательность, простодушная восторженность, мудрое спокойствие и терпимое, почти любовное отношение ко всему окружающему, страсть к книгам. Роза переехала из другого города и пришла в школу, когда Таня была уже в пятом классе. Вместе они ходили в музыкальную школу, играли на фортепиано, часто вдвоем учили уроки либо дома у Розы, либо у Тани. Таня привила своей подруге любовь к стихам, передав ей то, что волновало её саму и радуясь душевному отклику Розы на это.

Училась Таня хорошо, тройки были редко, а двоек она не допускала. Не любила математику, но обожала литературу, языки, историю. На уроках была внимательной, поэтому её всегда ставили в пример.

Стремительно бежали школьные годы. Таня расцветала, превращаясь из долговязого, угловатого подростка в привлекательную девушку. Она стала серьезней, но внутри оставалась такой же романтичной и поэтичной. Как и её сверстниц, Таню стали интересовать проблемы дружбы и любви. Она стала читать серьезную литературу, открыв для себя целый мир зарубежной классики. Благодаря тому, что она была многолетним добросовестным читателем библиотеки, ей доверяли редкие книги, разрешенные лишь в читальном зале. Часто до ночи Таня зачитывалась потрёпанными томиками Гюго и Стендаля, Гете и Гофмана, Диккенса и Войнич, Драйзера и Хемингуэя.

Закончив девятый класс, Таня ощущала себя совсем взрослой. Уже с начала весны она почувствовала какое-то неясное томление в груди, энергию, бьющую внутри неё. Ей кружила голову пьянящая, расцветающая вокруг природа, просыпающаяся ото сна. Тонкие ветви деревьев взорвались почками, открыв путь маленьким клейким листочкам. Запах яблоневого цвета и душистой сирени кружил голову. Сбросив почерневший, умирающий снег, земля родила шелковистую травку, солнце из равнодушного, холодного стало добрее и теплее. Умытая майским дождем природа улыбалась, растопив людские сердца, разбудив птиц, поющих на радость весне. Тане тоже хотелось петь, танцевать, смеяться. Ей снились удивительные, приятные и загадочные сны: приходил Он – нежный и сильный, как капитан Грэй из "Алых парусов", сжимал её в объятиях, и их уста сливались в нежном поцелуе.

Таня стала больше времени проводить у зеркала, рассматривая себя в различных нарядах, создавала воображаемые прически. Надев легкое воздушное платье, подведя ресницы, накрасив губы, надев новые туфельки на высоком каблуке и взяв легкую сумочку, она прогуливалась по городу, наслаждаясь весной, легкостью воздуха, ощущая на себе взгляды юношей, что доставляло ей неописуемую радость. За спиной начинали расти невидимые крылья и, кажется, сейчас взлетишь в небеса. Ласковый ветер обвевает тело под лёгким платьем, и это прикосновение так приятно, что плакать хочется от неведомого счастья... Такой праздник души был нов для Тани, и он украсился тем самым волшебным вечером с Сергеем, принесшим позже грусть и печаль.

***

Несмотря на накрапывающий дождик, Таня в этот вечер пошла к Розе. Вместе они готовились к серьезной контрольной по алгебре. При свете лампы, сгрудившись у конспектов и учебников, они решали некоторые сложные примеры.

– Ну, все. Не могу уже, устала, голова раскалывается на части, – сказала Роза, захлопнув учебник.

– А что ты запоешь завтра? – улыбнулась Таня и подчеркнуто вздохнула.

– Да будь, что будет. Ну не дается мне эта "высшая математика". И кто её выдумал?

– «Алгебра и начала анализа», – грустно прочитала Таня на обложке учебника.

– Раньше это проходили на первом курсе института, а теперь нам вдалбливают это в школе.

Таня посмотрела в окно.

– Уже поздно, мне пора идти.

– Сейчас будут готовы мамины пирожки, подождёшь? – спросила Роза, заботливо искушая.

