Вышибалы (СИ) - Базов Вячеслав - Страница 46

Он положил трубку, не попрощавшись. Даже если придётся уволиться с работы с хорошей зарплатой — и плевать. Морально устал от этих людей, да только они везде одинаковые. И на новом месте Тиму тоже пришлось бы приходить в раздевалку раньше всех, чтобы успеть переодеться, и уходить позже всех, чтобы не слушать тупых бабских шуток или видеть, как не спешили при нём переодеваться смущённые молодые девушки.

Тим не знал, есть ли в этом мире человек, готовый принять его таким, как он есть. Барс смеялся. Но Акросс… Он ничего не сказал. Для Тима это компенсировало многое в дальнейшем поведении капитана.

Казалось бы, его девушка принимала его таким, какой он есть. И всё же, был момент, который его почему-то задевал. Когда, встретившись в городе с кем-то из прошлых подруг, она прижалась к Тиму и, улыбаясь смущённо, представила его как своего парня. Похоже с тех пор и пошло окончательное отторжение. Тим и сам в этом не до конца себя понимал.

И всё-таки номер телефона их квартиры набрал, но положил трубку обратно на аппарат после трёх гудков, тут же бросил попытки дозвониться, ушёл на кухню.

Барс не готовил ничего особенного: кастрюля с водой на плите и пачка пельменей в руках. Верх кулинарного мастерства для него, наверное, добавить лавровый лист в воду.

— Тебе сколько? — обернувшись, с улыбкой спросил Барс. Доволен он был настолько, как если бы готовил рыбу в белом вине или мраморную говядину.

— Двадцать, — наобум ответил Тим, сел за кухонный стол, сложил на нём руки, как за партой, и опустил на них голову, стараясь не задевать плечо. Мокрые волосы выглядели русыми. Больше всего Барсу хотелось, чтобы не пошёл дождь, и квартирная хозяйка дольше прогуляла бы во дворе. И мир, в котором их пытались убить сегодня, снова стал как бы нереальный, приснившийся им.

Когда Барс поставил перед ним на стол тарелку с пельменями, Тим уже спал. Барс серьёзно первые несколько секунд боролся с желанием высыпать содержимое ему за ворот рубашки, а потом подумал, что ожогов с Тима на сегодня уже достаточно, и, коснувшись плеча, предложил:

— Майонез, кетчуп, масло? Правда масла там, кажется, нет, но…

— Две ложки сахара, — ответил сонный ещё Тим и проснулся окончательно уже от грянувшего смеха Барса.

***

Хотя казалось, что, поев, Тим снова устроится спать, тот, напротив, бодрый сел в кресло.

— Капитана нельзя оставлять одного, — как вывод из долгого разговора, заключил Тим. Барс неодобрительно фыркнул:

— Капитана. Ну да.

— Нам всем нужно было передохнуть и подумать.

— Да? А не думаешь, что он испугался того, что тебя посадят. И его вместе с тобой, как соучастника?

— Нет, не думаю, — и правда даже не задумываясь ответил Тим, и по нему было видно, что искренне в это верил.

— Тогда ответь мне на один простой вопрос: почему он наш капитан?

— Он м о й капитан, потому что спас меня. Ты можешь как угодно считать, я не осуждаю.

— Спас? Сегодня?

Тим отрицательно помотал головой, но молчал. Барс не помнил, чтобы Акросс спасал Тима в реальностях. Впрочем, может, он и забыл что-то.

— У меня есть бинты. И какой-то бальзам, но я не уверен, что он подходит, так что лучше… Не знаю. Бинтами только, — не дождавшись реакции, предложил Барс.

— Да ладно, само пройдёт, — пожал плечами серьёзный Тим.

— До сих пор не прошло же.

— Ну так и времени-то… Даже дня не прошло.

— Неужели не больно? — почти возмущённо спросил Барс, всё-таки открыв сервант и зарывшись там в поисках аптечки. Будто в комнате у него был порядок только потому, что создающие бардак вещи распиханы в хаосе по ящикам, шкафу и антресоли.

— Первое… — Тим замолк, как бы в ужасе сам от себя и от того, что начал об этом говорить, но успокоился и слова пошли уже легче, — что сделал мастер, когда я пришёл к нему — сломал мне руку. Не сам, конечно. Поставил в спарринг с противником намного сильнее. И не остановил бой, пока не хрустнуло.

Барс высунулся из-за дверцы шкафа, чтобы неодобрительно фыркнуть, потом снова углубился в поиски. Знал, что, если сказать что-то ещё — Тим замкнётся, махнёт рукой и пожалеет о том, что вообще заговорил. Но он продолжал, глядя на своё отражение в покрытой лаком дверце:

— Этим мастер как бы назначил цену. Цену за ту силу, что мог мне дать. Мне было тринадцать, но я понял это, и как только гипс сняли — вернулся. Он знал, что я вернусь, что сила нужнее. Что страх перед болью не остановит.

— Разве не достаточно было тебя просто выпороть и отправить к маме. И объяснить, что не женское это дело? Что должен быть кто-то, кто будет тебя защищать, пока тот же папа, а потом кто-то другой.

Найдя, наконец, закрытую упаковку бинтов, Барс зачем-то выставил на письменный стол, прямо на учебник, всю обувную коробку с лекарствами.

— Я не хочу, чтобы меня защищали. Мир поделён на агрессоров и жертв. Мне хотелось силы, чтобы уйти от этого.

— Я думал, ты про отца скажешь что-нибудь, — честно признался Барс, откопав какую-то мазь и теперь, не глядя на Тима, вертел её руках.

— Что у меня его нет? Ну да, у меня отчим. Но не поэтому… Мне с детства казалось, что мальчишки монополизировали приключения. Все книги о приключениях про мальчишек. Все детективы мужчины. Девушки в этом мире как бы для того, чтобы их спасали. Тебе нельзя с нами в заброшенный дом, потому что ты девчонка, а там может быть опасно. И прыгать в воду с тарзанки нельзя, ещё испугаешься и нажалуешься. И в сад за яблоками нельзя, там же если что бежать придётся, а тебя никто ждать не будет. Поэтому там, где мальчишки лазали впятером-вшестером, я везде был один. Не думаю, что я был их хуже. Что случилось бы, будь я девушкой? Играть, как Вега? Я не помню, чтобы она хоть раз дралась всерьёз и…

Барс вдруг начал смеяться, и Тим замолк, вздрогнув. Он ещё не обиделся, но уже подумывал об этом, и Барс, видимо чуя неладное, пытаясь не смеяться, напоминил:

— В одной из игр. Легион забрал тебя, и я сказал, что Тим не похож на заточённую в башне принцессу, которую нужно спасать, но я же не знал!..

Его снова скрутило от смеха так, что пришлось согнуться, и Тим с тем же каменным лицом скинул со стола коробку с лекарствами ему на голову.

***

Шутил Барс или нет, но он предлагал спать в одной кровати, поэтому, пока тот возился на кухне с чаем, Тим вытащил из кровати один из старых полосатых матрасов и постелил себе на полу.

Спать легли, как только стемнело, пока ещё гремела на кухне сковородками и скрипела половицами в коридоре, ворча что-то себе под нос, старушка. Барс был уверен, что гость его заснёт сразу, как только в комнате погаснет свет. Сам же устраивался долго, без матраса чувствуя спиной непривычные пружины кровати. И замер, когда в темноте вдруг услышал:

— Спасибо.

Тишина длилась несколько секунд, прежде чем Барс вскочил, снова включил в комнате свет, подвинул к Тиму небольшой магнитофон на батарейках и, перематывая какую-то кассету, поспешно произнёс:

— Погоди-погоди, можешь повторить? Я запишу, так, на всякий случай.

— Я сейчас этот приёмник об твою голову разобью, — Тим повернулся на бок, закрыв голову подушкой.

— Ты просто сам не представляешь, насколько глобальное событие сейчас свершилось! Давай, я готов, повтори.

— Я не попугай, — огрызнулся из-под подушки невнятно Тим. — И я спать хочу.

Будильник у кровати показывал семь часов вечера.

Выключив свет и повторяя процедуру с устройством на старом, но теперь непривычном месте, Барс довольно выдохнул:

— Оно того стоило. Столько усилий и не зря.

— Ради спасибо? — отозвался Тим, хотя привычнее было бы, наверное, запусти он подушкой в ответ.

— Да вообще. Ощущение, что за последние сутки я узнал о тебе больше, чем за все годы игры. Знаю, за это я расскажу тебе!..

— Спи! — более внятно цыкнул Тим, только выбравшийся из-под подушки.