Таня заколебалась:

– Пожалуй, нет. Дождь начинает усиливаться. Темно и время позднее. Мои старики хоть и не перепуганные, но, если я через час-полтора не появлюсь – будут очень волноваться. А до дома еще добраться надо!

В полутемной прихожей она натянула на свитер курточку и попрощалась. Роза жила далеко от Тани. Необходимо было ехать несколько остановок на автобусе. Летом такое расстояние преодолевалось без трудностей пешком, но в осенние сумерки не каждый решится идти через узенькие улочки, мимо частных домов с их мрачными стенами, глухими заборами, запирающимися калитками, лязгающими цепью, воющими собаками. Хмурые, грязные улицы практически не освещались и были схожи с утробой зверя. Идти было жутко и трудно.

Таня долго топталась на остановке. Автобус часто задерживался, и сейчас, как назло, улица была пустынной. Немногочисленные пассажиры, поругивая автобус и погоду, разошлись, и Таня, отчаявшись, накинула глубже башлычок, храбро перешла дорогу и вступила в таинственную мигающую темноту старого города.

Ветер трепал ветви деревьев. Тьма сгущалась, легкий знобящий дождик тихонько постукивал по башлыку куртки. Во мраке трудно было обходить грязь, и Таня старалась держаться поближе к домам, где немного суше, поминутно опасаясь собак. Так она шла какое – то время, постепенно привыкая к темноте.

Дождь прекратился, идти стало легче. Впереди горел фонарь, а в конце переулка уже виднелась залитая огнями площадь перед возвышающимся зданием театра. Впереди была цивилизация!

Неподалеку послышались голоса, хриплое пение, звон гитары. «Подвыпившие юнцы», – подумала Таня и заторопилась. Она неприязненно относилась к уличным парням, не терпела их приставаний и сальных шуточек.

Они шли вчетвером, что-то орали и смеялись.Таня отошла в сторону и почти вжалась в забор. Они окинули её взглядами.

– Ты посмотри, какая "фемина", – произнес один из них удивленно.

– Кто, кто? – послышались голоски других. Они вглядывались в полумрак. Таня, пройдя мимо, ускорила шаг, но слышала, что парни повернули и пошли за нею. Тане оставалась идти несколько минут, площадь уже была видна достаточно ясно.

– Девушка, а вы не хотите познакомиться с нами? – произнес один деланным елейным голоском. Таня молча шла дальше.

– Ну, это девушка, невежливо, – захихикал другой. – Мы ребята хорошие, веселые, умеем отдыхать, а вы молчите. Вы прямо мороженая рыба какая – то, как будто только из магазина!

Все дружно загоготали, а один из них забежал вперед и преградил Тане дорогу. Это был долговязый, волосатый тип, на круглом упрямом лице мигали маленькие тупые глазки. Он отвратительно осклабился, видимо был откровенно пьян.

– Стойте девушка, – говорил он, едва ворочая языком, – мы хотим с вами пообщаться!

– Послушайте, я спешу, дайте, пожалуйста, пройти, – сказала Таня как можно вежливее, хотя внутри у нее все бурлило.

– Х-ха! Она спешит! Скажи, какая прынцесса, – громко сказал долговязый, и эта его бесцеремонность и наглость вселили больше уверенности в его спутников.

Они обступили Таню.

– А вот мы не спешим, – сказал невысокий парень с елейным голоском. – И хотим, чтобы ты прошлась с нами, прогулялась. Мы тебя не обидим.

И уже совсем другим голосом добавил:

– Братва, да она классная бабенка! – и всмотрелся в её лицо. От него пахло перегаром.

– Щас, мы её погладим, – произнес плотный парень, до сих пор молчавший.

Его прыщавое лицо показалось Тане знакомым. Он протянул к ней руку.

Таня инстинктивно отшатнулась, у нее сжалось сердце. Ах, почему она не дождалась автобуса... Нужно прорваться и бежать, мчаться поскорее к площади и кричать, там часто дежурят таксисты на своих машинах.